— Вижу, сэр Сергей, что вы не привыкли к столь повышенному вниманию к своей персоне со стороны общества, — наклонился ко мне Раск.

— Увы, я человек не публичный.

— Зато, не теряете время даром, — князь глазами показал на баронессу, купающуюся во взглядах всех присутствующих за столом. — Одобряю. Баронесса мила, недурна собой. Тем более, что она недавно стала вдовой, и место в её постели свободно.

— Не спорю, что баронесса Кранг во всех смыслах впечатляющая женщина. И, в другом случае я бы не преминул последовать вашему совету, ваша светлость. Но мне завтра утром уезжать, а я не сторонник скоропалительных мимолётных связей.

— Баронесса расстроится.

— Честь сидеть за столом рядом с вашей светлостью скомпенсирует её неудачу на любовном фронте. Тем более, что я не хочу компрометировать даму мимолётным романом с заезжим рыцарем.

— Разговоров о том, что она удостоилась чести сидеть возле меня, хватит на месяц, а о том, что вы не заглянули к ней в спальную, она скромно промолчит.

Слуги внесли на больших деревянных блюдах жареных гусей и поставили на стол. Князь потянулся ножом к гусиной ножке, прекратив беседу. Я больше, чем уверен, что всё представление с усиленным ко мне вниманием он разыграл для того, чтобы развлечься. Нравится ему интриговать людей и разжигать страсти. Так и чувствую, как в головах у присутствующих роятся вопросы: кто такой, кем приходится Раску и чем заслужил такую благосклонность? И, ещё, этот взгляд. Полный ненависти взгляд с дальнего конца стола. Виконт Банд никуда не делся. Нужно быть осмотрительнее. Как бы нож под лопатку в толпе не сунул. С него станется. Эх! Мне было бы спокойнее, если бы рядом была Элана. И, пусть она не настоящая воительница, зато я ей доверяю. Да и приятнее с ней, чем с этой назойливой баронессой.

— Мы с вами произвели настоящий фурор! — довольно промурлыкала мне моя спутница, словно почувствовав, что я подумал о ней. — Это самый счастливый день в моей жизни!

— Поверьте, баронесса, ваша жизнь только начинается. Впереди будет ещё немало ярких и запоминающихся моментов.

— Наверное. Только, боюсь, подобного триумфа у меня, больше, не будет.

Я ещё раз бросил взгляд вдоль стола и, вдруг, увидел мужчину необычной внешности. В чёрном балахоне, на котором выделялись две бриллиантовые броши, приколотые симметрично на правой и левой стороне груди и шикарное колье с рубинами в обрамлении мелких бриллиантов на шее. Но, особенно необычным было лицо. Щёки и подбородок были гладко выбриты, а из-под нижней челюсти росла длинная, по пояс, чёрная борода. Ну, как козёл, право.

— Кто это? — поинтересовался я у баронессы, показав на мужчину взглядом.

— Этот? Преподобный Хаг, верховный жрец храма дураков.

— Ого! У вас и такой есть?

— Да. Чему вы удивляетесь?

— Не пойму, зачем нужен такой храм?

— Вы что? Адепты этого храма несут тяжёлое, но очень важное для всех нас служение. Своими нелепыми одеждами и противоречивыми, зачастую, глупыми поступками они показывают общество со стороны и берут на себя всю скверну современного мира.

— Чего, только, на свете не бывает! — изумлённо покрутил я головой.

Сидящая неподалёку смазливая девица встала из-за стола и, подойдя ко мне, наклонилась, показывая сногсшибательные виды в своём глубоком декольте. Наверное, спросить чего-то хотела, хотя, точнее, обратить на себя внимание. Но, тщетно. Баронесса была на стороже. Приподнявшись, она потянулась ложкой к блюду с рябчиками, мимоходом, как бы невзначай, оттирая нахалку в сторону. Серпентарий! что с него взять?

Обед продлился целый час. Я, даже, заскучал немного. Зато остальные неудобства не испытывали. Они ели, выпивали, беседовали друг с другом, словно находились на дружеской вечеринке. Наконец, князь и княгиня поднялись и вышли из гостиной. За столом возникло оживление, скрип отодвигаемых стульев, и едоки потянулись на выход.

— Пойдём? — поднялась со своего стула спутница.

— Куда?

— Танцевать. Дальше, по регламенту, танцы в большом зале.

— Вынужден вас разочаровать, баронесса: танцевать я не умею. Но с удовольствием поприсутствую на этом увлекательном мероприятии.

— Что, совсем не умеете?

— Вся моя жизнь прошла в непрерывных битвах, я сутками не слезал с седла, а спал на камнях, подложив под голову дорожную сумку, — что-то меня понесло. — Поэтому, времени научиться, не было.

— Очень жаль, — немного расстроилась баронесса.

— Думаю, что партнёров по танцам у вас сегодня будет достаточно, — постарался я успокоить даму, намекая на тот фурор, который мы произвели.

— Вы так считаете?

— Уверен. А я, в свою очередь, полюбуюсь на вас со стороны.

— Ну, если так…

Баронесса взяла меня под ручку и, вызывающе глядя на глазеющую на нас топу, повела меня в зал. Оркестр на балкончике уже наигрывал что-то бодренькое, а дорожку, по которой проходил князь, убрали. Все присутствующие жались к стенам, оставляя свободным пространство по центру, достаточное для танцев. В толпе, виртуозно маневрируя, замелькали слуги в ливреях, разнося подносы, заставленные фужерами с вином. Я взял себе и баронессе вина и пригубил, оглядываясь по сторонам. А народу нравится. Похоже, для них это самая модная тусовка. Интересно, что бы они сказали, если бы я их в ночной клуб сводил?

Разговоры, неожиданно, прекратились, и в центр зала вышли князь с княгиней. Они встали друг напротив друга и поклонились. Оркестр заиграл какой-то медляк, и монаршая чета начала танцевать. Хорошо, что я заранее предупредил баронессу, что не танцую. Так же жеманно пожимать плечами, разводит руки в стороны, подёргивать ножкой, подпрыгивать и церемонно кланяться я, точно, не смог бы. Танцевали они минуты три. Потом, оркестр прекратил играть, князь взял княгиню за руку, поклонился толпе, и они ушли из зала.

— Ну, всё, — довольно произнесла моя спутница. — Сейчас можно танцевать. Князь открыл вечер танцев и ушёл отдыхать. Теперь, все представлены самим себе.

Присутствующие оживились, оркестр заиграл что-то более весёлое, и первые пары уже вышли на танцпол. К баронессе подскочил вертлявый юноша в длинном сюртуке с полами, богато расшитыми серебром, и увлёк её за собой. Я остался в одиночестве, с интересом разглядывая танцующих. Довольно сильный толчок в спину отвлёк меня от этого занятия, и я резко обернулся. Передо мной стоял виконт Банд собственной персоной и издевательски кривил губы в подобии улыбки. Взгляд, причём, оставался таким же ненавидящим и тяжёлым.

— Ой! — глумливо процедил он. — Я, кажется, вас толкнул. Какой я неловкий! Прошу прощения.

В принципе, уже этого было достаточно, чтобы вызвать наглеца на дуэль по правилам дуэльного кодекса горцев. Но я решил не накалять обстановку. Мне здесь не жить, поэтому, обострять отношения с кем бы то ни было