Одновременно боль и радость растревожили сердце князя при виде Святой Софии — главного собора новгородского. Александру предстояло еще несколько раз возвращаться в этот город, а потом уходить оттуда. Новгород то притягивал его, то отталкивал. Князь и город как будто играли в странную игру, в которой смешивались дружба и вражда.

В ту пору Александру Невскому исполнилось всего лишь 20 лет.

Хотелось бы обратить внимание на одну немаловажную деталь: в 1240 году Александр Ярославич не рассчитывал на помощь отца, когда выходил на бой со шведами к берегам Невы. Да и вряд ли мог получить серьезную поддержку, даже если бы запросил ее. 1238 год произвел страшные потери в рядах воинства Владимирской Руси. Годом позднее опять случился разорительный поход монголов на города, которые прежде не пострадали. К тому же в 1239 году Ярослав Всеволодович, собрав последние силы, должен был отражать литовцев на Смоленской земле.

Да много ли дал бы отец сыну тогда? Дал бы вообще что-либо, имея под рукою горсть бойцов?!

Но постепенно ратная сила накапливалась. Подрастали юноши, собирались под стяги великого князя Владимирского дружинники от князей погибших и из городов сожженных… И в 1241 году летопись отмечает: «Великый князь Ярослав посла сына своего Андрея в Новгород Великый в помочь Олександрови на немцы»[74]. Присутствие Андрея Ярославича с войсками «Низовской земли» — добрый знак, притом чрезвычайно важный для понимания того, как складывались дела Руси в целом.

Как его расшифровывать, этот знак?

Даже во времена апогея политической раздробленности, даже в условиях, когда монгольский клинок отсек изрядную часть воинского ресурса Владимиро-Суздальской Руси, сознание общерусского единства оставалось, одна область могла оказать помощь бойцами другой области. Русь жила в чудовищном напряжении, истекала кровью, но еще не стала покойницей и проявляла способность дать сдачи. Более того, она не спешила расставаться с теми частями своего тела, которые было труднее всего защитить, когда натиск на них усилился.

Надо понимать: без той помощи, которую Владимир и Суздаль дали Новгороду, не выстоял бы Дом святой Софии.

Молодой воитель начал готовить большое контрнаступление против немцев и их союзников. Он собрал, помимо новгородцев и собственной дружины, также ладожан, «корелу», «ижерян», то есть ополчение с окраин вечевой республики.

Ярославич действовал стремительно: под его ударами пало Копорье. Там князь захватил множество пленников. По словам житийной повести про Александра Ярославича, он «…одних повесил, других с собою увел, а иных, помиловав, отпустил, ибо был безмерно милостив». В то свирепое время просто так отпустить тех, кто на твоей земле выстроил крепость, действительно было великой милостью. Немцы, взяв Изборск в 1240 году, не пощадили никого.

Зимой 1241/42 года Александрова рать вновь вышла в поход. Вскоре она вернула Псков, вражеский (немецко-эстский) гарнизон которого оказался частично пленен, частично же истреблен. Двух братьев-рыцарей, поставленных там на должности фогтов, русские вышибли из города (по немецким источникам, их изгнали, по русским — пленили). Как видно, хотя бы часть лучших пленников князь, «исковав», отправил в Новгород.

Александр Ярославич пополнил войско местными жителями. Теперь он командовал целой коалицией. Под его стягом шли в бой новгородцы, переяславцы, владимирцы, суздальцы и псковичи.

Князь не дал русскому войску отдыхать, собираться с силами, накапливать провизию. Быстрота приносила ему победы, он решил и дальше следовать тактике молниеносных ударов. Князь вовсе не собирался давать врагу опомниться. Стремительным маршем он направил ратников в земли эстов, союзных немцам, перенося боевые действия на территорию противника.

Как сообщает летопись, дружины Александра Ярославича пошли «в зажитие» и оказались «в разгоне». Это значит: русское войско разделилось. Небольшие отряды, неся разрушение, прошлись огнем и мечом по землям противника, угнали его скот, взяли пленников.

Александр Невский не просто мстил за разорение новгородских земель. Он ясно показывал соседям: за каждый новый набег неотвратимо последует возмездие, и никакие немцы не спасут от него.

Князь двигался быстро. Он знал: рыцари уже стягивают отряды для контрудара.

Гибель русского авангарда

Войско Александра Ярославича действовало на землях, подчинявшихся епископу города Дерпта (Юрьева). Епископ Дерптский, орденские власти и эстская знать принялись собирать войско для ответного удара. Если бы немцы не решились выйти в поле и дать бой русским, они показали бы слабость и могли потерять контроль над целой областью. Не столь уж давно они укрепились тут, на чужих землях. Прояви они малодушие, и эсты со спокойной душой принялись бы резать вчерашних хозяев… позавчерашних оккупантов.

Епископ, возможно, запросил помощь не только у властей Тевтонского ордена и у эстской знати. Предполагают также, что он вызвал подкрепление датчан. В целом ряде немецких операций — у Изборска, под Псковом — принимали участие «мужи короля», то есть датское рыцарство, занявшее Северную Эстонию. Хватило ли времени датчанам прискакать на помощь Дерпту в 1242 году? Они не упоминаются в немецких источниках, где говорится о битве на Чудском озере, а в русских летописях фигурируют, но не во всех. Возможно, незначительные их группы успели присоединиться к немцам.

Войско для ответного удара собиралось спешно. В самом скором времени оно выступило в поход.

В точности неизвестно, кто командовал рыцарской армией. Одни предполагают, что это был опытный орденский полководец Андреас фон Вельвен (или Фельбен), другие — что ландмейстер ордена в Ливонии Дитрих фон Грюнинген.

На основные силы неприятеля наткнулся отряд русских воевод Кербета и Домаша Твердиславича — брата новгородского посадника. Видимо, эта группа занималась разведкой, а может, просто слишком удалилась от главных сил. Встреча с немцами оказалась неожиданной, и новгородцы не сумели избежать ее. Часть отряда погибла в бою вместе с Домашем Твердиславичем, другая попала в плен, но те, кто успел уйти от немецкой погони, предупредили Александра Ярославича о надвигающейся опасности: «Когда же приблизились немцы, то проведали о них стражи».

Разгром русского авангарда ободрил немцев: частный, а все-таки успех! После падения Копорья и потери Пскова даже столь незначительная победа выглядела как серьезное достижение. Но упустив часть разведывательного отряда новгородцев, братья-рыцари потеряли в тактическом плане больше, чем приобрели от выигранного боя.

Русский полководец принялся спешно стягивать отряды из «разгона» в единый кулак. Помчались гонцы с приказом: немедленно возвращаться под главный стяг! Счет шел на часы. Если бы немецкие рыцари успели напасть до того, как русские отряды собрались воедино, они легко разгромили бы войско князей Ярославичей.

Но Александр Невский сумел вовремя собрать боевое ядро своих сил и приготовился дать отпор. Что же касается немецкого рыцарства, то оно проявило то ли безграничную самоуверенность, то ли редкую неповоротливость, дав Руси объединить силы для контригры.

Разгром немецких рыцарей на Чудском озере

Главное столкновение произошло 5