Он поплатится за то, что сделал с тобой. За то, что сделал с моим отцом…

Я не успеваю ничего сказать, а Гиб уже тает в воздухе, возвращая меня вновь к мысли о том, что все это мне просто привиделось. Что это был лишь мираж моей воспаленной фантазии. 

Глава 16

Он просыпается, ощущая, как по лицу расползается улыбка. 

Идиот. И плевать. 

Гладит рукой ее волосы, и они шелком протекают между пальцев, а потом придвигается ближе, гладя по нежной белой коже, чувствуя нереальный прилив желания и утыкаясь в нее каменным членом. 

- Что ты?.. 

Алира, чуть приоткрывая голубые глаза смотрит на него испуганно, а он тут же закрывает ее рот поцелуем, перекатываясь и ложась сверху. Разгоряченная, еще податливая после сна, она принимает его в себя, широко распахивая глаза и выдыхая стон. 

- Тебе… Тебе больно?.. – замирает в ней, чувствуя, как она растягивается, принимая его в себя полностью и тихо матерится, вновь чувствуя, как приближается оргазм уже от первых толчков. 

Никогда еще с ним такого не было. Его сводила с ума уже одна мысль обладания ей. Уже то, что она здесь, несмело овивает его шею руками, заводила до предела. 

- Немного… - шепчет, придвигая бедра ближе к нему.

- Бл***…

Не давая ей опомниться, он вновь входит в нее, и они синхронно выдыхают. 

- Александр…

- Я не причиню тебе боль… Не причиню… - ускоряет темп, ловя каждую ее реакцию, каждую перемену во взгляде. И понимая, что она находится на пределе, ускоряется еще, вдалбливаясь в нее до боли, входя по самые яйца. 

- Алира… Твою мать… Что ты со мной делаешь… 

А она овивает стройными ногами его торс, выгибаясь дугой, и он кончает. Оглушительно, слыша звон в ушах и видя, как вокруг них расползается черное марево Силы. 

Он с катушек слетает рядом с ней. Чувствуя, как она сокращается вокруг него, шепча его имя, целует в голову, перенося губы на лицо, а потом остервенело целует ее, врываясь в рот глубоко, рыча, словно желая пометить ее собой, заклеймить изнутри. Чтобы она запомнила навсегда, кому принадлежит. Чтобы ни один мужик, бл*** не смел ее касаться. 

Одна мысль об этом вызывала черную пелену перед глазами. 

Он никогда не знал ревности. Понятия не имел, что это такое до того момента, как Алира появилась в его жизни. 

Ему хотелось, чтобы она всегда была здесь. В этой комнате, где он будет единственным, кто видит ее, и кого видит она. 

Он обводит основание ее груди пальцем, и тут Алира, словно придя в себя окончательно, вскакивает с кровати, начиная кутаться в одеяло. 

- Куда ты? – хмурится он.

- Мне нужно в купальни, - смущенно лепечет она, оглядываясь кругом так, словно боясь, что ее могут увидеть. 

- А мне нравится, - он в секунду оказывается рядом с ней, прижимая к стене и кладя руку поверх ее головы. – Мне нравится, как ты пахнешь нашей страстью…

- Александр… - вновь этот испуганный взгляд по углам комнаты. – Мне нужна… Передышка… 

Ее щеки розовеют, и его отпускает. 

Усмехается, запечатлевая еще один поцелуй на ее губах: 

- Хорошо, иди. – Алира, все так кутаясь в одеяло, пропадает за стенкой купальни, и ему дико хочется последовать туда за ней… Смотреть, как капельки воды будут перекатываться по изгибам ее идеального тела… Провести языком по ее коже и наблюдать за тем, как появятся мурашки желания… - Будь готова через час, - рычит, стряхивая с себя морок. Он должен дать ей свободное пространство. Иначе ее сожрет его агония. Он напугает ее своим напором, и тогда все разрушится, даже не успев начаться. – Ты слышишь меня? – повторяет громче, хмурясь. 

- Да. Буду готова через час. 

Сдвигает брови еще, чувствуя, как начинает закипать. 

Какого хрена с ней происходит? 

«Мне нравишься ты…» - вспоминает то, что она шептала ему ночью и нихрена не понимает. 

С утра рядом с ним проснулась совершенно другая женщина. 

Да, она все так же выгибалась под ним и стонала, но… Пропало что-то важное…

Зверь, живущий внутри, требует, чтобы он наплевал на ее настроения и взял, то что ему снова так хочется…

Но здравый смысл напоминал о том, что у баб в голове мусор. Что их настроения скачут со скоростью света и нет смысла в это нырять. 

- Через час, - рычит он, натягивая брюки и подходя к окну. 

Еще какое-то время борется с искушением пойти на звуки плескающейся воды, а потом, сломя голову бросается в пространство, какие-то доли секунды ощущая состояние падения. А потом концентрирует энергию вокруг себя, и она подхватывает его, вознося над землей. 

***

- Расскажи мне больше о нас. 

- Что ты хочешь знать? – усмехается Александр. 

Он не сказал ни слова, увидев меня в голубой тоге с золотой отделкой. Но по тому, как сжались его губы, я вдруг подумала, что цвет одежды здесь, в Хаяте, имеет какую-то особую роль. 

Все дело было лишь в том, что мой костюм требовал чистки. Именно так сказал мне послушник с испуганными глазами, когда я потребовала его принести. 

Александр был в неизменном черном. Только пуговицы золотились на его брюках и рубашке, закатанной до локтей, открывающей вид на его сильные руки с длинными пальцами. Все его тело словно состояло из мышц и силы. Он источал ее. И рассматривая его строгий профиль, я невольно удивлялась тому, почему он выбрал меня. 

Женщины, попадавшиеся нам по пути во дворце и его садах, не сводили с Александра восхищенных взглядов. А я напряженно всматривалась в его реакцию, с непонятным облегчением понимая то, что он даже не обращал на них никакого внимания. 

Мне страшно хотелось, чтобы он взял меня за руку, чтобы провел шершавой ладонью по волосам… Но как только мы покинули комнату, Александр словно замкнулся в себе, вновь став непроницаемым и недосягаемым. 

Все к лучшему. 

Мне невыносимо само его присутствие. По венам словно разгоняется чистое пламя уже от того, что я просто чувствую запах сандала, которым покрыто его тело. Дыхание учащается просто потому, что тепло Александра обнимает правую сторону моего тела. А мы ведь даже не соприкасаемся! Он просто рядом со мной, а я уже задыхаюсь от его близости. 

Запретной близости… И мысль о том, что Гиб может даже сейчас наблюдать за нами, отчётливо напоминало