Все еще переживая свой триумф, я иду искать Каллиаса. День только начался. Разумеется, еще слишком рано для заседаний? Встретив несколько слуг, я наконец узнаю, что король завтракает в библиотеке.

Почему он не направил мне приглашение?

Вижу ответ, как только слуга впускает меня в комнату. Каллиас завален письмами. Кажется, среди бесчисленных документов и письменных принадлежностей я вижу миску с яйцами вкрутую, а рядом с книгой лежит половина тоста. Книгой, которую он, похоже, использует в качестве пресс-папье.

– Что-то теперь работа короля не выглядит такой уж блестящей, – замечаю я.

Король Теней отрывает взгляд от письма.

– Рад видеть тебя, Алессандра. Кажется, с нашей последней встречи прошли годы.

– Потому что так и есть.

Он слегка морщится.

– Надеюсь, ты видишь, что у меня были веские причины для отсутствия. – Он обводит жестом пергамент, в котором буквально тонет. При движении тени вихрем следуют за его руками.

– У нас проблема, – говорю я без лишних предисловий.

– С тобой все в порядке? – спрашивает он, быстро оглядывая меня.

– Ко мне приходил Икар Васко. Спросил, действительно ли существует наш роман. Он нас подозревает. Даже мой отец явился во дворец, чтобы сопроводить меня домой, потому что поверил, что я не могу тебя увлечь.

Каллиас наконец откладывает ручку.

– Как это возможно? – затем раздражение искажает его лицо. – Это из-за твоих встреч с этим мальчишкой Каллигарисом? Черт возьми, Алессандра, ты не должна была…

– Это из-за тебя, – говорю я, осмеливаясь его перебить.

Юноша встает и складывает руки перед собой, его тени темнеют до полуночных тонов.

– Я ничего не делал, но проявляю к тебе интерес. Во время застолий ты сидишь рядом со мной. Я посылаю тебе подарки.

Я жду продолжения, но понимаю, что аргументы у него закончились.

– Ты почти никогда не присоединяешься к нам во время еды. Да, ты отправляешь мне подарки, но никогда не сопровождаешь меня на мероприятия вне дворца. Твое пренебрежение очевидно. Майрон начал этим пользоваться, но я с ним покончила. Ты должен делать больше, тем более, что мы не можем вести себя как обычная пара.

– Что ты имеешь в виду?

– Обычные пары шепчут секреты друг другу на ухо. Смеются, целуются. Нормальные пары буквально нельзя оторвать друг от друга.

– Мы так не можем, – обрубает он.

– Нам и не нужно. Я не про это говорю. Проклятье! Хочешь, чтобы нам поверили? Тогда ухаживай за мной, Каллиас. Вывози из дворца. Проводи со мной время вне приема пищи. Доставляй подарки лично. Действуй как человек, который увлечен женщиной.

Он долго смотрит на меня, надеюсь, внимательно обдумывая мои слова.

– Нет, – медленно говорит Каллиас. – Нет. – На этот раз более твердо, словно убеждая себя. Он смотрит на гору бумаг. – У меня нет на это времени.

Удобное оправдание. Что его сдерживает?

– Я бы пригласил тебя присоединиться ко мне, – говорит он, – но, как видишь, за столом нет места. Увидимся, когда увидимся.

Он щелкает пальцами по направлению к двери, без слов отсылая меня прочь.

Я полностью сознаю, что выгляжу как обиженный ребенок, когда топаю к своим покоям.

Но вокруг никого нет, поэтому я могу себе это позволить.

Слышу, как кто-то поворачивает из-за угла, выпрямляюсь и двигаюсь подобающе. Делаю все возможное, чтобы сдержать раздражение. Да, это мой коридор.

– Два письма для вас, миледи, – говорит слуга, с поклоном протягивая мне серебряное блюдо. Беру конверты, прежде чем исчезнуть в своей комнате.

Первое от моей сестры. Целую минуту смотрю на ее идеальный почерк, прежде чем решить, что, возможно, мне следует прочитать его, прежде чем растопить им камин.

Бегло просматриваю перечисление ужасно скучных занятий и различных подарков, которые муж ей преподносит («Десять экипажей! Куда мне столько?»).

Затем, будучи верна себе, сестра лишь в конце письма роняет несколько важных строк:

Я долго смотрю на свои руки, прежде чем понимаю, что уронила письмо. Даже не знаю, с чего начать обдумывать всю глубину глупости и беспечности моей сестры. Я понятия не имела, что она знала о моих ночных похождениях, а теперь в курсе и барон. А также констебль, которая явно его поддерживает. Сколько еще допросов они планируют провести, прежде чем прийти ко мне? И сколько времени пройдет, прежде чем известие о моей бурной жизни достигнет дворца и разрушит мои отношения с королем навсегда?

Хватаю письмо и разрываю его на кусочки, а затем бросаю в огонь.

Хочется выдрать у Хризанты клок волос. Она всегда все у меня отбирала. Но как ей удалось разрушить и это?

Вспоминаю про второе письмо только после нескольких минут ходьбы по комнате. Неужели еще дурные вести? С ужасом ломаю печать и раскрываю пергамент.

Возможно, это тот шанс, что мне нужен. Я хотела расспросить Леандра о короле. Мне нужно больше информации, чтобы завоевать Каллиаса, и разве есть лучший способ, чем разговор с человеком, который когда-то был его лучшим другом?

Не говоря уже о том, что Леандр меня обожает. Я ведь заслуживаю обожания, не так ли? Особенно, если Каллиас не соизволяет выделить мне время.