class="p1">То, что он только что сделал, просто не умещалось у меня в голове. Я не могла ни одного оправдания, ни одного хоть сколько-то ни было сто́ящего объяснения тому, что он заставил Мартина принести магическую клятву на крови.

И тем не менее я напряженно молчала, пытаясь хотя бы немного успокоиться. Если я что и осознала за то время, что мы провели с Полем, так это то, что он терпеть не может истерик и прочих бурных эмоций. Да и вообще, тетушка меня всегда учила тому, что повышать голос на мужчину нельзя ни в коем случае, это просто недостойно женщины.

От воспоминаний о тете я нервно поморщилась.

Зачем они скрывали мою магию? Сколько я ни крутила это в своей голове, все никак не могла понять, что могло послужить тому причиной.

— Я очень рад, что ты, несмотря на всю ситуацию, сохраняешь спокойствие, — проронил Поль, а мне пришлось буквально прикусить язык, чтобы с него не сорвалось ни ругательство, ни упреки.

— Я очень надеюсь на то, что получу объяснения тому, что здесь сегодня произошло, — наконец выдавила я из себя.

— Хорошо, пошли, — вздохнул Поль и вместо гостиной свернул в свой кабинет.

Я последовала за ним. Дверь за нами закрылась, а Поль тут же заблокировал ее еще и заклинанием. Я только удивленно вскинула брови. Но и на этом мой покровитель не остановился — открыв один из маленьких ящиков, он торопливо вытащил оттуда небольшую стеклянную сферу и тут же поспешил сломать ее в своей руке. Вокруг нас образовался магический пузырь, который завораживающе переливался в свете свечей.

— Теперь нас никто не услышит, — удовлетворенно хмыкнул Поль, а я посмотрела на него, как на ненормального.

— Я очень надеюсь, что вы сейчас мне все объясните, потому что ваше поведение как минимум весьма странное, и я очень надеюсь, что тому есть причины. И это не просто тот факт, что я владею магией, — надулась я.

— Разумеется, дело не в том, что ты владеешь магией, — усмехнулся Поль, — дело в том, что ты владеешь королевской магией!

— Что? Королевской? — переспросила я и тут же рассмеялась, потому что то, что говорил Поль, звучало как настоящий бред. Злая шутка, вот только герцог совсем не смеялся, он смотрел на меня сосредоточенно и напряженно.

— К моему сожалению, я не шучу, — отрезал он.

— Но как такое вообще возможно, ведь у короля нет никакой особой магии! Нет, он, бесспорно, весьма силен магически, но я никогда ничего не слышала про королевскую магию, — я легко пожала плечами, хотя меня тревожила серьезность Поля, я все равно все еще не могла поверить в то, что он говорит серьезно. Все происходящее казалось чем-то нереальным.

— Именно так, но вот прошлая династия Сумеринов обладала абсолютной магией или как ее еще называли — магией справедливости, — заметил герцог, а я звонко рассмеялась.

— Но ведь они все вымерли, причем достаточно давно, как минимум сто лет прошло с того времени, как исчез их последний потомок! — вставила я с гордостью. Все же не зря я корпела над историческими книгами, а ведь я всерьез думала, что они мне особо не пригодятся.

Ну что же, приятно, что мне указали на мое заблуждение так скоро. Вот только обстоятельства все равно не радовали.

— Ты права, вот только загвоздка в том, что в тебе есть их магия, — ответил с улыбкой Поль, а я потеряла дар речи.

— Артефакт мог ошибиться? — поинтересовалась я, шансы, конечно, маленькие, но все же.

Герцог только отрицательно покачал головой.

— Артефакты академии ошибаются очень редко, — заметил он.

— Но может, это как раз тот случай, — продолжила настаивать я.

— Если бы так, то почему на твоей шее был артефакт, скрывающий магию? Они запрещены законом, а тот, что у тебя, еще и такого качества, какого я за всю свою жизнь не видел. Наверняка он стоил баснословных денег!

— Нет, может это просто совпадение?

— Аманда, я понимаю, что это очень больно, когда весь твой мир внезапно рассыпается на части, но давай смотреть правде в глаза. Твои тетя с дядей также каждый месяц переводили весьма крупные суммы за границу, я до сих пор не понимаю, как их вообще не стали допрашивать по этому поводу. Уверен, что их уже нет не только в столице, но и в стране.

— Вы врете! Такого просто не может быть! — тут же вспылила я.

— Ну, если ты хочешь, то мы можем прямо сейчас поехать и проверить, — усмехнулся герцог, глядя на меня с затаенным сожалением, от которого мне хотелось плакать и топать ногами. Мне отчаянно не хотелось верить в его правоту, но я не была настолько глупой, чтобы отрицать очевидное. Совпадений было слишком много, чтобы они могли быть случайными. И тем не менее…

— Поехали, — решительно сказала я.

Транспорт был приготовлен очень быстро, эта была не обычная карета, а небольшая двухместная коляска, запряженная всего одной лошадью. Вполне обычное средство передвижения для прогулок, особенно среди не столь состоятельных людей, не самое удобное, но сейчас я была ему особенно рада. Я очень боялась обнаружить доказательства тому, что герцог прав, и еще меньше мне хотелось, чтобы при этом кто-то присутствовал.

Поль подал мне руку, и я с его помощью забралась на сидение, а он тут же, ловко вскочив, расположился рядом, я же несколько ошарашенно замерла.

Я чувствовала жар его тела даже сквозь одежду. Это был первый раз, когда мы оказались так близко друг к другу, и это было весьма волнительно.

Я нервно поерзала на сиденье.

— Ты можешь взять меня под руку, если тебе будет так комфортнее, не волнуйся, это не будет мешать мне править, — заметил герцог, а я робко поспешила воспользоваться его предложением.

Меня терзало весьма двоякое чувство: с одной стороны, я хотела погрузиться в эти новые для меня ощущения от чужого мужского тела рядом. Тепло Поля, его запах, отдающий травами и чем-то морским, крепкие мышцы, перекаты которых я ощущала даже через одежду. Все это меня весьма волновало.

С другой стороны, мой разум был поглощен тем, что я только что узнала.

— Может, они просто уже спят? — робко поинтересовалась я, стоило нам только подъехать к дому дяди и тети. В окнах не было света.

Я понимала, что мое предположение звучит попросту глупо, но ничего не могла с собой поделать.

Поль

Мне было очень жаль Аманду — ее неверие, ее нервозность отчетливо напоминали мне самого себя, когда мать умерла, и я пытался, как мог, поддержать ее и утешить.

Я понимал,