Итак, нужно было, не медля, использовать преподнесенный мне судьбой шанс — брать Люсиль под уздцы. Я улыбнулся немного печальной улыбкой горемыки, которому точно так же, как и Люсиль, несправедливая жизнь дарила мало радости.

— Мадам Бонье? — Я слегка поклонился. — Извините, я услышал ваше имя и подумал: а вдруг сегодня мне наконец повезет! Дело в том, что я — начинающий журналист, и мне дали задание написать о самой талантливой выпускнице приюта Сент-Клементин. Директор приюта дала мне ваш адрес…

Надо было видеть, как в мгновение ока волшебно преобразился весь облик страшилки Люсиль! Она тут же вся подтянулась, словно на глазах став чуток повыше да постройнее, пуговки-глазки заблестели и слегка «увеличились», а тончайшая ниточка губ заметно порозовела.

— Мадам Стронски всегда была справедливой и заступалась за меня. Помню, как на выпускном вечере она назвала меня умницей Люсиль! Так, говорите, это она вас ко мне направила? А вы из какого журнала? Или из газеты?

После ленивого ответа умницы Люсиль задорной продавщице овощей вдруг услышать ее бойкий щебет — признаюсь, я опешил, впрочем, тут же широко улыбнулся.

— Журнал «Весь Париж», — уверенно соврал я первое пришедшее на ум название. — Готовится к выпуску первый номер. Дебют журнала и моя дебютная статья! Я возлагаю на нее большие надежды. Честно сказать, я хотел зайти к вам еще вчера-позавчера, но…

Я не успел договорить, как преображенная дурнушка замахала на меня своими ручками.

— Это даже к лучшему! Я только сегодня более-менее встала на ноги — лежала с температурой и ужасным кашлем. Хорошо, мне повезло с соседкой — тетушка Марьям не отходила от меня, как родная матушка!

Сами понимаете, сообщение о болезни и тетушке Марьям априори освобождало Люсиль от малейших подозрений по поводу какого-либо ее участия в похищении Лулу, равно как и в жутковатых убийствах на кладбище Монмартра. И тем не менее требовалось вытянуть из нее интересные факты некрасивой истории в агентстве «Мадлен», последствием которой, возможно, и были все трагические события последних дней.

Вот почему я, любезно изогнувшись, пригласил девицу в ближайшее кафе – за чашечкой кофе поболтать запросто, по душам, чтобы позже наша милая беседа без проблем вылилась в великолепнейшую статью. Разумеется, Люсиль оживилась еще больше – с триумфальной улыбкой огляделась по сторонам, точно желая убедиться, что нашу беседу, умирая от зависти, слышали все никчемные продавщицы на улице, и отправилась за мной с гордо поднятой головой.

Мы устроились за столиком прямо на тротуаре — не слишком удобно, но других кафе поблизости не наблюдалось. Заказав по вкусу девушки кофе латте, я, не откладывая дела в долгий ящик, принялся за свои вопросы.

Сделав виртуозное вступление на тему просто потрясающей глупости большинства современных девиц, от слащавого вида которых давно все устали, я перешел к редкому типу женщин — к умницам. Конкретнее — к Люсиль Бонье. Заставив свою соседку по столику в очередной раз победоносно зардеться, я поинтересовался, каково это — трудиться в обществе смазливых дурочек, только и умеющих хлопать наклеенными ресничками.

Люсиль тяжело вздохнула, неутешительно покачав головой.

— Вы сами, мсье, все сказали за меня: глупейшие создания только и умеют хлопать накладными ресницами! О чем с ними говорить? Я с ними и не общаюсь — предпочитаю мир цифр, мир математики. Могу с ходу сообщить вам, сколько стоит каждая красавица нашего агентства!

И она усмехнулась так, словно точно знала: стоимость красавиц намного ниже стоимости ее, Люсиль Бонье. Но, разумеется, я предпочитал не задерживаться на этой теме, с милейшей улыбкой повернув беседу в нужную мне сторону: несколько месяцев назад в агентстве «Мадлен» произошел неприятный инцидент, в котором оказалась замешана некая Лулу…

— Надеюсь, вы понимаете, Люсиль, что моя статья должна показать вас с точки зрения самодостаточности: вы, воспитанница приюта, не имея поддержки родных и близких, всего добиваетесь сами, своим трудом и умом. А не приходилось ли вам сталкиваться с бывшими соученицами по приюту? Не секрет, что отсутствие мозгов подчас приводит красоток в мир криминала. Например…

Я даже не успел договорить всю фразу до конца: славная Люсиль махом заглотила наживку.

— Абсолютно с вами согласна и даже могу привести поучительный пример! — перебила меня она, едва не потирая ручки от удовольствия. — Представьте себе: я работаю в солидном агентстве «Мадлен», и меня там очень ценят. Так вот, когда я устроилась туда на работу, мне стало известно, что среди моделей агентства есть одна моя «коллега» по приюту — Лилиан Лагранж! В агентстве ее, как и в приюте, все звали запросто — Лулу. Большей дурочки я за всю жизнь не встречала! Но с другой стороны — чем ей еще зарабатывать на жизнь, как не своими ножками да глазками? Не обижайтесь, но вы, мужчины, любите глазеть на таких, и чем глупее — тем лучше для вас. Во всяком случае, нет никакой нужды по вечерам обсуждать с любимой женушкой живопись Микеланджело или спорить о философии Сенеки…

Каюсь как на духу, в этот момент я вздрогнул, невольно представив себя вечером в гостиной своего дома вот с такой вот женушкой Люсиль — мы увлеченно, я бы даже сказал горячо, спорим о философии Сенеки… Лучшего сюжета для фильма ужасов и не придумаешь!

Между тем чрезвычайно довольная собой Люсиль, не заметив моего потрясения, со смаком продолжала свой рассказ:

— Ясно, что все красотки только о своей красоте и думают, безмерно от того глупея. Но Лулу — это нечто особенное, она словно навеки осталась по уму пятилетней дурочкой. «Ах, спасибо, мадам!.. Ах, мсье, это так здорово!.. Я так счастлива!.. Правда я хорошенькая?»

Нарочито гнусавым и писклявым голосом — кстати сказать, совершенно непохоже! — изобразив свою врагиню, Люсиль тут же вся перекривилась — что ни говори, а невооруженным глазом была видна лютая ненависть, которую она не думала скрывать.

— И вот однажды эта дурочка показала, кто она есть на самом деле, — тут Люсиль вся подалась вперед, словно готовилась сообщить мне секретную информацию. — Представьте себе: коллектив моделей у нас — дурочка на дурочке! Не знаешь, кто глупее. Была у нас и некая Мими — эта дурочка привыкла всеми командовать, как будто она королева, а все вокруг — ее слуги. И вот однажды у этой самой Мими пропал ценный подарок, который преподнес ей дружок из бандитов: обалденно красивая шкатулка, в которой было спрятано дорогое старинное кольцо. Говорили, что этот ее дружок-бандит таким вот образом сделал Мими предложение руки и сердца: подарил не просто кольцо, а кольцо в шкатулке.

Короткая пауза — шумный выдох, пара глотков кофе латте, — и вновь взволнованное продолжение.

— Но — рассказываю по порядку. Дело было так. Бандюга сделал свой подарок, а эта выскочка Мими, естественно, тут же притащила его в агентство, чтобы похвастаться перед подружками. Все смотрели, трогали пальчиками, охали и ахали, только одна зазнайка Лулу сделала вид, что ее все это совершенно не интересует. Естественно, мы все это обсуждали, а к обеду вдруг выяснилось, что шкатулка пропала!