Ну, может, кроме кошачьей еды.

Окинув алчным взглядом подносы с только что испеченными круассанами и булочками с шоколадной начинкой, она начала прикидывать, сколько брать того и другого — по полдюжины хватит? — и вдруг краем глаза заметила, что за ней наблюдают. Лотти повернулась и увидела мужчину, который таращился на нее с нескрываемым восторгом. Высокий и поджарый, с выгоревшими на солнце светлыми волосами и белыми зубами, он стоял облокотившись на пустую тележку. Хотя он был одет в выцветшую джинсовую рубашку, мешковатые шорты цвета хаки и потрепанные бирюзовые шлепанцы, часы на загорелом запястье были явно дорогими.

Что, очевидно, означало, что он уличный грабитель.

В глубине души радуясь его вниманию, Лотти повернулась к нему спиной, раскрыла два пакета и положила в них три круассана и три… нет, четыре… ладно, пять булочек с шоколадом. Забавно видеть привлекательного мужчину в хлебном отделе супермаркета в четверть двенадцатого утра в воскресенье. Интересно, все еще смотрит на нее? А почему у него пустая тележка? Может, он ждет свою жену с детьми, которые задержались в отделе овощей и фруктов?

Радуясь, что надела розовое платье в полоску и удосужилась расчесать волосы, Лотти бросила к остальным продуктам коробку с печеньем и развернула тележку так, чтобы еще раз взглянуть на привлекательного блондина и сверхнебрежной улыбкой дать ему понять, что она заметила его интерес.

Но блондина там не оказалось. И тележки его не было видно. Они исчезли.

Ну вот, размечталась.

Двадцать минут спустя Лотти бродила по винно-водочному отделу, завешенному бирками, извещавшими о специальном предложении. Беда была в том, что эти бирки рассказывали о ягодных оттенках одного вина и освежающей пикантности другого, Лотти же хотелось прочитать следующее: «Хотя я стою всего 2,99 фунта, обещаю, что я не горькое и не противное и не растворяю верхний слой зубной эмали».

Но так как ни на одной бирке такой информации не было, Лотти решила ограничить свой выбор другими методами. В левой руке у нее была бутылка с вином, которое, как утверждала бирка, было терпким, пряным и красным, а в правой — бодрящим, легким и белым, судя по той же бирке. Правое выигрывало, потому что продавалось в кобальтово-синей бутылке с красивой серебряной этикеткой, к тому же его цена была снижена до заманчивых полутора фунтов, в то время как цена левого была снижена лишь…

— Не берите его, — раздался голос позади нее, и Лотти едва не выронила обе бутылки.

Она сразу догадалась, кому принадлежит этот голос.

Лотти резко обернулась. Блондин качал головой.

— Вы достойны лучшего.

— Знаю. — Лотти пыталась сдержать учащенное дыхание, но при сильно бьющемся сердце это оказалось трудной задачей. — Проблема в том, что мой банковский менеджер может с этим не согласиться.

— Дешевое вино — это ложная экономия. Лучше купить одну бутылку хорошего, чем три плохого.

— Я вспомню об этом, когда выиграю в лотерею.

Лотти положила в тележку синюю бутылку с серебряной этикеткой, а другую поставила на полку. Мужчина быстро поменял эти две бутылки местами.

— И никогда не покупайте вино ради красивой бутылки. — На его лице вдруг появилось обиженное выражение. — Это явный признак того, что вино будет ужасным.

— Вы потеряли свою тележку, — заметила Лотти, увидев, что он в одиночестве.

— Она плохо выдрессирована. За ней постоянно приходится следить. — Мужчина сунул два пальца в рот и свистнул, чем несказанно удивил покупателей, оказавшихся поблизости.

Развеселившись, Лотти спросила:

— И она прикатит на свист?

— Ну, надеюсь. Рано или поздно, когда ей надоест гоняться за другими тележками… Что я говорил? — Он головой указал на тележку, которая вдруг выкатилась из-за поворота. А потом показалась тощая, обесцвеченная в дорогом салоне блондинка в блестящей голубой блузке с поднятым воротником, тщательно отглаженных джинсах и при полном макияже.

А-а. Так он не один.

— Себ, вот ты где, — проворчала блондинка. — Мы уже закончили в этом отделе. Остались только палочки для коктейлей, и можно уходить. Я пообещала маме, чтобы мы будем к двенадцати.

Лотти из всех сил старалась не задерживать свой взгляд на тележке, которую везла блондинка. Там было не менее шестидесяти бутылок шампанского. А на бутылках было навалено бесчисленное количество упаковок с копченым лососем и пармской ветчиной, коробок с перепелиными яйцами. На самом верху балансировало шесть пакетов со свежевыжатым апельсиновым соком.

— И эта штука жутко тяжелая, — недовольно добавила блондинка, толкнув тележку к Себу. — Вези сам.

— Вечеринка, — пояснил Себ. Было ясно, что он заметил, какое впечатление произвела на Лотти его тележка. — Сегодня у Тиффани день рождения.

— Поздравляю, — машинально произнесла Лотти.

Тиффани изможденно вздохнула:

— Я почувствую, что у меня праздник, только когда уберусь из этого чертова супермаркета.

— Прием называется «Завтрак у Тиффани», — продолжал Себ, обводя рукой содержимое тележки. — Только он начнется в три, так что «Завтрак у Тиффани» будет после обеда.

— А почему бы нет? — Лотти одарила обоих ослепительной улыбкой и собралась уйти.

— Между прочим, — Себ выставил в сторону руку, преграждая ей путь, — вы тоже могли бы прийти. Если у вас нет других дел на сегодня, мы были бы рады…

— Спасибо, но я занята. — Это была правда — Лотти собиралась идти на озеро с Руби и Натом. От ее внимания не укрылось встревоженное выражение, которое появилось в идеально накрашенных плазах Тиффани. Сожалея о том, что набор ее покупок включает банку фасоли, картонку с полуфабрикатом из фигурных мучных изделий в томатном соусе и огромную упаковку туалетной бумаги, Лотти быстро откатила свою тележку. — Желаю хорошо провести время. До свидания.

И покатила к кассам с таким видом, будто для нее не было ничего необычного в том, что пара незнакомцев в супермаркете пригласила ее на светскую вечеринку, будто подобное случалось с ней сотни раз.

— Знаешь, Себ, ты абсолютно без мозгов. Ты думаешь только о себе. — Позади нее голос Тиффани звучал на высоких тонах, он буквально звенел от возмущения. — Это моя вечеринка, понял! Ты не можешь приглашать кого ни попадя! Кто она такая?

Лотти замедлила шаг — против воли.

— Не имею понятия, — невозмутимо заявил Себ. — Но у нее умопомрачительная задница.

Как и всегда, Лотти ухитрилась встать к той кассе, где очередь была самой короткой, но двигалась медленнее всех. Она все еще складывала в сумки фигурные макаронные изделия на тему Бэтмена и упаковки с бисквитами, когда, случайно подняв взгляд, увидела, что Себ и Тиффани выходят из магазина. Что ж, естественно, такие, как они, всегда каким-то таинственным образом выбирают правильную кассу. Ха, наверное, у них есть лимузин с шофером, который довезет их до дома.