Старейшина махнул рукой, и гвардейцы отвели нас на десяток метров назад, от старейшин.

— Ну что скажешь? — тихо обратился опрашивавший старейшина к своему коллеге за столом слева от него (я бы этого не услышал, если бы заранее не обострил свой слух, еще до боя, специальным заклинанием магии Жизни).

— Надо отпускать человека. Похоже, он не виновен. Судя по ауре — он говорил правду. И свидетели — тоже.

Старейшина повернулся напаво — и увидел согласные кивки двух других старейшин. Что же, значит, четверо из пяти старейшин согласны, что человека надо отпускать. Пятый старейшина воздержался от вообще от какого-либо ответа. И это тоже было понятно — как-никак, стоявший перед ними Птарр был его родичем, которого он протащил в гвардейцы, пользуясь влиянием своего клана. Значит, большинство согласно с ним в этом.

— А что скажете по поводу Птарра?

— Нам повезло, что гвардеец не убил человека. И что человек не запустил, защищась, каким-нибудь площадным заклинанием. А ведь он был бы в своем праве — не он напал. И так — и так были бы неприятности. Осложнение с людьми — в случае смерти их одаренного. Или недовольство кланов погибших гномов. Так что — Птарр недостоин быть гвардейцем. Это — по-моему, ясно. А учитывая, что никто не пострадал — предлагаю ограничится только этим. Я сказал — высказался один из старейшин. Это был со всех сторон мудрый ход — наказать воина, напавшего на человека прямо на улице было необходимо. Но в то же время ограничится только этим — это уже было послабление в сторону пятого старейшины, и его клана, стоявшего за ним. Могущественного клана.

Остальные старейшины были согласны с высказавшимся. Даже Толон из клана Серого Камня — пятый старейшина, соклановец провинившегося Птарра, согласно наклонил голову.

Значит, пять из пяти. Хорошо. Глава суда опять жестом подозвал обвиняемых.

— Человек Вик. Оправдан. Свободен.

— Гвардеец Птарр из клана Серого Камня — мы, суд старейшин, лишаем тебя звания гвардейца. Сдай свои доспехи.

Я поймал взгляд гвардейца, напавшего на меня — похоже, у меня здесь появился враг. Запомню. Учту. Однако, я заметил точно такой же взгляд у одного из старейшин — а вот это уже плохо. Это не входило в мои планы.

… Я вышел из зала суда и пошел к себе в «Приезжий Дом», по пути размышляя. Мне пришлось потратить почти полтора дня, что бы найти подходящего индивидуума среди гномов. Любой гвардеец не подходил — как я уже успел убедиться, гномы в среднем, на редкость спокойные и прагматичные существа. Мне же нужен был такой гвардеец, который, во-первых, недавно стал гвардейцем. И гордый, высокомерный и нагловатый и несдержанный тип. Такой, который еще не научился сдерживать своего раздражения в критических ситуациях. С трудом, но я нашел такого — фортуна была на моей стороне. А дальше — я подстерег его, с сумкой перезрелых фруктов. И изобразил театр одного актера, сбив его с ног и умудрившись вкинуть пол сумки прямо под падающего гнома. Причем проделал я это в падении. Думаю, после такого трюка меня бы взяли в любое земное театральное училище без вступительных экзаменов. А может, даже, в цирковую школу. В результате все прохожие были свято уверенны, что я случайно поскользнулся. А гном «купился» и моментально полез в драку, дурень.

Результат моей «разведки боем» такой: те несколько подходящих заклинаний, которые я знал, не подходят, что бы оглушить или усыпить гвардейца в доспехе. Эффективность боевых, рассчитанных на убийство — тоже под большим сомнением. В общем, пробраться в Зал Памяти, оглушив охрану по-тихому не получится. Жалко, однако. Вывод — нужно искать другие пути. Например? Например… например… химерология. Создать из какого-нибудь гнома химеру — и отправить его. Так, кто туда ходит? Обычные гномы — из любопытства. И разные мастера или одаренные — учится. Сделать химеру из простого обывателя безопасней. Хотя тоже, конечно, «безопасней». Если об этом узнают — выгонят, как минимум. Это в лучшем, почти фантастическом варианте. А в более реалистическом — отдадут команду десятку гвардейцев — и меня заломают, как котенка. Шансов справится с ними у меня нет — это я понимал четко. Двоих-троих я еще смогу убить. Но не больше. Да и не очень хотелось подставлять Дигира — все-таки, он за меня поручался. Хотя, и его слова по поводу помощи оказались на проверку почти пустышкой. Кстати — случай почти небывалый среди гномов. Я успел уже узнать об этом. Долг, тем более долг жизни священен для гномов. Так что, теоретически, играя на этом, можно было бы связаться с конкурирующим кланом, и с помощью интриг все-таки выбить нужные мне знания даже если и не от них, так от их конкурентов, которые используют этот факт. Но… не люблю я интриги. Шансы, что я получу нужные знания и не «огребу» по голове — не особо велики в таком случае. Лучше уж по-тихому их раздобыть, и свалить отсюда. Таково мое мнение. А только свое мнение и нужно учитывать в таких делах. Так что, думаю, нужно начать с изготовления химеры — с такими мыслями я добрался до своей комнаты.

