Лежень вдруг дернулся, изо рта хлынула вонючая жижа. Самогон дерьмовый, чистая «паленка». «Смотрящий» лежал на боку, и его нужно было перевернуть на живот, чтобы блевотина не пошла в легкие. Но Трофим, напротив, повернул его на спину. Лежень захрипел, дернул ногой, рукой схватился за горло. И открыл глаза. Он задыхался, но при этом не понимал, что именно с ним происходит. Он пытался закричать, но из горла вырвался булькающий хрип. Сейчас ему мог помочь только Трофим. Мог, но помогать не стал.

Он встал в изголовье стеллажа так, чтобы Лежень не видел его. Стоял и смотрел, как умирает «смотрящий». Как падает на пол, как бьется в агонии.

Все правильно, в этом проклятом месте не живут, а выживают. А чтобы выжить, нужно уметь оставаться в сторонке. Моя хата с краю. Своя рубашка ближе к телу. Не делай добра, не получишь зла. Так думал Трофим, глядя, как умирает человек, чья смерть решала его проблему.

Лежень дернулся в последний раз и затих. Трофим вылил в кружку остатки ядреной «табуретовки», перекрестился и выпил.

Сапожник должен пахнуть кожей, пирожник – тестом, а медсестра – спиртом. У Ларисы же спиртом пахла только ватка, которой она протирала кожу на локтевом сгибе, а сама она благоухала французскими духами. Светло-русые волосы в пышной прическе, чистой воды глазки ярко блестят, пухлые губки сочно накрашены, накрахмаленный халат не короткий, но в облипку. Не красавица она, но очень хороша. Салтан провел бы с ней ночку.

Она поставила укол, и лекарство пошло гулять по вене. Салтан сделал вид, что почувствовал это. Приложив руку к сердцу, выразительно и даже с испугом посмотрел на нее.

– Ты что мне вколола? Вирус любовной лихорадки?

– А что, похоже? – белозубо улыбнулась девушка.

– Да у меня сердце разрывается от любви! Иди ко мне!

– Ну, нет, лучше я вам противоядие вколю! – отшутилась Лариса. – Тогда и позывов не будет!

– А если будут? – усмехнулся Салтан.

Палата у него отдельная, с евроремонтом и собственным санузлом. Это стоило денег, но он далеко не бедный. Хотя и не такой богатый, как Нестор…

– Лариса, зачем так жестоко? Вы же сестра милосердия!

Она поморщилась, качая головой. Дескать, не надо забрасывать на нее удочку, она не дурная рыба, чтобы вестись на такую мякину. Забрала инструменты и вышла из палаты.

Салтан включил телевизор. Новый год гуляет по стране, праздничная программа на всех каналах, а он в больнице. Хотя мог оказаться и на кладбище. Марьяна ведь и в сердце могла ножом ударить, но всего лишь селезенку задела. Операцию сделали, состояние стабильное, выписка не за горами…

Дверь открылась, и в палату вошел Нестор. Черный костюм на нем, сверху белый халат наброшен, а на голове красный колпак Санта-Клауса. Борода у него своя – маленькая, аккуратная, ухоженная. И сам он пижонистый, лощеный. Среднего роста, спортивного, но не атлетического сложения. Взгляд улыбчивый, но не шутовской. Сила в глазах, и огромная уверенность в этой силе.

– А где Снегурка? – спросил Салтан.

– У Санта-Клаусов нет Снегурок, – усмехнулся Нестор.

Каких-то три-четыре года назад о Несторе никто и слыхом не слыхивал. Он был кассиром у Метели, Салтан работал с ним в паре. Они объезжали должников, снимали с них «слам». Кто возникал, того на вилы. Нестор хоть и не бугай, но дух в нем крепкий, да и удар мощный. А еще голова очень хорошо соображала. Метель приставил его к «общаку», на этом Нестор и поднялся. Но это было тихое возвышение, незаметное. Мало кто в бригаде знал о том, кто работает с «общаком», как собираются деньги, куда они уходят. Лучше всех об этих делах знал Метель. И сам Нестор. Ну, и еще Салтан, потому что его приставили к Нестору на охрану и в подчинение…

В девяносто восьмом году на Метель наехал «третий микрорайон». Затем в конфликт влез Юнкер со своей бригадой. И такая карусель закрутилась… Метель застрелили в собственной машине, братва дала ответку «третьему микрорайону», завалив их вожака. Юнкер в страхе за свою жизнь подключил ментов, хотя от возмездия это его не спасло. Юнкера сработал снайпер, его бойцы отомстили, наглухо завалив трех заводских. В ответ в кафе «Чайка» рванула граната, погибли люди. Этим бы все и закончилось, если бы не менты, которые, пользуясь смутой, накрыли медным тазом заводскую группировку.

Кого-то посадили, кто-то зарылся в нору. «Общак» и привязанные к нему активы ушли в тень вместе с Нестором и Салтаном. А когда все стихло, в городе появилась охранная фирма «Лейб-Страж», которая взяла под свой контроль машиностроительный завод. Вернее, расширила свое влияние в сфере этого предприятия. Метель имел свою долю в заводе, а Нестор ее расширил, прикупив серьезный пакет акций.

Помимо завода были еще и другие вложения, и на всем этом Нестор делал деньги. Плюс охранные услуги со своей статьей дохода…

Телохранитель Нестора выложил на стол подарки – конфеты, мандарины, прочую хрень.

– И какие у нас проблемы? – спросил Салтан.

– У тебя проблема. Со Снегуркой… За что она тебя так? – Нестор повел рукой, как будто держал в ней нож.

– Случайно вышло.

– Это ты ментам рассказывай, а меня лечить не надо… Что ты со Снегуркой сотворил?

– Ничего! – Салтан удивленно смотрел на Нестора. Ему-то какое дело до его отношений с Марьяной? Это его не должно касаться.

– Я слышал, ты глаз на нее положил.

– Ну, положил, а что такое?

– Да нет, ничего. – Нестор подал знак телохранителю, и тот вышел из палаты.

– Тогда в чем проблема?

– Какая проблема?

– Ну, ты же сказал, что у меня проблема. Ну, с Марьяной.

– А тебя на перо посадили, это не проблема?

– Говорю же, случайно вышло.

– Я слышал, она Трофима ждет.

– И что? – нахмурился Салтан. Слишком уж много слухов на него вывалили. Не к добру это.

– Не хочет она с тобой… Вдруг ты ей по беспределу вставил?

– Что-то я не догоняю…

Салтан пытливо смотрел на Нестора. Что, если Марьяна пожаловалась ему? Баба она красивая, и Нестор мог перед ней не устоять. Жена у него, ребенок, но это не мешало ему иметь любовницу. Может, и Марьяну он поимел. Или только собирается… А она не просто красивая, она еще и с ума свести может…

– Да некрасивая история получается, если по беспределу, – покачал головой Нестор. – Трофим банкира на себя взял, срок по всем правилам мотает, а ты с его бабой… А если он узнает? Если в отказ пойдет?

– Не пойдет, – мотнул головой Салтан. – Я его знаю, он на такое не пойдет…

– Если бы я все знал, я бы сейчас в Кремле заседал, – усмехнулся Нестор.

– Он сам по себе крепкий орешек. И еще за Марьяну переживает. С ней ведь всякое может случиться.