Агрессивность: неизвестна.

Уровень опасности: неизвестен.

Сложность истребления: неизвестна.

– Уровень опасности неизвестен, – повторил Шестой. – Звучит не слишком обнадеживающе.

Хрум одобрительно пискнул.

Закусив губу, Дюжина раскрыла справочник на леденящей кровь главе о пауках-живоглотах.

Пауки-живоглоты встречаются двух видов: древесные и чердачные. Чердачные обитают на юге, наводя ужас на лесной клан Вечного леса, древесные же нашли пристанище во льдах Саблезубых гор. Древесные живоглоты отличаются особо крупными размерами. Им недостаточно добычи, которая попадает в паутину, поэтому они охотятся на земле. Способны передвигаться практически бесшумно и развивать невероятную скорость. Взрослые особи защищены плотным панцирем, что делает их практически неуязвимыми для любого оружия. Слабые места обнаруживаются лишь на стыках панцирных пластин.

Шансы одолеть живоглотов ничтожны, поэтому лучше обходить их стороной. Если противостояние неизбежно, вступать в него должны как минимум два отряда Охотников.

Агрессивность: 8/10.

Уровень опасности: 9/10.

Сложность истребления: 9/10.

Дюжина захлопнула книгу и затравленно огляделась.

Шестой откашлялся. Прочитанное произвело на него не менее удручающее впечатление.

– Только живоглотов нам не хватало.

Глава 28

– Что вы медлите? – хныкал Проныра. – У вас же есть стрелы. Пустите одну мне прямо в сердце. Проявите милосердие.

Шестой весь подобрался. Он еще не успел ничего сказать, однако Дюжина прочла все в его глазах.

– Смотрите! – Рекрут ткнул пальцем вверх. – Эта ветка ниже остальных. Я легко попаду в нее стрелой с привязанной веревкой.

– Собираешься взобраться по ней и освободить пленника, – без тени сомнений объявила Дюжина.

– Исключено, – огрызнулся Пес, стараясь оттеснить рекрутов от паутины.

Но Шестой и не думал двинуться с места.

– У меня рука не поднимется убить живое существо. Но и бросать его тоже нельзя. «Клянусь, что никогда не отступлю перед лицом тьмы», помните?

Текст присяги всегда казался Дюжине вычурным, но в устах Шестого он звучал совершенно иначе.

– Ну конечно. Присяга, – то ли вздохнул, то ли фыркнул Пес.

Проныра в коконе затих, однако Дюжина кожей ощущала на себе его пронзительный взгляд. У пленника есть имя, семья и, хотя из справочника о мокси удалось почерпнуть немногое, они не производили впечатление злобных, коварных существ. Перед внутренним взором вновь мелькнул наводящий ужас образ Игрекса, но на сей раз Дюжина не спасовала. В ушах настойчиво звучал голос Виктории. Тот, кто отказывается от благородной миссии из-за страха, просто-напросто трус.

– Пускай стрелу, а я заберусь наверх, – объявила она Шестому. Хрум досадливо пискнул. Пес ходил кругами и бормотал что-то себе под нос.

– В чем дело? – заволновался Проныра.

– Попробуем вызволить тебя оттуда, – поведала Дюжина. – Как думаешь, паутина выдержит мой вес?

Пленник на мгновение лишился дара речи.

– Вы Охотники? – ошеломленно выпалил он.

– Пока только рекруты, – откликнулся Шестой, аккуратно делая петлю и привязывая тонкую веревку к стреле.

– Так у вас боевое крещение?

– Не совсем, – вздохнула Дюжина.

– Вес паутина выдержит, но она очень липкая. Надо передвигаться быстро, чтобы не застрять, – помедлив, сообщил мокси.

Кивнув, девочка обернулась к остальным.

– Полезу я, и точка, – отрезал Шестой, на секунду оторвавшись от своего занятия. – Тебе сегодня досталось с лихвой.

– А тебе разве нет? – Дюжина саркастически выгнула бровь. – Наверх заберусь я, и точка. Так надо.

Шестой окинул ее проницательным взглядом:

– Хорошо. – Его бледное лицо озарила дерзкая ухмылка. – Если попадешь в передрягу, спасти тебя я всегда успею.

Еще каких-то три часа назад Дюжина рассвирепела бы от такой наглости, но сейчас она лишь посмотрела на спутника с превосходством, какому позавидовал бы Пятак.

