– Давай не будет думать о таком далеком будущем? Ты ведь ещё такая юная. Лучше – мечтай. Придумай что-нибудь невероятное!

– Ты же сам говорил мне, что слишком много мечтать – вредно. И я за своими мечтами не вижу жизни? Разве нет? – Офелии ужасно нравилось сидеть вот так рядом с Жаном, совсем как взрослая. Так здорово было чувствовать его тепло и знать, что можешь быть честной, настоящей, не скрываться за завесами фантазий.

– Говорил. Но теперь ты научилась использовать свои мечты правильно. Они не мешают тебе жить. Ты дружишь с одноклассниками, рисуешь, честно и прямо говоришь с отцом. И ты видишь перед собой цели, а не мечты. И идешь к ним. Ты выросла.

– Как жаль…

– Почему?

– Потому что больше никто не будет угощать меня конфетами…

– А как же я?

Офелия ничего не ответила. Она знала, что кроме Жана больше никто не смотрит на неё как на настоящую Офелию. Только он видел и слышал её мысли, не оценивал поступки и понимал. И он снова не ответил на важные вопросы – где они, и кто он такой. Что, если всё это – её фантазия. Если никакого Жана не существует, а она просто спит в своей постели и видит сны? К ногам подбирался холод, кожей Офелия чувствовала, что наступает осень. Длинная, тоскливая и одинокая.

– Вот и сентябрь… Тебе пора домой. Придется нарушить наши с тобой правила, чтобы проводить тебя, – Жан помог Офелии подняться.

– Хорошо, что в школу только завтра…

– Хорошо, что твоего отца нет дома, – улыбнулся Жан.

И снова, как прошлым летом, они шли по полю, удаляясь от моря, болтали обо всём на свете, вспоминая прошлые встречи и ужин в доме Жана. Офелия куталась в плед, потому что ветер становился всё холоднее. Сильный порыв, принесший новую волну холода со стороны моря, растрепал её волосы, и девочка с трудом смахнула их с лица. А когда снова смогла видеть, то поняла, что уже почти дома. Они стояли в ста шагах от холма, и на склоне угадывалась крутая тропинка, уводящая далеко наверх.

– Дальше садов не смогу тебя проводить, Офелия… Мне нельзя туда. Когда-нибудь, я расскажу тебе, почему, – тихо проговорил Жан, когда они зашли под кряжистые фруктовые деревья.

– А историю? Напишешь мне в письме? Или до лета снова ни строчки? – Офелия с надеждой смотрела на Жана, не готовая принимать отрицательный ответ.

– Напишу. Иначе, боюсь, ты снова не справишься с собой и будешь постоянно грустить.

– Спасибо… За ужин, за море… И за то, что проводил, – девочка остановилась под последним деревом и повернулась к Жану.

– Мы же друзья, а значит, должны помогать друг другу. Я не мог оставить тебя одну там, на холме.

– Не-друзья, помнишь? – Офелия сняла плед и протянула юноше.

– Милая Офелия… Только время покажет, кто мы…

– Опять загадки, – разочарованно протянула девочка.

– Не расстраивайся. И не грусти. А ещё лучше – не вспоминай. Пусть наша маленькая тайна останется на берегу, – Жан с улыбкой прижал плед к себе и подмигнул Офелии.

– И здесь, в саду, – неожиданно даже для самой себя, она резко ухватила Жана за футболку, поднялась на носочки и чмокнула его в щеку, заливаясь краской. – Пока! Я буду ждать письма!

Офелия бросилась из сада вон, выбегая на мостовую, но продолжая оглядываться. Она видела, как стоит удивленный Жан, как задумчиво улыбается ей вслед, и слышала его шепот: «Иди спокойно, я смотрю за тобой. Ничего не случится»

Дом встретил Офелию темнотой и тишиной. Она поднялась в свою комнату. На часах светились четыре нуля. Значит, лето только закончилось. Бережно убрав платье в шкаф, а заколку в коробочку, девочка забралась под одеяло. Вспоминая чудесный вечер, вкусный ужин, смех Наи, семейные дружные объятия родных Жана и его теплые руки, она уснула тихим, спокойным сном.

Глава 6. Взрослая.

– Офелия! Проснись же! – Мартин трепал дочь за плечо.

– Что? В школу только завтра, – пробормотала Офелия и повернулась на другой бок.

– Ты в курсе, который час? Уже двенадцать, ты не заболела? – отец не успокаивался.

– Со мной всё нормально! – разозлившись, Офелия резко села и строго посмотрела на отца. – Могу же я просто поспать чуть дольше обычного?!

– Можешь, конечно, – стушевался Мартин. – Только… Ладно, сам разберусь. Обед как обычно, будет после двух.

Отец отпустил Офелию и вышел, осторожно закрыв дверь. Девочка поняла по его шагам, опущенным плечам и грустному взгляду, что он обиделся. Она никогда не позволяла себе такой резкости по отношению к отцу. Сейчас его беспокоило состояние дочери, и это совершенно объяснимо. Ранняя пташка, Офелия только в моменты болезни могла проспать почти до обеда. Она поднялась, накинула халат, чтобы добраться до ванной, но услышала звонок в дверь. Точно! Это, наверняка, Лили! Никто так и не сходил за хлебом. Офелия бросилась к двери спальни, надеясь опередить отца. Но остановилась у поворота к лестнице. Мартин уже стоял внизу и переговаривался с Лили:

– Офелия заболела? – тихо спрашивала женщина, передавая корзину с хлебом.

– Нет, – грустно протянул Мартин. – Просто спала.

– Когда такое бывало? Что-то случилось, может? – голос Лили звучал беспокойно.

– Боюсь, что да… – голос отца стал ещё тише, и Офелия напряглась, чтобы слышать. – Заходила соседка с утра, ждала меня с дежурства. Говорит, что видела, как Офелия около полуночи возвращалась домой. Одна. Со стороны садов. Страшно представить, где она была и с кем. Не могу поверить, что она гуляла в такой поздний час одна!

– Ох… – Лили помолчала пару секунд и продолжила уверенно, – знаешь что? Офелия благоразумная девочка. Допустим, она была не одна. Вспомни, сколько ей лет? Не думаю, что твоя дочь совершила что-то из того, о чем ты тревожишься. Офелия не такая. Почему ты вообще позволяешь себе такие мысли?

– Да потому что её легко обмануть! Она такая наивная, всё мечтает о чем-то. А этот мальчик, который ей якобы пишет письма? За столько лет, я ни разу его не видел. Настоящий ли он вообще? Может, это какой-нибудь маньяк? – Мартин стал повышать голос в волнении и тревоге.

– Хватит говорить глупости! Просто возьми и поговори с дочерью. Девочка растёт без матери, кто должен ей рассказать об опасностях мира и отношений с мальчиками? – Лили не было видно, но Офелия легко представила, как женщина упирается руками в свою пышную талию и негодующе смотрит на Мартина. Действительно! Почему бы им просто не поговорить?

Офелия выскочила на лестницу и