– Я с Богданом поищу, потом на конюшню. Связь не берёт, заскочи к Ольке, скажи, что я чуть задержусь.

– Ладно. Садись вперёд, прокачу с ветерком, – это уже Кир обратился ко мне, заскакивая на снегоход.

Я чувствовала крайнее разочарование. Внутренне я была уверена – кто-кто, а Кирилл Сафронов спасёт заблудших псов, найдёт по следу, как таёжный охотник, по направлению ветра, расположению солнца, любым другим неведомым мне способом.

Нельзя же просто взять и уехать! Ничего такого при эльфе с его угрюмым братом я говорить не стала. Ведь это не мои собаки. Да и Кир определённо не волшебник. С двух сторон трассы заснеженные поля, бескрайние луга, а дальше тайга. Отыскать двух беглецов, развивающих скорость до тридцати-сорока километров в час – сложнее, чем иголку в стоге сена.

Кирилл ехал медленно, одной рукой держа руль, а второй меня. Смутно знакомые ощущения, только в прошлый раз мы наверняка мчались на всей скорости, иначе бы я не находилась сейчас в объятиях. Я отворачивалась от студёного ветра, но всё равно смотрела по сторонам в надежде увидеть хвостатых, попутно рассматривая окрестности.

Всё-таки была в окружающей белизне какая-то своя, суровая и прекрасная красота. Далёкий лес казался цвета индиго, а горы, скрытые дымчатыми облаками – серыми, полупрозрачными, сливавшимися с линией горизонта. Присмотревший, я вдруг поняла, что снег не везде белый и искрящийся, у наста разные оттенки и текстура. Не зря у коренных народов севера есть не меньше тридцати вариантов слова «снег», каждое из которых имеет свои особенности.

Воздух был холодным, но с удивлением я поймала себя на том, что дышу полной грудью. Восхитительное чувство для астматика. Всегда дышала, словно на две трети, иногда наполовину, а здесь – сама не заметила, насколько давно это длится – мои лёгкие перерабатывали воздух полной грудью. Оказалось, это прекрасно, дышать в полную силу молодого, жаждущего жить организма.

Мы всё-таки проехали по полю ещё два раза, останавливаясь на краю берёзового леса с огромными, раскидистыми, подпирающими небо хвойными деревьями. Для меня по-прежнему ель ничем не отличалась от пихты или кедра.

– Берёзы? – не скрыла я удивления.

У реки, где коротал отпуск дядя Витя, лес был смешанный, но берёзовых рощиц, как в центральной полосе России, я не заметила. Впрочем, я и в центральной полосе России этих самых рощ не видела. Ухоженный садово-парковый участок в имении родителей и какие-то деревья по обочинам трасс – вот и все мои познания об окружающей среде родной страны. Ботанический сад Орто Ботаника в Падуе, в Италии, не считается.

– Берёза – священное дерево для хакасов, – улыбнулся Кирилл. – Берёзовые ветви даже на гербе республики изображены, – напомнил он. – Гряда Сундуки, менгиры – всё имеет сакральный смысл для местных – так называемые, места силы.

– Ты видел? – не знаю, что удивило меня.

Хакасия не такая и большая, менгиры – по сути вертикальные, грубо отёсанные камни, как и дольмены, а горная гряда – всего лишь горная гряда, какой бы смысл не придавал этому человек. Но здесь и сейчас всё виделось с каким-то мистическим смыслом. Пропитанным эзотерической, внеземной, а то и божественной сущностью.

– Конечно. – Кир пожал плечами. – У тебя нос замёрз, – прошептал он, нагнувшись к моему лицу. Пар от тепла дыхания окутывал, гипнотизировал, заставлял тянуться к губам напротив. – Хочу целовать тебя, – сказал он тихо-тихо, я кивнула, соглашаясь. – Глупенькая, – всё, что ответил он. – Губы обветрятся, – пояснил с улыбкой и показал знаком, чтобы я забиралась на снегоход.