Следующий день я начал с похода на рынок — я хотел продать получившиеся у меня живые артефакты — «шассан». Деньги лишними не бывают — это я понял уже давно. В результате я получил четыре яхонта — по два за каждый артефакт (что-то около тысячи золотых). Хорошее начало дня — решил я. Прикинув свои затраты по времени и силам, я решил, что буду потихоньку, попутно со своими основными делами выращивать и эльфийские артефакты. Продавать я их буду разом — чтобы не сбивать себе цену.

А вот потом, когда я уже начал подбирать себе «жертву», для превращения ее в химеру, до меня дошла одна вещь. Ну и как я собираюсь кого-то зачаровывать, если на мне жетон? Он же выдаст меня с потрохами. И как я это выпустил из виду? Есть, правда, один вариант — можно пригласить к себе в «Приезжий дом». Например, позвать цирюльника. Или мастера по пошиву одежды. Они, конечно, принимают у себя, обычно. Но если хорошо заплатить — то, как говорится, любой каприз за ваши деньги.

Прошло еще пять дней. Я придумал, кто станет на сей раз моей «подопытной свинкой» — мальчишка гном, который трижды доставлял мне еду из одной харчевни за это время. Каждый раз я его немного задерживал, тормозя деятельность головного мозга (спасибо эльфийским знаниям) — в итоге, он был свято уверен, что ко мне он заходил всего на мгновение, а в реальности проходило минут по пятнадцать. Этого времени мне хватило, чтобы внедрить в него заклинание-паразит, перехватывающее контроль над телом. А еще в этом заклинании появился новый, не испытанный мною ранее блок — уничтожение самого заклинания без вреда для носителя. Да и телепатическая связь была теперь гораздо лучше — по расчетам, я мог воспользоваться ею до десяти часов без последствий для носителя. Вобщем, я сделал все, чтобы мальчишка не пострадал.

Итак, под вечер, моя химера, после окончания рабочего дня двинулась к Залу Памяти. Высшая нервная деятельность гнома была тоже отключена. То есть, сам гном был без сознания — шла сейчас именно моя химера.

Вход, как обычно, охраняли два гвардейца. Они удивленно глянули на мою химеру, но с места не двинулись, пропуская.

«Отлично! Все получается!»

Вот только моя «подопытная свинка», перешагнув линию ворот, исчезла из моего восприятия. Я занервничал. «Только этого мне не хватало. Что случилось⁈ »

Спустя несколько мгновений, связь восстановилась. Но захватывать контроль вновь я не спешил. Пусть мальчишка выкручивается сам — это будет правдоподобней.

-… с тобой? — спрашивал один из стражей.

— Не знаю, ничего не понимаю — изумленно потрясла головой моя химера. — Я помню, что я выходил от дедушкиной харчевни. И все.

— А ты случайно, во сне не ходишь?

— Погоди, Ралст. Присмотрись лучше к ауре мальчишки. Ничего не видишь? — вмешался в разговор другой гвардеец.

— Ты же знаешь, что у меня туго с этим. Ладно, подожди, сейчас достану свою стекляшку, и увижу больше тебя, — и первый гвардеец полез в карман.

— Давай-давай.

«Вот ***!» — мысленно выматерился я. Ничего не поделаешь — придется попрощаться со своей химерой. Я мысленно произнес ключ активации самоуничтожения плетения. И почувствовал, как телепатическая связь с мальчишкой исчезла. Все. Нет у меня уже химеры. А гвардейцы пускай теперь пучат свои глаза хоть до посинения. Ничего они теперь не увидят.

Я открыл глаза, и почувствовал, что сжимаю подлокотники кресла, в котором я сидел, с огромной силой. Перевел взгляд на них.