— Друг мой, — профессор Наруа, в задумчивости почесал подбородок, — уж не намекаете ли вы на то, что, в Вестернадане кто-то намеренно пытался внушить лорду Арнелу мысль о его причастности к…

— Не намекаю, — криво усмехнулся мистер Оннер, — прямо говорю.

Все посмотрели на меня, я же высказалась:

— С мнением мистера Оннера я согласна полностью, более того – дальнейшие события лишь подтвердили это, но… Мистер Оннер, что с кораблем? Чем дело завершилось?

— Ох, мисс Ваерти, — мистер Оннер смущенно кашлянул, однако взгляд мой выражал решимость выслушать все до конца, и, сдавшись, повар начал рассказ: — Во времена, когда империя еще почитала магов старой школы, гарнизонным магом близ Виргских островов южнейшего оплота нашей государственности был не слишком почтенный магистр Хевендиш. Набожным он не был, как впрочем и большинство людей избравших путь магии, а так же являлся человеком необузданным, нечестивым, жестоким, склонным ко всяческим злым проделкам, которые редко заканчивались благополучно, а так же искренней любовью к мальчикам.

— Мистер Оннер! – возмущенно воскликнула миссис Макстон.

— Не в том смысле, — поморщился бывший пират, — вечно вы о своем, о добродетели, в которой нет места простому чувству привязанности. Лорд Хевендиш любил юношей исключительно по одной причине — он считал, что может пробудить в них искру знаний и магии, в то время как женщин воспринимал особями ограниченными, едва ли наделенными способностями, и имеющими не более прав, нежели скотина на скотном дворе. А потому лорд Хевендиш прослыл беспутным негодяем, склонным к насилию и похищению девиц далеко не с самыми благочестивыми намерениями, что в конечном итоге привело к его смерти, потому как у каждой обиженной девицы рано или поздно обнаружится отец, брат или возлюбленный, а то и все вместе, и тогда горе придет даже самому сильному магу. Скажу я вам так, мисс Ваерти, было бы желание, а способ убить всегда найдется. Так произошло и в тот раз — терпеть бесчинства негодяя долго не стали, и в один день стража гарнизона обнаружила труп лорда Хевендиша, сильно истрепанный и изодранный в клочья его собственным верным псом. Как это случилось, спросите вы? И я вам отвечу — прежде чем приобретать пса у заводчика, следует осведомиться, не похищали ли вы когда-либо дочь этого заводчика. А после, нанимая тренера для своего пса — следовало бы узнать, а не был ли он когда-то влюблен настолько, что женился даже на обесчещенной девушке. И последнее — отправляясь на охоту на болота, узнайте, не является ли ваш грум братом одной из несчастных?.. В любом случае, виновным в убийстве был пес, который не понес никакого наказания, потому как разве можно посадить на скамью подсудимых бездушное тупоголовое животное?

Миссис Макстон взирала на мистера Оннера в совершеннейшем потрясении, Бетти вовсе отодвинула от себя тарелку с едой, но… мы все готовы были внимать далее, и мистер Оннер не оставил нас страдать в неведении.

— Место гарнизонного мага, — продолжил он, — пустовало не долго, на него был принят один из учеников лорда Хевендиша, и некоторое время все было спокойно. Лет двадцать. Мистер Сейнвор, оставшись без наставника, по большей части магическую науку изучал самостоятельно, основываясь на записях, монографиях и учебниках, оставленных лордом Хавендишем. Он был человеком глубоко увлеченным наукой, а девушки, если и восхищали его, то исключительно красотой черепа, что, согласитесь, никоим образом не могло послужить его успеху у слабого пола, а потому мистер Сейнвор оставался одинок, но едва ли страдал от одиночества, полностью посвятив себя магической науке. Энтузиаст своего дела, так говаривали про него все, кто был знаком с мистером Сейнвором, хотя по факту действительно близко его не знал никто. Однако всем было известно, что мистер Сейнвор многократно посылал запрос в столицу, с просьбой позволить ему поступить в Магистрат, но ввиду отсутствия достаточных сил и способностей, каждый раз получал отказ.

