взрослых постепенно слились со святочными маскарадами, то формы детского ряженья в русской народной культуре отсутствовали [см.: {166}: 89–90]. В первые годы на детских елках ряженье также не было принято. Дети приходили на праздник просто нарядно одетыми. Однако постепенно, по мере вхождения праздника в городской быт, ряженье детей на елках стало распространяться. На фотографии 1892 года «Детский бал у новогодней елки» вокруг дерева толпятся дети в маскарадных костюмах. В наши годы ряженье детей на праздниках елки представляется нам совершенно естественным, и мало кто задумывается над тем, что столь знакомые нам детсадовские и школьные елочные маски и персонажи «елочных» текстов, не известные народной святочной традиции, были придуманы педагогами и писателями второй половины XIX века. Именно тогда постепенно стали оформляться персонажи елочного праздника: Дед Мороз, Снегурочка, бабушка Зима, Метелица, Снежинки, персонифицированные образы Старого и Нового года и другие новогодние образы.

Весь этот лесной мир вместе с елкой создавал атмосферу зимнего леса: игрушечных зверей вешали на елку, дети приходили на праздник в масках зайчиков, волков, белочек, медведей и т. п., о лесных зверушках пели песенки и рассказывали стихотворения:

Вокруг стройного дерева, увешенного сверху донизу всякой всячиной, мы, дети, должны были петь и скакать, хлопая в ладоши:

Заинька вокруг елочки попрыгивает,

Лапочкой о лапочку постукивает!.. [см.: {258}: 267]

Результатом этих перемен в организации праздника елки для детей явились и изменения в восприятии образа елки, растущей в лесу, в естественных для нее условиях, как в стихотворении Г. Галиной:

Елка ветви свои опустила,

Белый иней осыпал ее…

Отчего мне так близко, так мило,

Деревцо ты родное мое? [см.: {91}: 433]

О елке стали писать как о самом прекрасном из всех деревьев:

Широко раскинув ветви

В шубе снеговой,

Посреди поляны елка

Ввысь ушла стрелой.

На красавицу лесную

Лунный свет упал,

И огнями лед кристаллов

В ветках заиграл.

Бриллиантовые нити

В хвое заплелись,

Изумруды и рубины

На снегу зажглись.

Ясной звездочкой у елки

Светится глава… [см.: {486}: 28]

Рисунок из книги А. Ульянова (Венчикова) «Заячья елка» (М., 1900)

Теперь уже не только стоящее в доме наряженное дерево, но и ель, растущая в лесу, выступала в роли спасительницы и защитницы, укрывая от стужи и метели заплутавших детей и взрослых. Во множестве стихотворений, рассказах и сказках говорилось о том, как елка спасает бедных зверушек от охотников и волков, укрывая их своими ветвями. В одной из сказок М. Юрьевой 1904 года поймавший зайца волк подслушивает, как старая ель рассказывает молодым елочкам, «отчего елки зелены»: оказывается, много лет назад елку благословил человек, поскольку она единственная из всех деревьев спрятала и обогрела его потерявшегося сына, проявив любовь, добро и сострадание. Разжалобившийся волк отпускает зайчишку [см.: {523}].

Литературные сказки о елке, лесных зверях, птичках и т. п. появляются в детских журналах в невероятных количествах. В сказочке А. Ульянова 1900 года «Заячья елка» рассказывается о зайчике Белячке, жившем в доме вместе с детьми. Когда же летом его привозят на дачу, он сбегает в лес, где встречается с зайчиком Русачком. Перед Рождеством Белячок вспоминает о празднике елки в «человеческом» доме, рассказывает о нем своему другу, и они оба решают устроить в лесу «заячью елку» и пригласить на нее гостей. К растущей на поляне ели сбегаются зайцы, прыгают вокруг нее, едят капусту и морковку. Когда же к елке приходит Михайло Иванович Топтыгин, все зайчата в перепуге разбегаются в разные стороны [см.: {72}]. Нечто подобное происходит и в сказке В. П. Желиховской 1902 года «Заячья поляна» [см.: {151}]. И. Юрко в стихотворном рассказе 1911 года «Елка у медведя» повествует, как сам медведь, почему-то проснувшийся зимой, вылезает из берлоги и устраивает елку для лесных жителей:

Думал да гадал он,

Деток как утешить,

Детки небольшие,

Нужно их потешить,

Думал и надумал:

Деткам в утешенье

Нужно сделать елку

И для украшенья

Дикой стройной елки

Накупил игрушек…

…………………………

Притащились к Мишке

Два матерых волка,

Были волченята,

И под свист метели

Хоровод устроен

Вкруг красивой ели. [см.: {522}: 48]

В рассказике «Пропадал и нашелся», напечатанном в 1903 году в журнале «Малютка», повествуется о ручном скворце, который однажды вылетел в окно и на воле рассказал другим птичкам про елку в доме. После праздника дети решили не выбрасывать елку, а выставить ее на карниз, сделав из нее кормушку для птиц:

Знаешь что, няня, — весело кричали детки ранним утром в погожий и мягкий зимний денек, — милая няня, мы надумали вот что. Елочка теперь не нужна. Ее хотят выставить в сад. Милая няня, устроим елочку для бедных птичек, которые живут за нашим окном. Мы навесим кусочков хлеба, насыплем зерен и выставим елочку за окно… [см.: {359}: 11–12]

Вместе с другими птичками к елочке-кормушке прилетает и их скворец.

В рождественском номере журнала «Мирок» за 1913 год дана картинка «Рождественская елка в лесу для птиц», а журнал «Тропинка» в 1911 году помещает «Загадочную картинку», на которой нарисована роскошная, растущая в лесу ель, а подпись под ней гласит:

Лесной дед Корневик созвал на елку зверей, но, когда мы с вами пришли, они испугались и разбежались. Мы должны их отыскать. На елку пришли: лось, олень, кабан, 2 медведя, медвежонок, 2 лисицы, 3 волка, 5 зайцев [см.: {460}: 967].

Принесенная из лесу елка вызывает в сознании образы зимы, зимнего леса, деревьев, среди которых она росла, зверей, которые пробегали мимо нее или же прятались под ней, птиц, которые садились на ее ветви, и т. п. Благодаря этому елка, прочно связанная с зимним лесом, в мечтах и снах уводит ребенка в родную для нее обстановку:

И вдруг раздается сухой шорох игл, дверь моей комнаты отворяется, и входит большая елка, вся разукрашенная шарами, бусами, звездами, золочеными орехами… Она протягивает ко мне зеленую ветку и говорит: «Пойдем со мной в мой родной лес! Там встретим Новый год!» И весь лес встречает