– В тот раз я отлично справилась бы сама.

– Угу, – хмыкнул Шестой и ткнул пальцем в Хрума. – Похоже, кто-то опять грызет твои волосы.

– Хрум! – Девочка негодующе прикрикнула на бельчонка, сидевшего у нее на плече. На снег упала изжеванная прядь. – Прекратишь ты или нет! – Однако Хрум выглядел таким испуганным, что суровая отповедь застряла в горле.

Шестой прицелился и отпустил тетиву. Стрела идеально перекинулась через ветку и упала обратно на землю, увлекая за собой веревку.

Удостоверившись, что топоры на месте, Дюжина поплотнее запахнула шкуру и ссадила бельчонка вместе с мешком на землю. Хрум и так сегодня натерпелся, довольно с него приключений. Медленно перебирая руками, она вскарабкалась по веревке и, уцепившись за сук, подтянула себя наверх. Оседлав ветку, девочка стала подбираться к паутине.

– Аккуратнее. – Пес наблюдал за нею с неподдельной тревогой.

Не глядя на него, Дюжина кивнула.

– Помни: никогда не теряй бдительности, – твердила она себе под нос. Чувства обострились до предела. Виктория гордилась бы ею!

В точке соприкосновения с паутиной ветка сужалась. Девочка осторожно переместила свой вес и замерла, прислушиваясь: не хрустнет, не заскрипит ли сук? К счастью, обошлось.

Проныра следил за нею, затаив дыхание, однако вместе с остальными не удержался от испуганного возгласа, когда Дюжина соскользнула с ветки и повисла на серебристой нити. Та угрожающе натянулась, завибрировала. От страха к горлу девочки подступила тошнота. Но уже через мгновение Дюжина совладала с собой и, перебирая руками и ногами, полезла вверх.

Мышцы спины сводило от напряжения. Добравшись до самой паутины, Дюжина испытала подобие облегчения. Карабкаться дальше было легче, словно взбираешься по веревочной лестнице. Проныра располагался ближе к центру паучьей ловушки. Едва девочка поравнялась с ним, он принялся извиваться в коконе, пока не повернулся к ней лицом. Шелк вокруг головы обвивался не слишком плотно, Дюжине удалось различить крохотное личико и огромные золотистые глаза, взирающие на нее с надеждой.

– Вы правда хотите меня освободить?

– Само собой, – чуть резковато откликнулась Дюжина. – Или, по-твоему, я лезла сюда ради светской беседы?

Она вытащила из-за пояса нож, Проныра шумно сглотнул.

– Не бойся, тебе ничего не грозит. – Девочка старалась говорить убедительно. – Но мне необходимо разрезать кокон.

Проныра изобразил кивок, отчего по туго натянутым нитям прокатилась волна. Замерев, Дюжина следила, как та исчезает в кронах. Оставалось надеяться, что живоглот не притаился где-то поблизости и не почуял колебания паутины. Убедившись, что опасности нет, девочка начала вспарывать кокон.

– Торопись! – крикнул Шестой. Дюжина кивнула и, высунув от усердия язык, с удвоенной энергией принялась за дело.

Поглощенная своим занятием, она не заметила легкого колебания паутины.

Глава 29

Клинок плавно скользил вдоль кокона. Резать возле лица, где нити переплетались не так туго, Дюжина не рискнула из страха нечаянно поранить пленника. Достаточно сделать просто прореху – глядишь, протиснется.

– Чувствуешь? – Проныра будто осип и, задрав голову, уставился на кроны. – Он возвращается? – В его голосе звенела паника.

Дюжина навострила уши. Шестой, Хрум и Пес следили за каждым ее движением, Пятак болванчиком раскачивался в седле. Все было тихо, паутина не внушала тревоги, если не считать зловещих коконов.

– Все нормально, – успокоила она мокси, сражаясь с особенно крепкой нитью.

– Э-э-э… Дюжина? – окликнул Шестой таким тоном, что у нее мороз пошел по коже. – Не пора ли… хм… ускориться?

Прямо над ухом раздался испуганный писк. От судорожных метаний пленника кокон повернулся. Теперь до прорехи было не достать.

– Прекрати, – шикнула Дюжина, затравленно косясь вверх.

Покрепче уцепившись за серебристую