– Так вот какое ты создание, – произносит она мелодичным голосом, склоняя голову на бок, внимательно меня рассматривая.

Странно, что при условии того, что человек здесь я, именно меня называют чем-то среднего рода. Хочется узнать: кто она, что ей нужно, но из горла вырывается лишь сдавленный хрип. Мои руки сжаты в кулаки, но прикованы к собственному телу. Уильям запретил касаться её не просто так, возможно, если хотя бы я не стану её трогать, последствия будут менее ужасными. Если я вообще выживу, конечно же.

Дриада делает ещё шаг вперёд и принюхивается, я инстинктивно пытаюсь отпрянуть, но пальцы на моем горле не позволяют сдвинуться ни на миллиметр. Она прижимается ко мне своей щекой всего на секунду, и тело начинает ослабевать, теряя способность противиться её прикосновениям.

– Я так долго ждала тебя, дитя. Ты даже не представляешь, – она усмехается, говоря мне это глядя в глаза. Уверена, что создание могло бы уже ослабить хватку, так как подчинило мою волю, но оно этого не делает. Вывод очевиден: дриаде нравится причинять людям страдания, что вполне объяснимо.

От нехватки воздуха начинает кружиться голова, и я чувствую себя максимально странно. Мне кажется, что теперь возле меня не одна дриада, а несколько. Они стоят плотным кругом, держась за руки. Их губы произносят слова на незнакомом для меня языке, и я ощущаю покалывание в теле. Такое бывает, когда занемеет конечность, а после начинает отходить. Только иголки по всей коже, даже на лице.

– Я хочу, чтобы ты пошла со мной, – её пьянящий голос пробуждает меня от наваждения, и я фокусирую взгляд только на ней одной. Странно, я не чувствую внушения, как было парой минут ранее, когда дриада заставила меня подойти к ней. Она ослабляет хватку, но руку не убирает.

Ох, матушки, только сейчас вижу, что вместо кожи там кора, настоящая кора дерева!

Захожусь кашлем, втягиваю полную грудь воздуха, но сделать это получается не сразу. Картинка перед глазами начинает проясняться: больше нет других дриад, здесь только я, зеленая и Уильям.

Мои забытые боги, не хочу взывать к вам по любому поводу, но прошу вас, пусть он будет жив.

– Что с Уильямом? – спрашиваю осипшим голосом, испуганно глядя на друга.

– А что ты хочешь, чтобы с ним было? – с насмешкой интересуется зеленая. Но, видимо, упиваясь звуком собственного мелодичного голоса, продолжает речь, не дожидаясь ответа:

– Он жив, но тебя это не должно волновать. Мы уйдем вместе, и ты забудешь обо всём, что здесь или где-либо видела, – её голос игривый, манящий настолько, что по телу пробегает волна мурашек. Не замечала за собой раньше тягу к женщинам, видимо, это её особая магия.

– Я не оставлю его, – произношу тихо, но уверенно, возвращая взгляд к дриаде.

– Хочешь взять с собой? – удивленно переспрашивает создание. – Там, куда я тебя отведу, он не выживет, но, если ты настаиваешь… – она переводит взгляд на парня, делает какой-то странный «финт» рукой и Уилл звучно втягивает воздух в легкие, на мгновение приходя в себя.

– Я никуда с тобой не пойду! – отвечаю громко, истерично пытаясь вырваться.

Мое поведение не нравится зеленой, что она мне четко демонстрирует резким перекрытием кислорода. Её пальцы сжимают мое горло сильнее, чем в прошлый раз, забирая любую возможность дышать. Хватаю руками за древесную кисть и пытаюсь отодвинуть конечность, но у меня ничего не получается.

– Неразумное дитя, ты думаешь, что можешь сопротивляться или перечить мне?! Я – королева Лесандра, никто не смеет повышать на меня голос, – злобно шипит дриада, и её глаза начинают сиять ярче, но цвет меняется на темно-зеленый. – Ты выполнишь мой приказ, хочешь ты того или нет! Я заставлю тебя прийти самостоятельно и умолять, чтобы я ещё раз сделала тебе это предложение, – она наклоняется ближе и награждает меня болезненным, колючим и обжигающим (но не в хорошем смысле слова) поцелуем. Затем плавно отстраняется, проводит кончиком языка, похожим на змеиный, по моим губам, а после звучно причмокивает и облизывается.

Морщусь от отвращения, несмотря на то, что тело явно отвечает на порыв. Все это лишь внушение. Я четко понимаю границы настоящих чувств и навязанных.

Странно, а почему я не могу так с Генри?..

Уильям лежит неподвижно и не произносит ни слова – эта мерзость его сковывает, вот наверняка. Сзади слышится топот копыт, и раздается голос милорда, выкрикивающего:

– Отойди от неё!

Дриада усмехается, отпускает мою шею и плавно отходит назад, слишком вульгарно при этом виляя бедрами. Она явно сделала уже всё, что хотела, а стычка с Генри ей неинтересна.

Через пару мгновений создание просто исчезает в мерцающей дымке. Я, обессиленная, падаю на свою пятую точку, так как щиколотки все ещё прикреплены к земле.

Тянусь рукой в сторону младшего сына Эдгара, произнося хриплым голосом: – Уилл, ты слышишь меня? Уилл, давай же, открой глаза.

В ответ тишина, по моим щекам начинают катиться слезы. Генри спрыгивает с коня и подбегает к нам, опускаясь на колени возле брата.

– Что с ним? – обеспокоенно спрашивает брюнет, наклоняясь к Уильяму и прикладывая ухо к его груди.

– Я не знаю, эта тварь с ним что-то сделала, – сквозь слезы выдаю я, а после начинают истерично вырвать лозы из земли, ведь теперь их не удерживает магия.

– Сердце бьется, дыхание слабое, но главное – оно есть! – успокаивает то ли меня, то ли себя. Сейчас вообще не важно, мы переживаем за одного и того же человека.

– Ты сама как, цела? – спрашивает Генри, вспомнив о моем милом «рандеву» с зеленой. Его взгляд изучающий, настороженный, словно сейчас у меня голова взорвется или раскроется горло и оттуда змея выползет.

– Да вроде нормально, – растираю горло одной рукой, пытаясь удалить остатки вредоносного прикосновения.

Вырываю последнюю лозу, подползаю к другу и снимаю с себя плащ. Сворачиваю ткань несколько раз и прикладываю к плечу:

– У него рана, нужно остановить кровь.

Генри согласно кивает, а после просовывает руки под тело парня и поднимается на ноги, я встаю следом:

– Придерживай ткань, – он двигается в сторону лошади, я иду за ним.

К нам подходит ещё мужчина, с которым мы не знакомы, видимо один из военных. Генри садится в седло, незнакомец помогает поднять Уильяма и помещает его на холку животному. Милорд обхватывает брата обеими руками. Я протягиваю ему ткань, он засовывает сверток под край плаща Уилла, придавливая его хоть таким образом.

– Садись с Джоном, он довезет тебя до особняка, – командует милорд, указывая на того самого мужчину-помощника, я не противлюсь. Не хочу оставлять Уильяма одного, поэтому согласна залезть на любую скотину.

Мы едем медленно, чтобы сильно не трясти раненного, иначе он точно истечет кровью. Из-за этого путь занимает долгое, почти бесконечное количество времени. Когда лошади останавливается, я тут же спрыгиваю вниз без какой либо опаски за свою жизнь. Я, кажется, даже забыла, как сильно меня пугают эту грациозные, но жуть какие зубастые, животные.