– А разве тебе не тоскливо быть все время одной?

– Тоскливо, – с готовностью призналась Женя.

– А ты хотела бы… изменить все? – Денис опять осторожно прикоснулся к ее локтю. – Вот так проснуться в один прекрасный день и это… Бац! – и все иначе уже как будто. Да, мысли все еще там где-то, но… Не пора ли забыть о прошлом?

– Забыть нельзя.

– Нельзя, да. Но чтобы больно уже не было. Пусть, пусть там все остается, как было, но уже далеко оно, не здесь!

– Да я рада бы… – Женя в очередной раз отвела его руку. – Но, наверное, уже не могу. Я сломана навсегда, у меня вот такое ощущение.

– Это тебе кажется. Ты просто не пробовала…

– Что не пробовала?

– Изменить свою жизнь.

– А ты пробовал? – спросила Женя.

– Нет. В смысле – раньше не пробовал. Но теперь я хочу хотя бы попытаться. И это… я тебе тоже хочу помочь. Давай вместе это сделаем.

– У тебя, получается, история чем-то похожа на мою? – удивилась Женя.

– Да как под копирку практически!.. – воскликнул Денис. Помолчал немного, а потом тихо спросил: – Я тебе совсем не нравлюсь, вот только честно скажи?

Женя пожала плечами, улыбнулась, потом провела кончиками пальцев по его груди.

Раз – и Денис в следующую секунду схватил Женю в охапку, точно в клещи зажал, притиснул ее к себе. На миг девушке даже почудилось, что она вновь зафиксирована в железных объятиях аттракциона «американские горки».

– Денис, пожалуйста…

– Не бойся. Доверься мне. – Он слегка наклонил Женю назад и прижался к ее губам поцелуем. Его зубы, язык, даже губы были словно из стали. Твердые, жесткие – они, кажется, несли в себе какой-то металлический привкус. Денис ничем и никак не напоминал Сергея, даже если закрыть глаза и попытаться полностью отключить сознание. Он был не хуже и не лучше Сергея, но он – другой. И это было так странно – целоваться с человеком, к которому не испытываешь любви.

– О нет… – едва смогла прошептать Женя, когда Денис слегка отстранился от нее, пытаясь перевести дыхание.

– Да, – непреклонным, тоже железным каким-то голосом произнес Денис.

– Я не знаю, я сейчас ничего не знаю!

– Ну надежда-то у меня есть? – попытался пошутить Денис, но все же выпустил Женю из своих объятий.

– Не дави на меня. Не торопи меня!!! – с отчаянием, с яростью воскликнула Женя.

– Какая ты… ох, какая ты! – Он протянул руки к Жене, затем отдернул, схватился обеими руками за голову, согнулся, скорчился даже, словно пытаясь перебороть самого себя.

Его страсть завораживала, трогала за самое сердце.

– Я за тебя убить готов, Женечка, вот честно.

– Не надо никого убивать!

– Блин, да что же со мной творится, что ты со мной сделала, а… – Денис то ли плакал, то ли смеялся, его глаза в полутьме, отражая свет фонарей, блестели странным белым огнем.

– Я не готова, честно, – мрачно призналась Женя.

– Ладно, все. Проехали. Но ты знай – я буду ждать. Я своего добьюсь, ты помни. Ты будешь моя. Идем, провожу.

– Не надо меня провожать, я сама.

– Да ты упрямая!

– Я очень упрямая.

– Ты садистка. Динамщица!

– Я тебе ничего не обещала…

– Да я знаю! – вдруг заорал Денис, и руки у него затряслись так, что он был вынужден сцепить ладони и прижать их к своей груди. – Я в курсе. Что ты мне ничего не обещала! Ты не человек, ты… Ты меня околдовала как будто. И я тебя… люблю? – Он произнес последнее слово с недоумением, не веря самому себе.

«А может, я зря сопротивляюсь сейчас? Чего мне хранить, чего беречь? Ну, может, конечно, он опытный соблазнитель, этот Денис, но и что… Сергея у меня нет и не было, зато я могу получить шанс на личное счастье. Маленькое, на один вечер, или на более долгий срок… Возможно, на всю жизнь, хотя глупо загадывать».

Жене очень хотелось ответить на порыв Дениса, но тем не менее она сумела себя сдержать.

– До встречи, – машинально прошептала она.

– До встречи? Ты сказала – до встречи? Супер… Детка, ты сама только что обещала мне встречу, ты это понимаешь? – засмеялся Денис, и в сумерках блеснули его зубы – крупные, квадратные.

– Пока! – уходя, помахала она рукой, обернувшись на ходу. «Зачем я сказала ему «до встречи»? И правда, как будто пообещала что-то…»

– Пока, ангел мой! – с воодушевлением заорал Денис ей вслед. – Мой и только мой! Если какая тварь прицепится – скажи, что Денис Полушкин в землю зароет… Меня тут каждая собака знает! Я слов на ветер не бросаю!

* * *

Вернувшись к себе домой, Денис первым делом отправился в гараж. Откинул с мотоцикла, стоявшего в дальнем углу, брезент, отошел назад, сложив руки на груди, и замер, любуясь своим старым другом. Это был настоящий «Харлей-Дэвидсон», «Фат бой», то есть «Толстяк», машина мощная и легендарная. На таком ездил герой Шварценеггера в одном из первых фильмов о Терминаторе.

Стоял Денис так довольно долго, потом услышал чьи-то шаги. В гараж заглянула сестра Валя – в халате, сонная, с растрепанными волосами.

– Явился, значит, не запылился, – зевая, пробормотала она недовольно, потерла лицо ладонью. – А я как раз встала, скоро смена у меня начнется. Смотрю, в гараже свет горит. Думала, Марат вернулся… А это ты. Чего спать не ложишься?

– Не могу я спать сейчас, Валя, – веско произнес Денис. – Со мной такое…

– Какое такое? Тебя весь день искали, не дозвониться.

– Я телефон отключил.

Валя принюхалась:

– И не пил вроде… Где ты был?

– Я гулял с самой прекрасной девушкой на свете. Я, Валечка, скажу тебе честно – я совсем потерял голову! – Денис развел театрально руками и засмеялся.

– Ты с Женькой гулял?

– Да. С Женечкой.

– Ой. Ой! Хотя… – Валя опять потерла лицо ладонью, потом усмехнулась: – А и хорошо. И ладно. Гуляй, Дэнчик. Видно, она неплохая девушка…

Денис кивнул, подошел к мотоциклу, осмотрел его со всех сторон.

– Все-таки продать его решил? – с надеждой спросила сестра.

Денис прекрасно понимал Валю. Все последние годы мотоцикл стоял здесь. Денис им не пользовался, только содержал в порядке. Чистил, полировал, слушал, как работает мотор. Изредка позволял Марату на самой медленной скорости сделать круг возле дома. Сам же Денис никогда не садился за руль. После того, как семнадцать лет назад погибла Неля.

Валя, а потом и Марат ругались: мол, зачем хранишь это железо, не проще ли продать – целиком или на запчасти, зачем гараж захламляешь? Зачем-зачем-зачем…