— Что, несомненно, ранило его как человека преданного магии и являющегося поистине энтузиастом своего дела, — мрачно произнес профессор Наруа.

— Увы, — согласился мистер Оннер. — И в одну ночь из порта вышла Черная шхуна.

Помолчав некоторое время, наш бывший пират продолжил:

— Оглядываясь назад, я понимаю, что лишь одна вещь на тот момент остановила правительственное решение полностью уничтожить береговое братство — констебль Давер…- мистер Оннер вдруг как-то напрягся, сел ровнее, посмотрел в тарелку перед собой, и словно не веря в сказанное, договорил: — Констебль Давернетти.

За столом воцарилось совершеннейшее молчание.

— А вот имени не припомню, — продолжил мистер Оннер. – Я, как уже сказал, был еще молокососом, по меркам братства, и на совет всех капитанов и их помощников допущен не был, так что говорить могу лишь о том, что услышал позднее, когда по тавернам слух прошел. Говаривали, молодой констебль задал только один вопрос: «Нападение на данные корабли было для вас рентабельно?», и получил честный ответ. И вот после этого облавы прекратились, а констебль занялся вплотную военно-морским гарнизоном. Черную шхуну нашли через несколько дней, и она была бело-голубой, как и любой военный корабль империи. Белые паруса, голубая корма, только вот экипаж на ней был тощий и дерганный. И констеблю немного магии потребовалось, чтобы увидеть, что в действительности на ней происходило, когда… никто ничего не помнил.

Я была шокирована до глубины души. Я была шокирована настолько, что едва ли могла дышать. Мой цветок, что отстраненно рисовала, давно был перечеркнут несколькими нервными рваными линиями, моя душа пребывала в смятении, в отличие от разума.

Разум ученого просто провел логическую параллель – лорд Давернетти, если именно он и был тем констеблем, вероятно именно по этой причине, до последнего не верил в то, что убийцей является лорд Арнел. Он уже сталкивался с ситуацией, когда виновник казалось бы был очевиден, но разгадка крылась глубже…

— Эти люди, эти… — попыталась сказать я.

— Моряки? — правильно понял меня мистер Оннер. — Не помнили ни о чем. Время от времени шхуна плавала вдоль побережья, пока мистер Сейнвор «изучал флору и фауну», и это было единственным, что моряки знали. О том, как убивали по приказу мага, о том, как нападали на корабли — не помнили ничего. Абсолютно. Потом, спустя какое-то время, портовые шлю…

— Мистер Оннер!

— Прошу прощения миссис Макстон. Женщины портовые, мисс Ваерти, вспоминали, что моряки эти по ночам просыпались с воплями, кошмары их терзали. Еще пили они много в увольнительных. Мясо есть не могли, особенно если сырое видели или кусками — воротило их. Но это все потом уж вспомнилось, что-то может и приписали, кто тут разберет.

Все что мне сейчас хотелось спросить, это «Зачем?». Просто зачем? Ради чего? В чем был смысл?

И на мой невысказанный вопрос как-то подавленно очень ответил профессор Наруа:

— Он желал молодости.

Мы все посмотрели на мага, а тот, тяжело вздохнув, пояснил:

— Научные писания порой… без должного уровня знаний, можно трактовать совершенно иначе. Он желал молодости. Вероятно, в трудах лорда Хавендиша он нашел упоминание о том, что можно продлевать свою жизнь за счет юных особ твоего пола. Формулировка довольно расплывчатая, и для тех, кто не ведает нюансов она, боюсь, может иметь разное понимание. Мне встречались те, кто искренне считал, что съев сердце своего врага, можно обрести его силу. Возможно, мистер Сейнвор счел это разумным и действенным, а потому выбирал те корабли, на которых было много юных сердец. Дамы, прошу прощения, боюсь, я окончательно испортил вам аппетит.