— Ты ведь влюблен в Саньку.

Арес вообще не отреагировал, как будто вопроса не услышал; прочесть эмоции не удавалось, однако у него дрогнула правая рука, которую он попытался сунуть в карман летней ветровки. Настя, не отводя взгляда от аресовского лица, перегнулась и ухватила его за руку. Он тут же сжал ее запястье, Настя молча накрыла эту башню из рук второй ладонью.

— Какие мы скрытные, — протянула она. — Лучше по-хорошему признайся.

Она уже придумала, что Арес прячет татуировку, вроде «Санька на веки», или браслет, который ему подарила она же. Но телохранитель тяжело вздохнул и, стряхнув Настины руки со своих, подтянул рукав ветровки.

— Сидел я, — произнес он с таким нажимом, как будто только тупая могла не догадаться сразу. — На руке шрам, один красавец вену мне вскрыл.

— Ничего себе. Я думала, у тебя там фенечка с сердечками. — Настя широко раскрытыми глазами смотрела на Ареса, милого и порядочного парня с виду. — Ты кого-то убил?

— Увы, нет. Меня отдали под военный суд за нарушение приказа. Еще вопросы есть? — он достал из кармана мятные леденцы и предложил один Насте.

— Как же тебя Прохоров взял в телохранители с таким прицепом?

Арес побарабанил по рулю пальцами, покосился на Настю и задумчиво сказал:

— Вопрос про вопросы был риторическим, он означал: а теперь прошу на выход.

— Ответь, — настойчиво приказала она. — Почему ты, такой непослушный мальчик, охраняешь дочку дипломата?

— Считай, что случилось чудо и небо плеснуло на меня розовым сиропом благодати.

Настя начала злиться, но вовремя сдержала себя, сделав глубокий вдох. Ничего, еще сознается.

— То есть ты не влюблен? — уточнила Настя. — Так это еще лучше. Давай, я подберу кандидатов на Санькиных ухажеров, а ты одобришь, проверишь их и подсунешь ей. Володю подразним, а Саню заставим увидеть, что в мире полно других мужчин.

— Совсем страх потеряла? — набычился Арес. — А-ну давай марш отсюда.

Но выгнать Настю из машины телохранитель не успел. Их ослепил свет фар подъехавшего джипа, который Настя узнала сразу. Цербер. В мозг молотом стукнулась мысль: «Что он подумает?». Полы скользкого халата разошлись, волосы дыбом, косметику давно смыла. Настя не знала, бежать ей прочь или оставаться на месте.

— У тебя оружие при себе? Дай мне.

— А мороженого не принести? Ты боишься этого парня, Летова? Я могу поговорить.

— Да сиди уже. — Настя потянулась к ручке двери, но та распахнулась раньше. У Цербера был ошалевший взгляд, когда он произнес, обращаясь к Аресу:

— Привет… Стас, кажется. Как жизнь?

— Не балует.

— Поздравляю. Я провожу Настю в дом, если не возражаешь.

Стас тут же надел очки, откинулся на кресло, сложив руки на груди, и бросил на прощание:

— Спасибо.

Настя тихо выдохнула, поняв, что обошлось.

— Горячая девчонка, правда? — вдруг с ухмылкой добавил Арес.

Цербер сорвался с цепи и, перелетев через капот, потянулся к Стасу через окно с опущенным стеклом. Настя выскочила из машины очень вовремя: Стас увернулся от церберского кулака и, обхватив ладонями крышу со стороны пассажирского сиденья, следом за ней выпрыгнул на улицу.

— Данила, прекрати, — увещевала Настя, но тот пытался добраться до Ареса. — Мне нужно было с ним поговорить.

— Плевал я, зачем ты вышла в таком виде, — следуя за телохранителем, Данила со всей злости захлопнул ногой дверцу машины.

Арес, впечатлив Настю своей ловкостью, легко запрыгнул на капот, потом на крышу, и приземлился с другой стороны «лэндровера». «Так они с Цербером в догонялки будут играть всю ночь, как Том и Джерри», — на нервах подумала она и закричала:

— Зачем ты вообще ляпнул глупость про горячую штучку, Стас?

— А это тебе бумеранг. За то, что не в свое дело лезешь, — ответил он, запрыгивая в машину через окно со стороны водителя и выбираясь на дорогу через противоположное.

— Черт. Точно. Проклятая карма. — Настя спустила халатик с плеч и обратилась к Даниле: — Я сейчас собираюсь устроить стриптиз. Если ты не успеешь, то Стас увидит слишком много Аиды. Раз, — она сбросила халат на землю. — Два. — Приспустила одну бретельку…

«Три» говорить не пришлось. Данила затормозил, подошел к ней, рывком приподнял ее и перебросил себе через плечо.

— С тобой я потом поговорю, — запыхавшись, крикнул он Аресу. Телохранитель, засмеявшись, подмигнул Насте, стоило ей вскинуть голову и упереться руками в спину Цербера. Вот же нахал этот Стас. Придется с Прохоровым пообщаться, разузнать об этом юморном охраннике побольше.

Данила внес ее во двор и заблокировал ворота. Промаршировал с ней по подъездной аллее мимо подсвеченных фонарями деревьев, и сбросил груз на садовые диванные качели.

Настя даже возмущаться и кричать не стала, ей было слишком хорошо: Цербер приехал. Он разглядывал ее, она — его. Особенно Настю поразили черные рваные тесные джинсы. «У некоторых мужчин слишком стройные ноги», — оценила она.

— Стас мне помогает в одном деле, — посчитала нужным пояснить Настя.

— А больше не у кого помощи попросить, — ехидно ответил Данила. — Хм-м. У кого же ты могла попросить помощи? Дай подумать…

— Ой, ладно, не ершись. Мне кажется, что Арес не ровно дышит к Саньке. Она тоже иногда подает признаки жизни, как минимум, скрытой ревности. Володю своего она никогда не ревновала. Не могу же я позволить ей выйти замуж за этого кровососа, если есть надежда на спасение.

Летов долго на нее смотрел со смесью усталости и не оформившейся мысли, пока наконец не опустился рядом на качели и не уточнил:

— О чем ты вообще? Какого кровососа?

— Володя, парень Саньки, собирается делать предложение в конце лета. Это конец света, понимаешь? — терпеливо разжевала ситуацию Настя.

— Нет, не очень.

— Вот и Арес упирается рогом. Думаю, это связано с его темным прошлым.

— Ты уже и его прошлое разузнала?

— Говорю же, оно темное. Туманное, покрытое тайной военного трибунала.

— Так ты пыталась его соблазнить, что ли? Проверить, поддастся ли он на твои чары? Если нет, то либо импотент, либо влюблен в другую?

Настя вскинула брови: это комплимент или оскорбление ее здравому смыслу?

— Думай, Летов, перед тем как говорить. Зря, что ли, мозгом наделен? Пошла бы я к малознакомому мужчине одна, ночью, чтобы соблазнять. Да еще без макияжа. Цирк.

Данила вытянул ноги вперед и оттолкнулся от земли, раскачиваясь. Откинул голову на спинку дивана и посмотрел в небо.

— Я тебе цветы привез, и конфеты, и подарок. Решил съездить за ним после концерта и по дороге попал в небольшую аварию, пришлось с гаишниками задержаться. Ничего опасного, все обошлось. Погоди, я сейчас, — Данила вознамерился подняться.