Томас сказал наставительно:

— Женщина дома, о ней можно не беспокоиться. А вотзайцы... если они из нечистых рук... Впрочем, мы в дороге, а для странствующихГосподь предусмотрел некоторые льготы. Нужно только не наглеть уж слишком, атак вообще можно есть и некрещеных зайцев. Но молитву нужно прочестьнепременно, для молитв отдельного мешка не требуется!

— Это да, — согласился Олег подозрительно быстро.Поинтересовался: — А ты много молитв знаешь?

— Много, — ответил Томас гордо.

— Какие?

— «Ave Maria», — ответил Томас гордо, —«Laudetur lesus Cristos» и даже «Dominus, dominus... aliluia».

— Ого, — сказал Олег уважительно. — Ну икакие там слова?

Томас удивился:

— Я ж тебе сказал! Есть молитва «Ave Maria», a есть —«Laudetur lesus Cristos». Какие тебе еще слова?

Олег протянул озадаченно и с огромным уважением:

— Извини, это я дурак, не понял... и о тебе думал...гм, прости, что усомнился!

На пятый день пути с утра поднялся туман, а вдобавок ковсему посыпался мелкий дождь, перешел в ливень. Холодные струи промочилиодежду. Олег оглянулся на Томаса, однако рыцарь держится в седле ровный, каксвеча, плечи развернуты, на губах снисходительная улыбка. Олег зябко передернулплечами. Гадко в промокшей одежде, но куда гаже рыцарю, которому вода затекаетво все щели доспехов и чавкает там, хлюпает, промокает, а он все так же держитморду любезной и приветливой, притворщик христианский, как и все учение Христа— одно притворство...

Он привставал в седле, прислушивался и принюхивался,наконец, вытянул руку.

— Там в лесу неплохой домик... Вот тропка!

Томас вскинул бровь, но, привыкши доверять дикарю, тожедернул повод. Деревья нехотя расступались, ненадолго укрыв от дождя, затомалейшее прикосновение к ветвям обрушивает на голову и плечи целые водопады. Неслишком утоптанная тропка вывела даже не на поляну, а на небольшое поле,огороженное прочным частоколом. В середке высится прочный бревенчатый дом, изтрубы аппетитно вьется синий дымок. Помимо дома виднеются еще и пристройки, изкоторых сразу угадывалась просторная конюшня.

Томас провозгласил громко:

— Что ж, окажем лесному жителю честь своимприсутствием!

— Как же, — пробормотал Олег, — сам почтикороль пожаловал...

Томас услышал, поправил с достоинством:

— Не король, но благородный рыцарь сэр Томас изГисленда. И пусть здесь не знают, где этот Гисленд и что вообще страна зоветсяБританией, но христианские законы гостеприимства святы.

— Они не христианские, — уязвил Олег. — ЕщеЗевс бродил в личине странника и наказывал тех, кто не давал приюта. Да вообщеу всех богов была такая причуда. Впрочем, не думаю, что здесь совсем уж дикийчеловек... Такое хозяйство!

Они медленно ехали вдоль изгороди, отыскивая вход, из-подкрыльца выскочили два огромных пса и подняли оглушительный лай. Вскоре вдверном проеме показался мужчина в наброшенном на голову плаще вгляделся,крикнул зычно:

— Вон там левее калитка!.. Не бойтесь, собаки напривязи.

Олег спрыгнул, открыл калитку, Томас въехал первым и,ухватив повод коня Олега, завел следом. Конюшня оказалась в самом делеконюшней, в полумраке он увидел блестящие глаза, услышал смачный хруст овса,дохнуло животным теплом крупных зверей. Олег ввел коней в свободные ясли, бросиловса, а когда вышел под дождь, Томас уже исчез в доме.

Как и понял по конюшне, предприимчивый хозяин перестроилсвой дом под постоялый двор. Большая дорога проходит совсем близко, ее не видноиз-за пелены дождя, а сам дом, если присмотреться, совсем не деревенскийдомишко: непривычно высокий фундамент из плотно подогнанных камней, стены изтолстенных бревен, все это огорожено высоким частоколом, ворота из толстыхдосок, стрелой или дротиком не пробить, да еще и оббиты широкими полосамиметалла.

Двор просторный, теперь уже видно, что помимо конюшни здесьобязательные кузница, шорная, булочная, плотницкая и лавка со всякими мелочами,что могут пригодиться в пути. Олег на крыльце отряхнул воду с одежды, дверьраспахнулась в небольшое, жарко натопленное помещение. Томас разговаривал сневысоким мужиком в фартуке, явно хозяином, брезгливо указывал на стол, гдеобъедки плавают в пролитом супе, из-за столов на них поглядывали кто слюбопытством, кто с интересом.

Олег подошел, почтительно поклонился Томасу, доложил, чтокони устроены, как насчет пожрать. Томас если и заметил издевку, не подал виду,жестом велел идти за стол, с которого спешно счищали грязь, вытирали и чуть лине скоблили столешницу. Сам он старался не таращиться, подобно простолюдину, посторонам, однако в этом трапезном зале среди множества обедающих, ужинающих ипросто пирующих обнаружил за одним из столов троих рыцарей, а еще дальше занебольшим приставным столиком расположился богато одетый сеньор с оруженосцем ислугой его цветов. Рыцари вообще-то редкость в этом насквозь рыцарском мире: невсякое поместье в состоянии дать такой доход, чтобы купить и боевого коня,который стоит примерно столько, сколько триста крестьянских лошадок, и крайнедорогие доспехи и вооружение — одни рыцарские доспехи включают около двухсоттщательно прилаженных деталей, и малейшее повреждение требует дорогостоящегоремонта у опытных оружейников. Так что встретить рыцаря на дороге — ужередкость, но когда в одной гостинице сходятся сразу несколько, это не простоесовпадение.

Он со всей учтивостью поприветствовал всех, стараясь вкоротком приветствии выказать и галантность, и чувство собственногодостоинства. Рыцари отвечали кто как, но видно было, что все стараются в мерусвоего деревенского воспитания выглядеть изящными и с хорошими манерами.

Один со всевозможной учтивостью представился сэромОльбрехтом из Найлэнда, попросил позволения пересесть за их стол. Томас встал иответил в цветистых выражениях, что весьма и даже весьма, а также очень, на чтолюбезный сэр Ольбрехт раскланялся и галантно опустился на лавку с той стороныстола, продолжая рассматривать сэра Томаса живыми смеющимися глазами, полнымидоброжелательства и сдержанного любопытства.

— И вы на турнир? — поинтересовался он. —Идут слухи, что приедет даже принц Уэльский, а также герцог Еллок с братьями, аэто уже что-то! Их всегда сопровождает огромный двор, в нем красивых женщинвсегда больше, чем рыцарей...

Томас поинтересовался сдержанно:

— А что за турнир?

Сэр Ольбрехт приятно удивился.

— Вы даже не слышали? Из какого же медвежьего..,простите, каких дальних владений добирались? Соперничество между родами Лангераи Армагака достигло такого накала, что они решили устроить турнир и сразитьсятам своими отборными отрядами. Король в ярости, церковь обещает участникамтурнира геенну огненную, но честь, господа, честь!..