Губы… Губы… И пусть. Пусть бы обветрились! Косметология и народная медицина изобрели массу средств на подобный случай

Остановились мы у дома родителей Кирилла. Через забор питомника слышался недовольный вой и громкое ворчание. Завтрак задерживался, хвостатые давали понять, что крайне недовольны данным обстоятельством. Война войной, а обед по расписанию.

Во дворе, спрятанном за таким же надёжным забором, как «Звезда Хакасии», топталась тётя Юля, что-то громко выговаривая мужу. Он размашистыми движениями расчищал снег, подравнивая тропинки между высоких сугробов. На крыльцо дома выскочила Ольга.

– Привет! – крикнула она мне и брату, приветливо взмахнув рукой в яркой варежке.

– Чего случилось? – дядя Андрей остановился, отставил лопату в сторону, вопросительно глядя на сына: – Куда ни свет ни заря катались?

– Что-то случилось? – тут же засуетилась тётя Юля? – Заболел кто?

– Если бы заболел, вы бы первые узнали, – улыбнулся Кирилл. – Хоть человек, хоть зверь. Врач и ветеринар в одном доме. Лука и Оскар убежали, – пояснил он. – Егор просил передать, что задержится, – он посмотрел на сестру. – Ищут с Богданом, следы к трассе ведут.

– Бестолочь твой Егор! – крякнул дядя Андрей, неизвестно, к кому обращаясь. То ли Олин Егор, то ли Кирилла, а может и мой, чем чёрт не шутит. Эльф в хозяйстве автора фэнтези всегда пригодится.

– Папа! – вспыхнула Ольга.

– Не папкай! Что, за двумя псами не уследить?

– Муна потекла.

– Да хоть кто! Забор поставить, вольер крепкий, привязать к столбу.

– И вынесут вольер вместе со столбом, – фыркнул Кир.

– Всё равно бестолковый! Агбай хоть пьёт, там всё понятно. Не лень ему щенков раз в полгода пристраивать, а то и топить. А Василенко что мешает?! Ищи теперь! Вернутся Оскар с Лукой, сам заберу, понял меня? – он уставился на Кира.

– Папа, прекрати, – прикрикнула Ольга. – В том году Сали сбегала, и Илку три дня где-то черти носили! Порода такая!

– То случайность, а здесь человек безалаберный!

– Вообще-то, это собаки Богдана, – вспыхнула Ольга. – Он у Кира брал, а не Егор.

– И какая разница? – уставился дядя Андрей на дочь.

– Я ушла, мне пора, – Ольга скрылась за калиткой. Показалось, что калитка не просто закрылась с грохотом, а с неба посыпалась штукатурка.

– Чтоб ноги твоей там не было! – гремел отец семейства, тряся лопатой над головой.

– Тебя не спросила, – ответила Оля, заглядывая в калитку. Видимо, далеко уйти она не успела и последнее слово не сказала.

– Чего разошёлся? – мама Кирилла шлёпнула мужа по носу варежкой.

– Чего? За собакой уследить не может, я ему дочь доверить должен?

– Тебя не спросят, – фыркнула женщина и тоже скрылась за калиткой. Время открытия ФАП, тётя Юля спешила на работу.

Кирилл никак не реагировал на перепалку родственников. Он потянул меня за руку со двора, и я была рада убраться подальше от эпицентра семейного конфликта.

Потом Кир кормил хвостатых, убирал в вольерах, выпустив питомцев во двор, каждому псу он уделил время. Кого-то потрепал по холке, кого-то дружески обнял, кого-то лишний раз похвалил. Два хаски передрались между собой, что-то не поделив. Травм не было, но на мордах виднелись следы от зубов. Кир обрабатывал каждого по очереди, выговаривая за плохое поведение так, словно они понимают. А может, и правда понимали? Отвечали – точно. Подвывали, ворчали, как старые деды, и выразительно кряхтели.