— Но как? — ко мне наконец вернулся дар речи. — Как это вообще возможно? Мы ведь на окраине Заповедных земель. Земель оборотней, проклятье Луны! Люди не селятся здесь…

— Уже нет, — подтвердил Фиар. — Но раньше селились.

— Давно? — прошептала я, и Зверь кивнул.

— Когда-то союз свободного народа и магов-стихийников был самым прочным. И мы, и они стояли на страже природы. Нашей общей матери. На страже истинной магии, которую сама природа дарует своим детям через четыре стихии. Только самым достойным даруется дар управлять стихиями. Самым сильным и благородным. Тем, кто достоин стоять на страже своей матери. Защищать ее. Беречь.

«От кого?» — хотела было спросить я, но не успела. Волк продолжал:

— Маги-стихийники были изначальными хранителями истинной магии. В современном понимании их бы даже не причислили к магам. Они просто хранили истинную магию, оберегали ее, практически не используя для себя, для своего блага.

Зачем им было это делать? Все, что нужно, мать давала своим детям. Силу. Благородство. Знание. Дети Луны и дети стихий жили бок о бок. Охраняя друг друга. Свободный народ был для магов-стихийников воплощением величия нашей общей матери-природы. Умение оборачиваться, звериная ипостась, полуформа — все это полагалось чудом.

Я слушала, затаив дыхание. Все, о чем говорил Зверь, не просто порицалось Церковью, но и приравнивалось к проискам дьявола.

— Мы ведь появились позже людей, — сказал Фиар. — Не намного, но все же… Стихийники называли наш народ благословенным. Мол, в нашей крови больше истинной, природной магии, чем у остальных созданий матери. Мы не маги и не умеем управлять стихиями, как первые люди, но само ее наличие в нашей крови делает нас сильными, ловкими, неуязвимыми… Почти.

— Сколько я общаюсь со свободным народом, столько думаю, что вы взяли лучшее — и от людей, и от… звериной ипостаси, — вырвалось у меня.

Волк замер. Казалось, он посмотрел на меня какими-то новыми глазами.

— Что? — не выдержала я, когда пауза затянулась. — Я сказала что-то не то?

— Ты представить не можешь, насколько то ты сейчас сказала! — выдохнул Зверь. — То есть почти слово в слово повторила слова своего отца. Моего брата. Мага-стихийника Анжу Альбето.

— Б-брата? — заикаясь, спросила я.

— Не по матери и не по отцу, — ответил волк. — Но по разуму и по крови. Он любил повторять, что эволюция — любимая игра матери-природы. И каждое новое создание совершенней предыдущего.

— Это о том, что свободный народ пришел позже людей?

— Позже первых людей, — подтвердил волк. — Для нас же маги-стихийники — люди, кто не имеет второй ипостаси, но зато умеет говорить на языке матери-природы, — были сродни божествам…

— А… — я замолчала, так и не начав говорить.

Зверь посмотрел на меня вопросительно.

— Я, — забормотала я, — сначала хотела спросить, куда делись маги-стихийники. А потом вспомнила, что в королевстве они объявлены вне закона. Мол, их магия — еще хуже, чем вторая ипостась. Почему-то считается, что оборотни не так опасны, как маги. Хоть волков больше… Но за магами охотятся с особым пристрастием. Виталина, моя старшая сестра, как-то сказала, что его величество чудом не лишил нас состояния и герцогства. Мол, в этом заслуга Андре, он ведь кузен королевы по материнской линии. Она сказала, что отец был магом, преступником… То есть отступником от Церкви, так принято говорить в королевстве. Я тогда не сдержалась, отхлестала Виталину по щекам. Фиар! — вырвалось у меня.

Зверь посмотрел вопросительно.

— Но они… Я имею в виду церковники, — при воспоминании о тех аббатах в шатре я содрогнулась. — Раз они выслеживают тебя или меня где-то неподалеку, они ведь могут проникнуть и сюда?

Волк покачал головой.

— Нет, Эя, — заверил он, и у меня вырвался выдох облегчения. — Сюда они проникнуть не могут. Ты забываешь, что этот замок, этот лес — наследие ветви сильнейших магов. До того, как герцоги Альбето переселились в королевство, тогда еще устанавливающего границы, эта земля была оплотом стихийников, истинных магов. Сюда не проникнуть никому, кого не пригласят живущие здесь.

Я часто заморгала.

«Альбина!» — прозвучало в мыслях. «Альбина!» — было в моем взгляде. Отчего-то мысль о том, что Фиар мог ее позвать, причинила почти физическую боль.

Зверь понял.

— Я не звал ее, — тихо сказал он. — Но ты права. Я должен был сказать тебе. Сюда могут проникнуть те, с кем есть связь.

— Поэтому аббаты ожидали меня там, — вырвалось у меня.

— За пределами леса, — подтвердил Зверь.

Какое-то время мы молчали. Фиар бросил косой взгляд на шкатулку, что стояла между нами, а риолин на моей груди, и без того теплый от близости Зверя, шевельнулся. Я положила пальцы на камень, словно успокаивая его. И отчего-то захотелось открыть крышку шкатулки, заглянуть внутрь. Казалось, не зря Фиар поставил ее между нами.

Зверь проследил за моим взглядом, и в глазах его заплясали искорки, похожие на скрытую улыбку.

— Продолжим с того места, где закончили, Эя?

Я поерзала в кресле, устраиваясь поудобнее, чем снова вызвала скрытую полуулыбку Зверя.

— Мне нравится, что ты такая любопытная, Эя.

И вот кажется, он ничего такого не сказал… Но от интонаций, с какими это было произнесено, от его хриплого, вкрадчивого голоса, от его взгляда меня так и бросило в жар! А Зверь еще руку вытянул и накрыл ладонью мою кисть. И чуть пальцы сжал.

И таким жаром от него повеяло, а я… А мне почему-то подумалось, что если бы не сидела — упала бы. Точно. Потому что колени ни с того ни с сего какой-то странной слабостью налились, и дыхание перехватило, и… не знаю, что бы еще произошло, если бы он пальцы не отнял. И в то же время вот он убрал свою руку, а моей сразу как будто чего-то не хватает.

Я встряхнулась, словно щенок, что вылез из воды, и когда поняла, что действительно сделала это не таясь, а Зверь все это время пристально смотрел на меня, снова раскраснелась как маков цвет.

А Зверь снова потаенную улыбку в уголках губ спрятал. И тут же стал серьезным, когда снова заговорил. Но сердце у меня долго еще колотилось.

— Меня, умирающего, истекающего кровью после пыток, лишенного звериной ипостаси, нашел маг-стихийник, Анжу Альбето. Твой отец, Лирей. Он же меня спас.

Я не успела спросить, что мой отец делал в Заповедных землях, как сейчас начинаю понимать, в резервации свободного народа. То, что их вытеснили со своих земель люди королевства, уже слышала от Фоссы, Виллы, Лил… Несложно было сейчас складывать два и два.

Словно услышав мои мысли, Фиар пояснил:

— Юный Анжу как раз узнал о своем даре. Даре магии стихий, который передавался в вашем роду из поколения в поколение. Независимо от численности потомства, дар передавался лишь одному ребенку. И когда Анжу узнал от своего отца, что унаследовал его, то ушел в Заповедные земли. Искать этот замок. Эту библиотеку, Лирей. Пробовать свои силы в магии. Как сама понимаешь, на территории королевства это было невозможно.