возможность похвастаться знакомством с главным магом.

Ага, изящно ткнул носом, называется. Дескать, поменьше хвастайся.

— Поехали уже, — буркнул я, откидываясь на упругую спинку дивана.

Мотор заурчал сытым котом и автомобиль мягко качнулся, трогаясь с места. Судя по довольному лицу Никанора, он был в восторге от «Фаэтона», но умело сдерживал себя во время движения, не разгоняясь сверх положенного, даже если трасса была пустой. А я чувствовал даже по спине, как ему хотелось вжать педаль газа до самого пола.

Когда мы проехали старый купеческий район и вывернули на Хорошевское шоссе, я окликнул Никанора.

— Да, Андрей Георгиевич, слушаю, — он только взглянул на меня через зеркало.

— Хочешь почувствовать настоящую мощь этого зверя? — с хитрецой спросил я.

— Не отказался бы, — спокойно ответил Никанор.

— Ну так дай двести, тем более есть свободная полоса.

— А как же ограничение по скорости?

— До первой развилки можно, — успокоил я его, хотя сам не был уверен, что в этой части шоссе не стоят камеры наблюдения. А потом штраф или конфискация, в зависимости от тяжести проступка, и беги опять к Евгению Сидоровичу с просьбой помочь.

— Раз так, то попробую, — личник начал разгон медленно, но «Фаэтон» почувствовал, что можно побаловаться, и заревев восторженным гласом, мощно прыгнул вперед. Меня вжало в диван. Звукоизоляция усиленно гасила шум двигателя, но все равно чувствовалось, на каких оборотах он работает. Я знал, насколько плавно может бежать тачка на ровной как стол дороге. Восторг Никанора был непоказным. Сбавив скорость после моего приказа, он все-таки повернулся и выпалил:

— Я ни разу не водил такое авто! Это же песня!

— За дорогой смотри, — улыбнулся я. — Если хочешь, можем съездить на автодром в Щукино. Его содержат князья Булгаковы, но я могу с ними договориться, чтобы покрутиться по трассе. Хочу посмотреть на твои профессиональные навыки.

— Спасибо! Конечно, хочется попробовать!

Зашипела рация, лежавшая на приборной доске. Никанор взял ее, поднес ко рту.

— На связи.

— Передай Андрею Георгиевичу, что неразумно так поступать, — зафырчало из динамика. Я хорошо слышал голос Влада. — Есть инструкции, которые нельзя нарушать. Мы же отвечаем за его безопасность.

— Скажи ему, что проверял работу всех узлов, — подсказал я Никанору. — Больше этого не повторится без согласования.

Личник-водитель бросил в рацию только первую фразу, отключился и мягко произнес:

— Вы были в своем праве, Андрей Георгиевич. Ограничений по трассе нет, поэтому никто не мешал вам ехать с такой скоростью. Влад сам прошляпил момент. Я потом ему лично выскажу, в чем он накосячил.

— Я понял тебя, Никанор, — киваю в ответ. Телохранитель прав. Представить гипотетически, что во время движения мою машину попытаются подрезать, чтобы похитить или еще хуже — убить. Как должен поступить водитель? Правильно. Попытаться уйти на скорости. А вот сопровождение не должно зевать, а действовать по инструкции.

После развязки Никанор ехал спокойно, соблюдая все правила. И тем не менее, простые водители, видя «Фаэтон» и идущий за ним как приклеенный мощный «Шторм» с гербом боярского рода, старались уступать полосу, если была такая возможность. Через пятнадцать минут мы уже были у ворот «Брюсовых палат». Площадка на выезде и возле сторожки была тщательно очищена от снега.

— Близко к воротам не подъезжай, — предупредил я Никанора. — Все равно машину на внутреннюю стоянку не пропустят.

— Еще не совсем доверяют? — пошутил личник.

— Боятся, — в ответ бросил я, и не замечая его ухмылки, вылез из салона на свежий морозец. Вроде бы не холодно, а вот ветер несет в себе запах влаги, щеки сразу же чувствительно защипало.

В здании КПП меня встречал охранник, а еще двое сидели за бронированным стеклом с едва видимыми следами рун, если смотреть под определенным углом.

— По какому вопросу, молодой человек? — спросил боец в камуфляжном одеянии без знаков различия, зато вооруженный по инструкции короткоствольным автоматом, пистолетом, наручниками и магическим жезлом-шокером. Видел, что вторая машина с гербом, и тем не менее, выбрал нейтральную форму общения.

— По поводу посещения архива и библиотеки, — ответил я, доставая пропуск.

— Разрешите? — охранник забрал у меня ламинированный прямоугольник и отдал через отверстие в окне своему напарнику, пялившемуся в монитор. — Проверь.

Тот сноровисто защелкал на клавиатуре, на какое-то мгновение замер, потом передал пропуск обратно.

— Действующий, — сказал он, мазнув меня взглядом. — Только там приписка стоит. При появлении позвонить в секретариат Александра Яковлевича.

— Звони, узнавай, — пожал плечами охранник, но отдавать пропуск не торопился, постукивая им по ладони.

Какое-то время стояла тишина, потом оператор оживился:

— Изольда Юрьевна? Доброго вам дня!

Я ухмыльнулся, вспомнив внушительный и привлекательный бюст секретарши, но подумал, что мне невместно так думать о женщинах, по возрасту годящихся мне в матери.

— А скажите, сам на месте? У нас на проходной стоит некий Викентий Волховский, хотя приехал он в сопровождении машины рода Мамоновых. Пропуск в архив действующий. Нет, мы и не думали ничего подобного… Ясно, спасибо.

Оператор с треском положил трубку телефона на рычаг и снова странно поглядел на меня.

— Приказано пропустить и немедленно, — сказал он. — Прикинь, даже не побежала к хозяину на доклад. Как будто уже имела инструкции насчет молодого человека.

Ну да, пропуск-то у меня на мелкопоместного дворянина Волховского, не успел поменять.

— Господин Волховский, вас просят зайти к Александру Яковлевичу, — добавил охранник за стекло. — Вовчик, проводи юношу до кабинета.

— Я знаю, где он находится, — попробовал покачать свои права, но был осажен.

— Не положено посторонним разгуливать в одиночку по Коллегии.

Вовчик — третий из охранников — видимо, находился в «оперативном резерве», и в отличие от напарников спокойно сидел на коротком диванчике и разгадывал кроссворды. Но сразу же встал, накинул на себя куртку и вышел из дежурки.

— Пошли, — он кивнул в сторону двери.

Я забрал свой пропуск и двинулся следом за Вовчиком. Понятно, что одного меня, несмотря на приказ Брюса, вряд ли пропустили бы через турникет. А так спокойно и без лишних вопросов поднялись на второй этаж, дошли до секретариата. Проводник кивнул мне на прощание и потопал обратно, сделав свое дело.

— Здрасьте, Изольда Юрьевна, — я широко улыбаюсь, входя в приемную. — Хорошо выглядите.

В платье кофейного цвета и с прической в виде замысловато сложенного на затылке кольца из заплетенной косы, она выглядела почти по-домашнему, если бы не этот ехидный и проницательный взгляд, оценивающий посетителя не по его вежливости, а по каким-то своим критериям.

— Господин Волховский, вы, как всегда, в своем репертуаре наивно-нахального юноши, — грудным голосом проговорила секретарша.

Интересно, мою старую фамилию она произнесла с умыслом или же до сих пор не знает о смене моего статуса? Впрочем, в Магической Коллегии к званиям и титулам относятся с