Вейрон стащил цветохрон, отбросил в сторону лифчик бабули Донована, снял полог тишины и рухнул на кровать. За дверью Эмма и Тереза снова рассмеялись, и он повернулся на бок и накрыл голову подушкой.

Проснулся Вейрон полным сил и решительности. Придворные интриги и заговоры были ему чужды, но теперь враг был здесь, во плоти, и все становилось проще. Наверняка это красхитанцы намереваются использовать артефакт против принца или короля, подчинив тех своей воле. Возможно, кто-то из невест с ними в сговоре, либо же артефакт применит та тощая вобла, что прибыла с ними. Надо быть начеку и оказаться рядом в нужный момент. А для этого — пройти конкурсы и выйти в финал. А значит, неожиданная поддержка Терезы пригодится.

Он принял душ, надел привычный наряд, выпил пилюлю, меняющую голос, и, придирчиво осмотрев себя в зеркале, изменил верхний слой ауры. Все равно что надеть пальто размером меньше. Тесновато и немного колется, но жить можно. От лифчика бабули куда больше хлопот — с носком он едва не прокололся. Но зато как приятно было узнать, что, оказывается, Эмме он нравится. Вейрон почесал грудь и направился прямиком к двери менталистки. Переборов соблазн вломиться без предупреждения, постучал.

— Да, — послышался нежный голос. — Бригитта, заходи.

Он приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Комната Эммы была куда скромнее: меньше размером, стены просто выкрашены в белый, над кроватью никаких тряпок. Эмма приподнялась, опершись на локти, и нежно ему улыбнулась, такая очаровательная и лохматая спросонья, что он невольно расплылся в улыбке в ответ. Потом она зевнула и виновато прикрыла рот ладошкой. Одеяло сползло с груди, лишь слегка прикрытой кружевом. Совесть взбунтовалась, но Вейрон усмирил ее самообманом. Он ведь постучал.

— Что ты стоишь? Входи.

— Я лучше подожду тебя в гостиной, — проговорил Вейрон, попятившись, но Эмма, откинув одеяло, вскочила и подбежала к нему — как была, в тонкой белой сорочке, с кружевами и без рукавов и, похоже, без всего остального…

— Да что же с тобой делать! Я ведь не мужчина, тебе нечего стесняться! А у меня есть новости. Тереза сказала, что принц любит понежиться в постели, — проговорила Эмма, схватив его за руку и потянув за собой, и Вейрон пошел за ней следом, как загипнотизированный, позволив увлечь себя на кровать. — Давай и мы не будем спешить на завтрак, — предложила она, усаживаясь рядом. — Ты так смотришь на меня. Наверное, у меня сейчас на голове воронье гнездо, — улыбнулась Эмма. — А что ты делаешь с волосами? Заплетаешь в косу?

Она протянула руку и погладила его голову через цветохрон, потом провела пальчиками по его скуле, щеке, попыталась обрисовать губы.

Он отклонился. Смотрел на нее, не в силах сказать ни слова.

— У тебя наверняка очень чувственные губы, — произнесла Эмма тихо.

Вейрон молчал, стараясь сфокусироваться на ее глазах и не смотреть ниже.

— Знаешь, не удивительно, что он на тебя запал, — добавила она задумчиво, рассматривая ткань на лице Вейрона так, будто могла видеть лицо. — А может, все дело в магии твоего маленького секрета?

— Я вообще не понимаю, о чем ты, — вздохнул он, хмурясь.

Эмма придвинулась еще ближе, так что он почувствовал тепло ее тела и сладковатый аромат, и заговорщицки прошептала:

— Красные трусы в действии — вот что вчера произошло. Ты обзавелась поклонником, Бригитта.

Эмма игриво прикусила губку и, поджав одну ногу под себя, так что из-под сорочки показалась голая коленка, подняла руки вверх и закрутила волосы в узел. Тонкая ткань натянулась на груди, обрисовав… как она там выразилась… вершинки. «Смотреть в глаза!» — приказал себе Вейрон, усаживаясь так, чтобы Эмме не пришло в голову вновь отнимать его боевой клинок..

— Рыжий дикарь с востока, — тем временем пояснила она, опустив руки. — Я случайно подслушала его беседу с другом. Ты из-за них убежала с бала?

— Да, — буркнул Вейрон. Хоть тут не соврал.

— Я тоже была ошарашена его напором, — нахмурилась Эмма. — Он твердо намерен заполучить тебя, Бригитта. Сорвать черный бутон — так он сказал.

— Скорее я ему чего-нибудь оторву, — не сдержался Вейрон.

— Разумеется, он нам вовсе не нужен, — согласилась Эмма. — Принц — наша цель. Но…

— Никаких но!

— Тереза сказала, что принц слишком пресыщен, — вздохнула девушка. — И соперничество могло бы подстегнуть его интерес. К тому же — надо признать — ты совершенно не умеешь пользоваться своим женским шармом.

— Это да, — согласился Вейрон, понимая, что снова пялится на ее грудь и мужественно отворачиваясь. Белые стены немного помогли.

— А ведь в тебе скрыт небывалый потенциал! — воскликнула она. — Посмотри, всего лишь одна уловка — красивое белье — и сразу поклонник. И пусть он диковат и не слишком-то любезен, но он, кажется, искренне тобой увлекся!

Вейрон поднял взгляд к потолку. Тоже белый. Даже зацепиться не за что!

— Почему бы не пофлиртовать с ним чуть-чуть, в качестве тренировки? — продолжала говорить Эмма. — Знаешь, Бригитта, мне кажется, тебе стоит немного расслабиться. В жизни столько маленьких удовольствий: красивое белье, ни к чему не обязывающий флирт, завтрак в постель… — она оживилась. — А ведь это отличная идея! Я сейчас по-быстрому в душ, а потом мы позавтракаем в постели, как тебе?

— Угу, это можно. Стоп. Что? — Вейрон резко обернулся, успев заметить скрывшуюся за дверью Эмму. — В каком смысле в постели? — хрипло спросил он. — Зачем?

Попросить, что ли, Донована принести других пилюль?

Эмма едва не пела от счастья.

Накинув халат, она вызвала слугу и попросила подать им завтрак в покои. Сегодня ей предстояло начать давать Бригитте уроки раскрепощения, многие из которых они вчера обсудили с неожиданной союзницей — Терезой.

Многолетний жизненный опыт служанки и дар менталиста объединятся, чтобы вывести леди Бригитту в королеву!

Эмма рассмеялась и крутанулась вокруг себя. Мечты сбудутся! Тереза выиграет в споре, Бригитта получит принца, а она откроет свое дело, больше не нуждаясь в чьей-либо поддержке.

Завтрак принесли довольно-таки быстро, и Эмма, забрав поднос, вернулась в спальню. Бригитта все так же сидела на кровати. Изменилась лишь ее поза: широко разведенные под цветохроном ноги, локти уперты в колени, ладони скрывают лицо. На мгновение Эмме показалось, что подопечная плачет!

— Бригитта, — позвала она, сгружая поднос на кровать. — Ты как?

— Не очень, — ответила та, поднимая на Эмму — слава святому Эриху — абсолютно сухие глаза. — Живот скрутило.

— Это от голода, бедняжка! Забирайся к изголовью, сейчас я тебя накормлю и расскажу наши планы на ближайшее будущее.

— У нас есть планы?

— Да, — Эмма кивнула и сама присела рядом с подопечной, осторожно ставя поднос им на колени. — Мы вчера все придумали. Бригитта, расслабься немного! Ты — словно из камня. Давай я намажу для тебя тост.