Посольство вечевой республики

Владимир 1240 года — столица Северо-Восточной Руси — предстал перед новгородцами не в парчовых княжеских нарядах, а в драном, закопченном рубище.

Был он когда-то богат и многолюден, а ныне исчезла половина города — выжжена пожарами. В стенах — проломы, там день и ночь работают плотники. Купола церквей закопчены, позолота с них содрана. Когда-то главный въезд во Владимир называли Золотыми воротами, теперь их впору называть черными.

Новгородские послы в ужасе и изумлении двигаются по улицам.

Лишь понаслышке в Новгороде знали о том, какие бедствия недавно обрушились на великий град Владимир. Ужасным известиям никто не хотел верить. Однако теперь подтвердились худшие из слухов, долетавших отсюда — из сердца Руси.

То, что послы видели вокруг себя, вызывало тревогу. Город искалечен и обессилен. Даже великокняжеские хоромы восстановлены еще не до конца. Здесь тоже стучат плотницкие топоры. Повсюду следы гари.

Да помогут ли им здесь? Владимирцам впору самим просить помощи…

Наконец послы явились к великому князю Владимирскому Ярославу Всеволодовичу. Вручив дорогие дары и смиренно склонив головы, они изложили неудобную свою просьбу. Если бы у них был хоть один шанс решить дело иначе, они никогда не пришли бы к Ярославу Всеволодовичу на поклон.

Князь слушал их, удивленно подняв брови. Господин Великий Новгород, богатый и многолюдный, не любил ни его самого, ни его сыновей.

Когда на Новгородскую землю приходил опасный враг, когда новгородцы сами не могли справиться с захватчиками, они звали на подмогу Ярослава Всеволодовича. Сажали его править Новгородом, давали большие доходы. Радовались большой дружине, приведенной в город. Но как только необходимость в воинском таланте и в дружинниках Ярослава Всеволодовича пропадала, новгородцы принимались совещаться: крут нравом князь, как бы его спровадить подальше?

То же самое происходило и с его сыновьями. И теперь отпрыск великого князя, Александр Ярославич, даже видеть не хотел новгородских послов. Обида жгла ему сердце. Его воинские заслуги оказались забыты.

Между тем представители Господина Великого Новгорода просили у Ярослава Всеволодовича: «Княже, дай нам твоего сына! Его хотим князем к себе».

Плохи были дела Новгорода. Вражеская петля быстро затягивалась на его горле. Если бы не это, никогда бы не явились послы гордой вечевой республики за человеком, когда-то обиженным ими. Нужда заставила новгородцев проявить смирение. Неумолимый враг творил на их земле что хотел, и они не могли с ним справиться.

Ярослав Всеволодович спросил Александра: «Хочешь ли вернуться в Новгород?» Но сын ответил ему: «Нет!»

Он слишком хорошо знал переменчивый нрав новгородцев. Не хуже отца…

Поэтому сейчас он отказывал. Новгородцы удивились: никто не брезговал княжением в их торговой державе! Она щедро платила князьям. Да и чести много ворочать делами Новгородского государства — слава его велика по всей Руси.

Но Ярослав Всеволодович, на своей шкуре познавший всю прелесть новгородского гостеприимства, понимал обиду Александра.

В конечном итоге великий князь Владимирский прислал новгородцам сына… вот только не Александра, а Андрея.

Недолгое княжение Андрея Ярославича не привело к доброму итогу. Он не сумел удержать неприятельский напор: литовцы, немцы и эсты бродили по Новгородчине как по своей земле, угоняя скот. Иные области оказались до такой степени разорены, что крестьянам не на чем стало пахать: всю тягловую скотину увели из русских сел.

Не то чтобы младший брат Александра Невского был фатально плох в роли правителя. Вовсе нет! Андрей Ярославич в будущем проявит себя как крупный политик и полководец. На четыре года он станет правителем всей Владимирской Руси, потерпит поражение от татар и потеряет власть. Но впоследствии Андрей Ярославич получит большое княжение — Городец, Нижний Новгород и Суздаль. Знаменитые князья Шуйские, кстати, его прямые потомки…

А пока молодому человеку просто не хватило опыта, коим в достатке обладал его старший брат. А может, не только опыта, но и Божьего дара. Ведь гений победителя — это тоже дар Божий.

Юный полководец возвращается в Новгород

Тогда более прежнего смирился гордый город: вновь попросил вернуть Александра Ярославича. Неудачливым послам сказали: «Возвращайтесь во Владимир и привезите того, кого мы все ждем! Не медлите!» Вечевая республика желала, чтобы оборону ее возглавлял даровитый и опытный полководец.

Новому посольству придали особую солидность: с ним поехал сам владыка — хорошо знавший молодого князя архиепископ Новгородский Спиридон. Сам факт его присутствия среди вечевых дипломатов показывает: Господин Великий Новгород стоит на краю бездны и уповает почти что на чудо. Если не умолят о помощи его посланцы, так хоть глава духовенства усовестит братьев-православных.

Отец призвал к себе сына для тайного разговора. Источники не позволяют реконструировать их беседу: летописи и житийная повесть не передают его содержания. Можно лишь предположить, что совещание Ярослава Всеволодовича с отпрыском могло идти по вот такому примерно сценарию.

Великий князь задал вопрос:

— Не можешь примириться с ними?

— Не могу! — ответил сын. — Душа полна горечи.

— А как же Христос? Ведь и Он терпел, — говорит отец. — Он Бог наш. И что наши обиды по сравнению с Его обидами?

Александр Ярославич молчал.

Тогда отец сказал:

— Надо идти. Мы хозяева этой земли. Мы должны ее оборонять.

Сын поклонился ему:

— Если велишь — пойду.

— Велю.

— Будь по-твоему. И не тревожься, отец. Не люблю я тамошних смутьянов, но немцам Новгород не отдам.

Ярослав Всеволодович перекрестил сына.

Тогда, в день горький, вернее всего, опять проявила себя глубинная, с Богом связанная сущность Александра Ярославича как личности.

Он уже знал: мир не соткан из благодарности, милосердия, дружелюбия. Люди испорчены со времен Адама и Евы. Сегодня хвалят в глаза, славят, превозносят, завтра же за спиной у своего любимца острый нож против него наточат. Каким бы ты ни был им благодетелем, а полагаться на долгую память об услугах, тобою оказанных, нельзя. Она обязательно подведет. Слаб человек, лжив человек…

Но есть Бог. И есть воздаяние посмертное и Последний Суд. Ради Бога, из страха перед Ним и из любви к Нему, следует подниматься над своей греховностью, над страстями своими, а когда понадобится, жертвовать собой. Итак, долг правителя — перед Богом служить тем, кто ему служит: всей земле, всему народу. Иной раз эта обязанность не только тяжела или, скажем, рискованна, но еще и горька. Все силы душевные восстают против нее, будто отбрасывают от уст заплесневелый хлеб. Но не правитель выбирает хлеб, предназначенный ему для трапезы…

Надо смириться и делать дело.

Контрнаступление

Молодой полководец скрепя сердце согласился и получил от отца в помощь владимиро-суздальскую дружину во главе с младшим братом — князем Андреем Ярославичем. В 1241 году весной Александр въехал со всей ратной силой в Новгород, и «рада быша