После начала гражданской войны в Сербии последовательные антикоммунистические взгляды выражали и проповедовалиа значительная часть русского священства, служившего в приходах СПЦ в сербской провинции. В результате многие из них[262], так же как и их единомышленники из рядов сербского священства, пали от рук партизан[263]. Сравнительно большое число русских священников, убитых партизанами, не могло не вызвать внимания официального издания РПЦ(з) [264].

Отметим, что число русских православных священнослужителей, погибших в годы Второй мировой войны в Югославии от рук партизан, является достаточно заметным. На основании послевоенных исследований СПЦ можно сделать заключение, что от рук оккупантов и их помощников погибли шесть человек: четверых убили усташи в НГХ (о. Бориса Мулева в августе 1941 г. у г. Слунь, о. Андрея Семилуцкого в октябре 1941 г. у г. Пакрац, о. Ивана Княжева в декабре 1941 у г. Брчко, о. Михаила Гутовского 7 января 1942 у г. Карловац), а двоих по неясным причинам убили сами немцы в конце войны в Воеводине (протодьякона Ивана Котова 11 апреля 1944 в г. Алибунар, иеромонаха Платона Бондаря 23 октября 1944 в с. Врдник). Некий русский монах Вениамин, игумен монастыря Св. Наума в Македонии, был убит неизвестными людьми в районе Охрида. Кроме этих жертв немцев и их союзников, двух священников якобы убили боевики Д. Михайловича — протоиерея Валериана Бортинского в с. Рипань у Белграда 7 декабря 1943 г. и о. Иосифа Брагина в июле 1942 в с. Лазница у Браничева[265].

Стоит отметить, что последних двух священников современники событий относили все-таки к жертвам «красного террора»[266]. Не стоит, разумеется, забывать, что в условиях крайнего ожесточения гражданской войны четники также совершали убийства священников. Так, например, в июле 1942 г. в центре г. Чачка боевики Д. Михайловича зарезали священника Драгутина Булича, бывшего сторонником Д. Льотича. Поэтому практически невозможно определить, пали ли эти две жертвы гражданской войны в Сербии от рук партизан или четников.

В то же время ясно, что последовательно антикоммунистические воззрения, которые выражали русские священники, служившие в СПЦ, не могли не приводить к тому, что некоторые их них погибли именно от рук партизан[267]. Такая тенденция особенно заметна в Браничевской епархии, в восточной части Сербии (это, кстати, особенно заставляет усомниться в том, что четники убили о. Иосифа Брагина, также погибшего в тех краях. Всего с 1941-го по 1944 год партизанские боевики убили в Браничевской епархии как минимум трех сербских и шестерых русских священников (не считая о. Иосифа Брагина).

В июле 1942 г. был убит о. Вячеслав Яковлевский. Во время Гражданской войны в России он был священником в Добровольческой армии. По прибытии в Сербию он служил в СПЦ в приходе с. Брза Паланка (Тимокская епархия), а затем был перемещен в Браничевскую епархию, где и снискал мученический венец. В июле 1942 г. партизаны убили и священника о. Вячеслава Зейна, племянника известного Ф.А. Зейна, губернатора Финляндии, последовательно защищавшего русские интересы в этой северной провинции Российской империи. До революции Вячеслав Зейн был чиновником, но в эмиграции встал на пастырскую стезю, служил в православном приходе в городе Ромб во Франции, а после этого переехал в Сербию, где и погиб[268]. В августе 1942 г. был убит еще один русский священник — о. Пантелеймон Кокаев. Отец Пантелеймон происходил из осетинской семьи и закончил в 1914 г. Ставропольскую семинарию «по первому разряду». Приехав в Сербию, он служил в Нишской епархии, а после этого был переведен в Браничевскую епархию, где и погиб. В августе 1942 г. был убит священник Браничевской епархии о. Сергий Белавин[269]. В марте 1943 г. убит священник Кленьского прихода Браничевской епархии о. Григорий Волков, причем случилось это спустя несколько месяцев после того, как браничевский епископ Вениамин наградил его за отличную службу. Наконец, в марте 1943 г. был убит священник о. Василий Толмачев[270].

Епископ Вениамин Браничевский несколько раз (в сентябре 1942 г. и в апреле 1943 г.) «с горечью и печалью» сообщал митрополиту Анастасию о том, что в Браничевской епархии «безбожные разбойники убивают сербских и русских священников». В связи с этим епископ Вениамин сделал «циркулярное распоряжение… о внесении в диптихи всех церквей имен этих жертв, умерщвленных безумием безбожников, чтобы на всех проскомидиях за них вынимались частицы. В то же время… предприняты все шаги у соответствующих властей для охранения жизни священнослужителей, как русских, так и сербов. Некоторых… переместили в более верные места, где жизнь их будет в большей безопасности»[271].

Все эти события не могли не повлиять на и без того твердую поддержку, которую руководство РПЦ(з) оказывало РОК[272]. С момента основания РОК в сентябре 1941 г. митрополит Анастасий благословил вступление в него своей паствы и саму эту «крестоносную рать». Митрополит Анастасий регулярно участвовал в военных парадах РОК, служил для него торжественные службы и получал письменные благодарности от генерала Штейфона.

С особой торжественностью в течение двух дней была отмечена годовщина основания РОК. Сначала 30 августа/12 сентября, в день праздника Св. Александра Невского, походная церковь в казармах РОК в районе Белграда Дединье отпраздновала свой престольный праздник. По этому поводу в церковь прибыл митрополит Анастасий, который в сослужении прибывшего духовенства и настоятеля корпусной церкви о. иеромонаха Никона провел торжественный молебен. После молебна состоялся парад. А на следующий день, 31 августа /13 сентября, отмечали саму годовщину основания РОК. День этот был отмечен торжественным молебном, отслуженным во дворе русской Свято-Троицкой церкви в присутствии командующего РОК генерала Штейфона с его штабом, роты Четвертого полка РОК, начальника Бюро русской эмиграции генерала Крейтера, многих эмигрантов и корпусного оркестра. Молебен совершил митрополит Анастасий в сослужении многочисленного духовенства. После молебна владыка Анастасий произнес слово, «в котором отметил жертвенное чувство, привлекшее русских воинов в ряды Охранной группы для вооруженной борьбы с коммунизмом. Генерал-лейтенант Штейфон благодарил митрополита за его слово и за всегдашнее внимание к духовным нуждам Группы». Затем он обратился со словом к выстроенной роте, которую поздравил со знаменательной годовщиной. Торжество кончилось парадом. В тот же день в помещении Дома императора Николая II состоялся банкет, на который, кроме ген. Штейфона, Крейтера и митрополита Анастасия, прибыли командующий немецкими войсками в Сербии генерал Бадер со свитой и советник германского посольства д-р Файне[273].