Рикс промолчал, косясь на меня и отталкивая собаку ногой. Наконец, соизволил открыть рот:

– Есть ли известия о моем шурине?

– Нет.

– Она здесь?

– Если вы имеете в виду миссис Джонсон, то она в Вентворте. Чего вы хотите?

Я увидел, что собака внезапно повернула голову и уставилась куда-то туда, под рабочий стол. Там была могила Джонсона. Она двинулась к столу и начала обнюхивать землю. Я похолодел. А Рикс тянул свою любимую песню:

– Я все еще без пенсии и без денег.

– Ничем не могу помочь.

Собака тем временем начала царапать землю и, найдя ее достаточно мягкой, стала рыть всерьез. Рикс оглянулся и уставился на собаку.

– Будь я проклят! Никогда раньше не видел, чтобы Цезарь делал что-нибудь подобное.

Он нагнулся и дал псу солидного пинка в зад. Потом отпихнул к двери сарая.

– Я потратил последний доллар, – продолжал он. – Как насчет того, чтобы мне одолжить? Я верну, как только получу пенсию.

Пока он говорил, собака вернулась и, украдкой взглянув на хозяина, снова принялась копать.

– Следите за своей проклятой собакой! – заорал я и, схватив палку, отогнал ее от стола.

Рикс злобно уставился на меня.

– Нечего так обращаться с бедным животным. Тебе должно быть стыдно!

– Цыц! Убирайтесь отсюда! Оба! И вы, и ваша проклятая собака.

Рикс между тем посмотрел на ямку, выкопанную собакой, с озабоченным видом.

– Вы что-нибудь здесь закопали?

Я чувствовал, как холодный пот выступает у меня на лбу.

– Нет!.. Уходите! Прочь!

Вместо этого он подошел к ямке и наклонился над ней.

– Да здесь кто-то копал, – и он потыкал землю своим пальцем.

Почувствовав солидарность, собака приблизилась к столу, помахала хвостом и снова начала копать.

Рикс нетерпеливо оттолкнул ее.

– Может быть, Карл зарыл здесь деньги, – прошептал он. – Карл достаточно глуп для этого. Как насчет того, чтобы проверить? Лопата есть?

Я был охвачен паникой. Сделал шаг вперед, и в моих глазах появилось такое выражение, что Рикс, должно быть, испугался. Он быстро попятился.

– О'кей, о'кей, парень. Нет причин сходить с ума, – выдавил он. – Просто мне показалось… Не обращай внимания.

– Убирайтесь и держитесь отсюда подальше! – закричал я.

– Как насчет того, чтобы одолжить мне пять долларов? – ныл он, все еще пятясь.

– Ничего вы от меня не получите, – сказал я, надвигаясь. – Вон!

Рикс уже подобрался к своим колесам. Он помедлил, положив руку на крыло машины и поглядывая на меня.

– О'кей. Если ты хочешь повернуть дело таким образом, парень, я поговорю с копами. Я собираюсь попросить их поискать Карла. А ты обнимайся и целуйся с этой шлюхой…

Я набросился на него. Мой первый удар в челюсть чуть не сломал ему кости. Рикс упал. Я настолько озверел, что не заметил грузовик, который только что подъехал к станции. И только тогда, когда шофер грузовика заорал на меня благим голосом, я еле-еле пришел в себя. Я уже был готов отправить этого костлявого стервятника к праотцам. Собака, как только увидела своего хозяина валяющимся в пыли, сразу же прыгнула в кабину.

Да, не вмешайся шофер, боюсь, пришлось бы рыть в сарае еще одну могилу. Я испытывал большое желание и свидетелю дать по шее, но сдержался, понимая, что это не тот случай. Шоферы, как правило, народ болтливый и сварливый. Я умерил свой гнев и отступил назад. Рикс тяжело поднялся с земли.

– Извините, – сказал я шоферу. – Я, действительно, хватил через край и теперь жалею, что ударил этого господина. Он приезжает сюда попрошайничать и просто сводит меня с ума. Нервы…

Шофер смотрел уже не так сердито.

– Но бить пожилого человека…

Он посмотрел на Рикса, потом сморщился.

– Попрошайка… а?

– Не говорите! Тянет и тянет без конца.

Шофер кивнул, смягчившись.

– Извините, что вмешался. У меня такой же шурин… Мне нужно заправиться.

– Конечно. Иду.

Он вернулся к грузовику. Рикс медленно и неуклюже полез в машину. Держался за подбородок и что-то бормотал про себя. Я вытащил из бумажника десять долларов и протянул ему.

– Вот возьмите и уезжайте.

Вначале Рикс взял бумажку трясущимися руками, потом скомкал ее и швырнул мне в лицо.

– Ты за это ответишь! – прорычал он прерывающимся от ярости голосом. – Я собираюсь сообщить в полицию.

Машина рванулась вперед.

Я понял, что совершил опасную ошибку, ударив его. Но ничего нельзя уже было поделать. Я подобрал банкнот и положил его в бумажник. Мое сердце сжималось от страха. Я подошел к ожидавшему меня шоферу и заправил его машину. Он посмотрел на меня с любопытством. Конечно, шофер видел, как Рикс швырнул мне деньги, но ничего не сказал.

Когда уехал и он, я пошел в сарай и убрал с могилы Джонсона рабочий стол. Закопал ямку, вырытую собакой, и заровнял землю. Перетащил от дальней стены кучу металлолома и сложил его на могиле.

Работа заняла у меня полчаса. Теперь ни одна собака в мире уже не могла бы разрыть землю. Работая, я не переставал думать о Риксе. Обратится ли он в полицию? Сейчас он в таком состоянии, что вполне может это сделать. Не удрать ли мне, пока дорога еще свободна?

Так размышляя, я вышел из сарая и пошел в закусочную. Возле бензоколонки стоял запыленный «линкольн». Занятый своими мыслями, я даже не слышал, когда он подъехал.

За рулем сидел мужчина. Он показался мне знакомым. Водитель вышел из машины и направился в мою сторону. На нем был поношенный, мятый костюм и шляпа с опущенными полями, знавшая лучшие времена.

Я узнал его, и сердце мое подпрыгнуло.

Человек, шедший ко мне, был Рой Трейси!

Рой узнал меня в ту же минуту, как и я узнал его. Он резко остановился. Кровь отхлынула с его лица. Мы стояли, уставившись друг на друга, и молчали. Рой первым пришел в себя. Его губы скривились в так хорошо знакомой мне иронической улыбке.

– Чет! Неужели это ты?! До чего же я рад тебя видеть!

Мы трясли друг другу руки, хлопали по спине. Только теперь я осознал, как он был мне необходим, как не хватало мне его общества.

– Курицын сын! – сказал я, обнимая приятеля. – Где же тебя черти носили!

Он схватил меня за плечи, развернул к солнцу и слегка отступил, пристально разглядывая.

– А ты что здесь делаешь? Я думал, ты уже давно уехал из страны.