Я знала о таких специально обработанных продуктах. У нас они продавались в ярких пластиковых пакетах. Мне пришлось перестать покупать их, потому что для Джоны они были как кокаин. Однако мне захотелось попробовать.

Мы поблагодарили Дорис и поспешили назад, чтобы организовать приманку с помощью пауча особой обработки. Проблема самоуверенного Боно была решена, мы помахали ему и пошли на зов неотразимого города.

Тяга Лидии к потребительству еще далеко не исчерпалась. Я решила, что «Сакс» на Пятой авеню нам не по средствам, и мы направились к Центральному парку и более традиционному и не слишком фешенебельному универсальному магазину. Иногда незнание даже помогает. Если бы мне было известно о «Бергдорф Гудман», я бы, наверное, держалась от него подальше.

Магазин источал больше роскоши, чем лапа пантеры. Наверху я узрела магазин детской одежды.

– Глянь на это шикарное платьице! – воскликнула я. – Будет отлично смотреться на Энни. И стоит только 10 долларов. Обожаю магазины, где можно найти качественные товары по низкой цене!

Лидия склонилась над ценником и показала мне, что я не разобралась в количестве нулей.

– Вообще-то это 1000 долларов, – сказала она, забирая платье у меня из рук и вешая обратно.

Блондинка тридцати с чем-то лет в кашемировом пальто оттиснула меня в сторону.

– Никак не могу решить, – сказала она своему безукоризненно вышколенному спутнику, – «Гуччи» или «Берберри» подарить будущему ребенку Саманты?

Женщина держала две крошечные безрукавки одинакового размера и цвета.

– «Берберри» – это классика, – ответил ее друг. – Но «Гуччи» – больше в европейском стиле.

Между бровями блондинки пролегла морщинка. Должно быть, ее просмотрели во время ее последней инъекции ботокса. С момента вторжения в Ирак мир не сталкивался с таким сложным выбором.

– Ладно, – сказала она после долгой паузы. – Возьму обе.

В новой экипировке и прическе Лидия почти вписывалась в окружающую обстановку. Но моя дикая прическа и заляпанное краской пальто делали меня похожей на дворняжку, затесавшуюся на выставку собак. У меня и близко не было идеальной фигуры, дизайнерской одежды и профессиональной укладки. Однако, как и полагается благовоспитанным людям, продавцы деликатно отступили, позволяя аутсайдеру непринужденно выйти.

Мы пошли на запах, спустившись по эскалатору в отдел косметики в подвальном этаже, и обнаружили маленькое кафе, показавшееся нам очень милым. Пришло время пообедать, и цены в меню показались нам не очень шокирующими.

– Прошу прощения, мадам.

Голос принадлежал молодому человеку со светящимися глазами. Я была моментально загипнотизирована его темным костюмом и стильной прической. Пока, к своему ужасу, не увидела, что он вооружен огромной кисточкой для макияжа.

– Мадам желает тач-ап перед едой? – спросил он.

У нас в стране предложение в таких выражениях может закончиться вызовом в суд.

– Нет, не сейчас, спасибо, – сказала я, предполагая, что эта фраза имеет другое значение в США.

– Как ты думаешь, может, нам уйти? – прошептала я Лидии.

Я пыталась утащить ее оттуда, но она не отступала. Любезный официант помог мне выбраться из пальто и провел нас к диванчику в углу зала.

Я опустила свое мягкое место на предложенное место и стала делать вид, что изучаю меню. Заведение было оформлено в скромных традициях класса люкс. Дорого одетые женщины изящно клевали свои салатики.

– Это норка? – спросила Лидия, наблюдая, как официант несет пальто посетительницы в гардероб.

Я чувствовала себя неуютно в этой обстановке деликатной привилегированности, но Лидия отнюдь не выглядела смущенной.

– Это такое место, где мать с дочерью встречаются, чтобы обсудить организацию свадьбы в «Хамптонс», тебе не кажется? – заметила она.

Я не могла поверить, что, едва сняв буддистский наряд, она так легко впишется в эту напыщенную атмосферу.

Официант ободряюще не замечал мой подчеркнутый акцент.

– Давай возьмем по бокалу вина, – предложила Лидия.

– Ты имеешь в виду алкоголь?

– Ты, наверное, этого не знала, но в студенческие годы я частенько напивалась за обедом, – сказала она.

Официант улыбнулся и предложил легкое шардоне с цитрусовыми нотками.

– Это было в том шахматном клубе, куда ты ходила?

– Мы так это называли, – сказала она, поправляя волосы. Высветленные на днях пряди делали ее похожей на кинозвезду. А это что на ней, блеск для губ?

Перед нами появилось два бокала.

– Кажется, я узнаю что-то новенькое каждый день, – сказала я. – За удачное возвращение домой.

– И за Боно, – сказала Лидия, поднося свой бокал к моему. – И вот что, я хотела кое о чем с тобой поговорить.

– О свадьбе в «Хамптонс»? – спросила я.

– Нет, – засмеялась она. – Я знаю, что ты планируешь отнести его назад в приют в ту же минуту, когда я уеду.

– Почему ты так думаешь?

– Если бы ты на самом деле решила оставить его, ты бы уже принялась за блог.

Официант опустил наши идеальные салаты на стол.

– Это все равно что прийти в Букингемский дворец и попросить королеву поджарить тебе блинчики, – прошептала я.

Лидия устремила на меня свой взгляд психолога.

– Перестань спрыгивать с темы, – сказала она.

– Видишь ли, мне нравится Боно, но он ненавидит меня. Это будет похоже на неудачный брак.

– Это самый прекрасный котик в мире, – сказала она.

– Я знаю, но я провела всю жизнь, ухаживая за бездомными созданиями. Я устала от этого ухода.

Мою дочь это не впечатлило.

– Не всегда все получается так, как хочется, ты же знаешь, – продолжила я. – А что, если я не найду ему дом? Если он умрет оттого, что мне не удастся накормить его таблетками? Это будет ужасно.

Лидия подняла вилку и вонзила ее в салат.

– Если ты не хочешь делать это ради него, сделай это ради меня, – сказала она. – Пожалуйста, мам. Обещаешь?

Откуда-то из динамика доносилась музыка; я смотрела в свой бокал и пыталась понять, какие варианты выбора у меня есть. Похоже, никаких.

– Ладно, – сказала я. – Обещаю.

Мы поспешили домой, чтобы посмотреть, как Боно понравились специальные паучи. Но он не прикоснулся к ним. И курицу тоже не тронул.

Коты – это тоже люди

Боно продолжал выглядеть как жертва голодовки. Его шерсть была еще более тусклой, чем раньше. Я переживала, его здоровье было подорвано из-за нашего беспорядочного ухода. Я надеялась, что через день-два он окажется в заботливых руках своих опекунов из «Байдеви». Джон и его помощники гораздо лучше справлялись с его лечением. Но Лидия положила конец этому всему. Если я хочу, чтобы Боно выжил у меня, ему нужен новый, реальный режим.