Пройдя несколько кругов по двору питомника, сделав не меньше сотни фотографий, поговорив с несколькими участниками и записав нужные пометки для себя, я пошла в домик для обогрева.

– Девушка, девушка, – меня догнала женщина около сорока лет в красном спортивном комбинезоне и белой ушанке из норки. – Вы фотографии где выкладывать будете? – она держала на поводке хаски с рыжими подпалинами.

– Фотографии будут у владельца «Звезды Хакасии». Что он посчитает необходимым, выложит на сайте питомника.

– А вы можете меня с Ласточкой сфотографировать и прислать фото? – женщина улыбнулась, показывая глазами на собаку, как стало известно, Ласточку. Ничего необычного в просьбе не было. Я действительно часто высылала снимки по просьбам людей, иногда сама брала координаты заинтересовавших меня респондентов.

– Хорошо, давайте выйдем на улицу. – Там лучше фон и можно найти удачный ракурс.

– Вы почему суку не увели? – резко подскочила Ольга и уставилась на женщину.

– Вы сняли Ласточку с соревнований, она не бежит, что ещё от меня требуется?!

– Посадите собаку в машину. – Ольга сжала челюсть так, что заходили желваки.

– Ей хочется посмотреть! Поболеть за своих товарищей, – женщина возмущённо воскликнула, я глянула на работающую хвостом, как пропеллером, Ласточку. – Она обидится.

– Женщина, у вашей Ласточки течка! Единственное, что ей сейчас может хотеться – это пара кобелей под хвост! Вам щенки нужны?

– Мы с Ласточкой не против деток…

– Вы не понимаете, да? Сейчас из-за вашей красавицы передерутся. Даже сидя в машине она будоражит кобелей, они нервничают, бесятся. Кто будет отбивать вашу Ласточку, если из-за неё кобели рвать друг друга начнут, предъявляя права на суку?

– Мы дошли сюда абсолютно спокойно. Никто не дрался из-за нас, да, девочка? – женщина с любовью посмотрела на питомицу. Что-то мне подсказывало, что Ласточка была не против драки в её честь и награды победителю, лучше не единственному.

– Повезло!

– Но…

– Послушайте, или вы убираете собаку, или дисквалификация, – отрезала Ольга. Судья, молча наблюдавший за происходящим, кивнул, давая понять, что согласен с ветеринаром.

– Ладно, – женщина понуро пошла к выходу. – Но вы же нас сфотографируете? – вспомнила она, зачем пришла.

– Конечно, – мне не жалко, а человеку хоть какая-то радость.

Мы отошли в сторону, высокий деревянный забор и насыпь снега показались мне вполне подходящим фоном. На снующих рядом собак я не обратила никакого внимания. Они стали фоном, частью пейзажа. Я уже хорошо понимала, что хаски, как и маламуты, патологически неагрессивная к человеку порода, настолько, что заводить такого пса в качестве охранника глупо. Он скорее подружится с грабителем, чем станет защищать хозяйское имущество.

С чего началась драка, я не заметила, отвлеклась на объектив. Всё, что увидела, вернее, сначала услышала – ожесточённое, громогласное рычание, быстро перешедшее из угрожающе утробного в разъярённое.

Три или четыре собаки схватились в драке, бросались на соперников, пугающе скаля пасть, сдирая с тел куски кожи, а то и мяса до крови. Сразу вспомнились фильмы Нэшнл Джеографик про волков. Не успела я всерьёз осознать, что происходит, как драка стала массовой. Кажется, все собаки, которые не были сцеплены на потяг, ввязались в потасовку, рвали соседей без разбора, хватали зубами, тянули, грызли.

В эпицентре мелькал добродушный красавчик Антип. И даже Чаплин, каким-то образом выскользнувший из вольера, принимал активное участие в свалке, время от времени визжа от боли. В стороне, обхватив ладонями лицо, стояла хозяйка Ласточки, наблюдая, как за место под хвостом её любимицы дерутся кавалеры. Сама же Ласточка была где-то на краю драки. Рыжие подпалины мелькали то здесь, то там. Встречались и рыжие кобели, поэтому определить точно местоположение Ласточки я не могла.

К тому же, когда первый шок прошёл, я до жути перепугалась, впала в ступор. Стояла и бестолково смотрела на грызущих друг друга собак. И если бы в этот момент вся свора кинулась на меня, я просто свалилась бы навзничь, не предпринимая попыток увернуться от рвущих зубов.

Первым подбежал Кир, начал растаскивать псов, отдавая громкие, резкие команды, следом появились другие хозяева, так же командовали и оттаскивали кобелей. Кто-то сунул Ласточку в руки хозяйке и отборнейшим матом велел уматывать подобру-поздорову.

Я видела, как Кир выхватил Антипа, гаркнув на него, тот огрызнулся на пса рядом, и оставшиеся бойцы ринулись в бой с новыми силами.

– Морковка, морковка! – услышала я девчачий писк рядом. – Морковка!

Рядом с забором, покачиваясь, держась бледной ладошкой за поперечное бревно, стояла Майя, заливаясь слезами. Она наблюдала за дракой.

– Кирилл! Антип! Морковка…

– Данич, убери Майю! – крикнул Кир, сворачивая двух огрызающихся псов, которых тут же перехватили хозяева.

Данич подхватил девчушку на руки и отправился на крыльцо. Она обхватила руками тонкую шею мальчишки, вцепившись покрепче, не отводя взгляда от происходящего. Быстро дойдя до места назначения, тот аккуратно поставил Майю на ноги. Терпеливо подождал, пока девочка найдёт удобное для себя положение, что-то спросил. Она ответила отказом, качая головой, не сводя взгляда с Кира, Антипа и пострадавшего больше всех Чаплина, которым уже занималась Ольга.

Кир бросал недовольные, красноречивые взгляды на Ольгу, она же полностью игнорировала брата, осматривая Чаплина. В очередь к ветеринару выстроились несколько бойцов, по инерции огрызающихся, но под окриками хозяев присмиревших.

Хаски – волки, вспомнила я слова Кира. Животный инстинкт в них сильнее, чем в других собаках. Видимо, инстинкт размножения тоже.

Несмотря на инцидент, гонки начались по расписанию. Никто из псов серьёзно не пострадал, кроме одного, бедолагу сняли с забега – повреждение голени. Антипу тоже досталось, парень шоу-класса не мог не попасть под удар в драке со спортсменами, но он не был заявлен на забег, пострадало лишь чувство гордости.

Чаплину же пришлось туго. Примчавшийся на Тойоте Тундра Богдан забрал Ольгу с псом. Отвёз в ветеринарный кабинет на рентген, а минут через сорок вернул обратно. Чаплина, дремавшего под наркозом в одноразовой пелёнке и одеяле, с перевязанной лапой, попонкой, в ошейнике, похожем на испанский воротник, вручили мне, а сама Ольга рванула на трассу, где могла понадобиться её помощь. На этот раз за рулём Тундры сидел Егор.

Чаплина устроили в углу на подстилке, рядом с ним немного неловко уселась Майя, опираясь худенькой спиной о стену. Сообразив, я подложила под спину и попу девчушки подушки и укрыла ноги пледом.

Майя вздыхала, гладила спящего Чаплина между ушами и время от времени поглаживала печального Антипа. Не хватало Флешки, та спала в углу кресла, свернувшись пушистым разноцветным помпончиком.