— Ты, главное, никому больше этого не ляпни! — буркнул он, смиряясь с неизбежным. — Ладно, поехали в деревню. А то Собаки быстрее коня добегут и устроят нам встречу — с полицейской поддержкой!

— Поехали, — согласилась она, впервые с уверенностью в голосе. — А полиция… что тебе полиция? Да, Эре?

Он только покорно вздохнул. Одно было хорошо: патруля можно больше не опасаться. Йетт-ан-шура — коровы невероятно продуктивные, доят их три раза в день, значит, в степь регулярно полдеревни ездит. В таком движении даже Яха особого удивления вызвать не должна. Но, скорее всего, патрулей нет вообще. Это же армия, блин, то есть воплощённый бардак! Запросто поленятся ставить контроль со стороны наиболее вероятной угрозы.

* * *

Подэпсара Хист. Предательство — это как первая любовь…

Фургон дознавателя внутри был отделан со вкусом к удобной жизни. Звукоизоляция, магические световые шары, рабочие столы со стационарными раковинами — и три штабных функционера за ними. Целых три! И в немалых званиях… Подэпсара в очередной раз тоскливо отметил, что шакалы всегда собираются в стаю. Обеспечивают численное превосходство, говоря языком уставов. Ну, а если по-простому: толпой одиночку рвать удобно и безопасно.

— Командирскую раковину сдать, — брезгливо приказал дознаватель.

Покрутил раковину в пухлых пальцах — и отложил.

— Почему грязная? — бросил он.

— Пил маленько? — гаденько улыбнулся писарь. — Не отпирайся, видно, что пил! В следующий раз грязную не примем.

Дознаватель не спеша работал с раковиной, заполнял формы. Подэпсара терпеливо отвечал — дело абсолютно бессмысленное, потому что все данные по нему и так уже имелись и в командирской раковине, и на столе у дознавателя наверняка тоже. Но — армия… И предупреждала ведь маменька…

— О, столичное училище! — сказал писарь. — Ну, служить в патрулях — не лучший выбор, не лучший… У меня там племянник учился. В столице при штабе устроился, да. Знал племянника моего?

— Я по некоммерческому набору, — неохотно сказал подэпсара. — Как лучший по результатам экзаменов. Мы с аристократами не общались почти.

— А! — пренебрежительно сказал писарь. — Из нищих? Ну, тогда понятно. Тогда да, разве что в патрулях…

— Рассказывай! — велел наконец дознаватель. — Что с Борзом?

— Упал в ручей во время операции да утонул, — пожал плечами подэпсара, стараясь унять дрожание рук.

— В реку, может?

— Именно в ручей! — возразил подэпсара. — Да ему много не потребовалось. Пьян был, как обычно.

— Продолжай.

— А чего продолжать? — искренне удивился подэпсара. — Принял команду, сообщил в штаб — чего ещё? Торжественные моления и забой девственниц на костре падшего уставом не приветствуются. Так что обошлись банальным сожжением.

— Что, очень смелый? — прищурился дознаватель.

Он промолчал, но сам тоже поразился наглости ответа. Общение с эльфами сказалось, не иначе.

— Отрядная казна большая набралась? — рассеянно осведомился дознаватель.

А вот это уже было плохо. Отрядная казна, а проще говоря, все награбленное, по традиции принадлежала всем бойцам и делилась лично командиром в конце рейда между оставшимися в живых в соответствии с заслугами. Точнее, в соответствии с пристрастиями делящего. Да это всё было неважно, а важно было то, что дознаватель явно прицелился на поживу. И без казны в собственном кармане штабной эпсаар дело закрывать не собирался. А полицейский отряд без казны — это… это отряд без командира. Убьют при первой возможности. Потерю общей казны бойцы не простят. Такого даже эпсару Борзу не простили бы. Подэпсара побледнел и мысленно заметался в поисках выхода. Варианты, видимо, имелись, но в голову почему-то навязчиво лез один: выхватить свою именную, заработанную спортивными победами саблю и в три маха снять проблему. Изящное решение, конечно. Эльфы бы оценили. А в штабе, наверно, нет…

— Ну, ты думай, — буркнул дознаватель угрожающе. — Только вот ещё: Надия-ан-Тхемало. С ней что?

Подэпсара выложил самоцветы.

— Долг уплачен, — сообщил он удивлённым функционерам, не вдаваясь в подробности. — Хозяина поместья успели казнить.

— Странно вы как-то служите, — протянул дознаватель, глядя на сверкающие камушки.

Похоже, ни он, ни его помощники не могли понять, что помешало подэпсару взять драгоценности себе — раз уж хозяин казнён. Да он и сам себя не понимал, если честно.

— И вот что ещё, — сказал дознаватель равнодушно. — На период следствия твой аттестат будет закрыт. А там посмотрим. Все. Иди отсюда, думай. Да отправь десятников сюда — на беседу.

Подэпсара не помнил, как вышел из фургона. Аттестат. Будет закрыт. А маменька в столице только на него и живёт. Ей теперь остаётся разве что на улицу. И когда оно ещё закончится, следствие? В штабе с документами не привыкли торопиться!

Он по инерции приказал часовому у калитки вызвать десятников, отправил их в фургон. Их, конечно, допросят, и они, естественно, все расскажут. А, неважно!..

Он просидел на скамейке у чьего-то дома до самых сумерек. Проходили гуляющие деревенские, осторожно поглядывали на обнажённую саблю. Подходили десятники — он послал их… нести службу. Ощущение затянутой петли на горле все не проходило. А потом он понял, что уже не один.

— Жалеешь, что в полицию пошёл? — осведомился эльф проницательно. — Не жалей.

— Набрался ценного опыта — а жалеет! — донеслось с другой стороны.

— Эпсаром даже побыл!

— Даже убил эпсара!

— Да, ещё же с нами познакомился!

— Вот уж это я вовсе не считаю ценным приобретением! — не выдержал подэпсара.

— Хамит! — задумчиво сказал эльф. — Будущим работодателям.

— Мы тут ради него самоопределение провинции устраиваем!

— Чтоб рабочие места создать для опытных полицейских!

— С возможностью стремительного карьерного роста!

— А пойдём лучше по девкам!

— Сепаратисты, что ли? — без интереса пробормотал подэпсара. — Хоть бы историю учили. Все сепаратисты плохо кончили. Империя — это прогресс.

— Да плевать на прогресс! — с обескураживающей честностью сказал эльф. — О себе подумай. За убийство эпсара тебя казнят! А мы тут новое государство создаём как раз. Нам свои полицейские нужны. А ты нам понравился. Мы тебя главным полицейским назначим!

— А не согласишься — убьём…

— Вы что, девок вот так же уговариваете? — не выдержав, улыбнулся подэпсара.

— Ага! И они точно так же ломаются! Как будто не согласны!

— Зато потом с такой страстью отдаются!

— Вот и ты потом…

— Но-но! — предостерегающе сказал подэпсара. — Я имел в виду — вы их так же впятером уговариваете? Или даже не уговариваете, вас же пятеро…