– Держись, брат, – Андрей похлопал друга по плечу. – Значит, договорились, в воскресенье я за тобой заеду в двенадцать.

– Ура! Люблю бывать у твоих родителей.

– Я ещё возьму с собой соседку, – предупредил Андрей.

– Какую соседку? – насторожился Миша. – Что за новости? Откуда она вдруг взялась?

– Именно – вдруг! Поселилась за стенкой. И уже два раза обыграла меня в шахматы, – лицо Андрея приняло обиженное и удивлённое выражение. – Например, вчера. Разгромила в пух и прах, я даже и глазом не успел моргнуть. Не понимаю, в чём её секрет?

– А она хорошенькая? Или учёный сухарь в очках?

– Хорошенькая, славная, – не раздумывая ответил майор. – Я бы её придушил. Нет, ты только подумай – она меня два раза обыграла!

– Так и ты её, наверное, раз двадцать. В процентном выражении не так уж и много получается. Не страдай, шахматный гений.

– Один раз. Я выиграл у неё всего один раз. Но чего мне это стоило!

– Не может быть! – воскликнул Миша. – Вот это да! Ты же очень сильно играешь.

– Я и сам так считал. А теперь весьма сомневаюсь.

– Как зовут этого вундеркинда?

– Лиза.

– А сколько ей лет?

– Я думал, двадцать четыре, но на самом деле – двадцать семь.

– Фигура хорошая? – заинтересовался Миша.

До того, как зловредная жена подрезала старлею крылья, он бегал за каждой юбкой. Вот и сейчас у Михаила в груди шевельнулось забытое чувство, словно подуло свежим морским ветром, натягивающим паруса.

– Отличная, – заверил майор. – Но тебе-то что? Ты человек несвободный.

– Эх!

– В общем… Мне обязательно надо предъявить эту феноменальную крошку моему деду. Ты правильно назвал её вундеркиндом. На шахматном поле она так себя и ведёт – как маленький ребёнок, допущенный к ядерному пульту. Громит и уничтожает, не задумываясь. И у неё всё получается. Иногда она делает такие глупые и нелогичные ходы… А потом выясняется, что это хитрая ловушка. Хочу, чтобы в воскресенье она попробовала обыграть деда.

– А я зачем тебе понадобился? – с подозрением уставился на друга Миша. – Насколько понимаю, гвоздь программы – шахматная принцесса.

– Видишь ли… Если я привезу с собой на семейный обед очаровательную девушку, мой народец тут же начнёт прыгать до потолка от счастья и разрабатывать дизайн свадебных приглашений. Не хочу провоцировать ложные ожидания. Да и Лиза может подумать, что я специально знакомлю её с родителями. Ещё вообразит невесть что. Зачем мне это? Поэтому я разработал хитрый план: мы заявимся в гости втроём, словно мы – одна компания.

– Неплохо! Соображаешь, брат.

– А то!

– Мне уже не терпится познакомиться с твоей прелестной соседушкой.

– Остынь. У тебя своё пирожное, законно оформленное в собственность. Вот его и ешь. Наслаждайся.

– Ты про Надьку, что ли? – удивился Михаил.

– Конечно. Ты сам её выбрал.

– Да уж. Угораздило. Только Надька – вовсе не пирожное. Она…

Андрей поднял руку вверх, останавливая друга:

– Не надо. Ничего не говори. Распространять порочащие сведения о жене или подруге – недостойно мужчины.

* * *

Вацлав Александрович злился: уже два дня майор Вершинин обрывал телефон, изнемогая от желания встретиться. Но министр был плотно занят, и референты отказывали сыщику. Получалось, что министр избегает встречи. Вацлаву Александровичу было неприятно думать, что лихой мент, в два счёта докопавшийся до самого сокровенного, именно так и воспримет отказ.

Но график министра действительно был чрезвычайно плотным: то иностранная делегация, то правительственное совещание, то открытие роддома. Никак не удавалось втиснуть сыщика в расписание. Вацлав Александрович понимал, что от встречи всё равно не отвертеться. Рано или поздно настырный майор его достанет.

Министр не знал, каких вопросов ждать от пронырливого опера. Что конкретно он знает про поезд? Как он раздобыл эту информацию? А вдруг у него вообще никаких сведений нет, так, «слышал звон, да не знаю, где он»? Но в том-то и дело, что даже звона никакого не было! Всё было организовано настолько изящно и блистательно, что не породило ни вопросов, ни слухов, ни разговоров… И вдруг сюрприз: откуда ни возьмись появляется какой-то майоришко и, не раздумывая, бьёт наотмашь в самое уязвимое место!

…Опер доказал свою пронырливость – подловил министра в момент отдыха, настиг добычу в отдельном кабинете роскошного ресторана «Министр», расположенном в одноимённом отеле. Там Вацлав Александрович восполнял дефицит калорий после напряжённого трудового дня.

– К вам тут посетитель, Вацлав Александрович, по важному делу, – негромко сообщил официант, подобострастно склонившись к багровому уху министра.

– Какой посетитель?! – взвилась Таисия, сотрудник губернаторской пресс-службы. – Мы ужинаем!

Молодая, прыткая, она подскочила с места, готовая защитить себя и спутника от вторжения. Уж в одиннадцать вечера они имеют право расслабиться!

– Он из Управления внутренних дел, – пояснил официант. – Майор Вершинин.

В этот момент незваный гость ввалился в кабинет. Он был с мороза – на щеках горел румянец, глаза блестели, как у гончей, взявшей след.

– Добрый вечер, извините за беспокойство, – объявил сыщик и представился по полной программе. – Вацлав Александрович, вы сможете уделить мне буквально десять минут?

Он произнёс эти слова вкрадчиво, почти ласково. Но министр посмотрел на оперативника с тоской. Этот юноша хуже энцефалитного клеща. Как он оказался в ресторане? Откуда узнал, что сегодня министр будет ужинать именно здесь? Они и сами с Таисией остановились на данном варианте в последний момент. Вполне могли бы поехать в другое место.

Может, он читает мысли?

Вацлав Александрович мысленно выматерился и – опять же мысленно – разрядил в парня обойму автомата. В желудке министра только-только удобно разместились наливка и грибочки, бодро тяпнутые вместе с Таисией в качестве аперитива. При появлении сыщика грибочки противно заворочались в животе, как живые.

А Таисия изучала посетителя с явным интересом. Юноша радовал глаз симпатичной внешностью, высоким ростом и благородной осанкой. На нём была красивая кожаная куртка с волчьим воротником, она очень шла майору. Весьма небольшое количество представительниц слабого пола не повернули бы головы в сторону майора (только больные катарактой и шейным остеохондрозом).

Пауза затянулась. Вацлав Александрович проглотил недовольство и «включил звезду».

– Ах, так это вы мне звонили? – почти обрадовался он. – Увы, никак не мог вас принять, был очень занят.

– Я уловил.

– Вообще-то у меня был трудный день.