class="p1">Прп. Максим смиренно причислил себя к тем, кто созерцает Св. Писание не так, как святые, несмотря на то, что в Трудностях и других сочинениях он предлагает множество примеров духовного созерцания творения и Писания. Собирательное «мы» относится здесь к тем, кто рабствует букве Писания и ограничивается лишь чувственным восприятием творения.

1676

См. amb. 10/17: PG 91, 1125D-1128D.

1677

Мф. 17:1-9; Мк. 9:2-9; Лк. 9:28-36.

1678

Или: «для чувствования» (πρὸς τὴν αἴσθησιν). В сочинении Ромейская история одного из противников паламизма, Никифора Григоры, в цитате из этого места Трудностей к Иоанну мы находим, при том, что все остальные слова совпадают с версией PG, совершенно другое чтение: τὸ φανὲν αὐτοῖς ὑπὲρ τὴν αἴσθησιν φῶς, т. е.: «...явленный им сверх чувственного восприятия свет» (hist.: 3.393.1.4 [Schopen, Bekker]) (в переводе этого места Ромейской истории Р. В. Яшунского ошибка, которую он в переписке с нами признал). Не исключено, что именно такое, как кажется, невыгодное для антипаламитов, а значит, вряд ли ими придуманное чтение является аутентичным. Выяснение подлинного чтения этого места следует, впрочем, отложить до появления критического издания Трудностей к Иоанну; кроме того, необходимо тщательно проверить, как цитируют это место из прп. Максима паламиты и их противники (у самого Паламы случаев точного цитирования этого места нам найти не удалось). Если же чтение по PG (πρὸς τὴν αἴσθησιν), которому соответствует данный перевод, верно, то это выражение можно понять в том смысле, что свет, которым просиял лик Христов, был явлен апостолам для восприятия его чувствами, очищенными и преображенными Святым Духом, а уже через такое восприятие, посредством явления его чувствам он воспринимался и умом, очищенным и преображенным тем же Духом. Именно так понимает свет Преображения свт. Григорий Палама: «Тогда Господне тело, еще не смешавшееся с нашими телами [как это происходит с причащающимися Ему в Евхаристии. – Г. Б.] и носившее в себе источник благодатного света, внешне освещало окружающих его достойных учеников и внедряло в их душу просвещение через чувственные глаза» (tr. 1.3.38: 441.17-20, пер. В. Вениаминова [В. В. Бибихина], цит. по изд.: Григорий Палама 1995, с. 101). Вне контекста мысли прп. Максима выражение: «...явленный им для чувственного восприятия свет», – создает впечатление, что речь идет о тварном, чувственно воспринимаемом символе Божества, как это и утверждали противники Паламы, хотя и буквальный контекст, где говорится о неизреченности и непознаваемости, дает основание для контраргументов. Поскольку в первом толковании Преображения прп. Максим говорил, что апостолы на горе Преображения «перешли от плоти к духу [еще] прежде, чем отложили жизнь по плоти, благодаря изменению действий чувства, соделанному в них Духом, Который совлек покровы страстей с их разумной силы и очистил органы чувств души и тела» (amb. 10/17: PG 91, 1125D-1128A), Палама выводит (см. tr. 2.3.22), что Фаворский свет, согласно прп. Максиму, воспринимался апостолами духовно, хотя это не исключало участия в этом восприятии преображенных и очищенных Духом их чувства и ума. Ниже прп. Максим уточняет: «свет лица Господня, победивший энергию человеческого чувствования» (amb. 10: PG 91, 1168A); это не оставляет сомнения в том, что действие чувствственного восприятия в момент созерцания прп. Максим рассматривает как «немоществующее» в Боге, пассивное.

1679

Слово «символ» здесь нужно понимать в том же смысле, в каком оно употребляется выше в умозрении о Преображении: «Ибо, [видя Иисуса преображенного], они таинственно научались тому, что лучезарно светящее всеславное сияние лица – ибо оно превосходит всякое действие глаз – есть символ (σύμβολον) Его Божества» (1128А). См. комментарии к этому месту.

1680

Или: «неявленной сокровенности». О явлении в воссиявшем Лике Христа сокрытости прп. Максим впервые сказал в qu. dub. 191 (Declerck), причем без употребления слова «символ»: «Лице Слова, которое просияло как солнце – это сокрытость (κρυφιότης), отличающая Его сущность, которую невозможно рассмотреть мысленным изъяснением» (пер. Д.А.Черноглазова). Слово κρυφιότης встречается у прп. Максима в Мистагогии: «Исступая из всего, душа соединяется с единством сокровенности Его [т. е. Бога как своего „единственного... по благодати Отца“]» (myst. 23: PG 91, 701B, пер. А. И. Сидорова, цит. по изд.: Максим Исповедник 1993. Кн. I, с. 176); ср. в cap. theol. 2.36 в контексте толкования Рим. 10, 6-7: «„Небо“ же есть естественная сокрытость (κρυφιότητα) Божия, [пребывая] в которой Он непостижим для всех» (пер.: Там же, с. 241). Прп. Максим перенял понятие κρυφιότης и близкие ему по смыслу и словообразованию, вероятно, из Ареопагитик, где говорится о «богоначальной сокровенности» (c.h. 4.2: PG 3, 180A) и о «сверхсущественной сокровенности Бога» (d. n. 2.6: PG 3, 645A). Ср. также схолию 2 к ер. 3 Ареопагита на слова: «...но Он – Сокрытый и после явления»; схолиаст пишет: «Сокрытый (κρύφιος) он часто говорит вместо „Бог“ и „сокрытость (κρυφιότητα)“ вместо „божественность“» (PG 4, 532B, пер. Г. М. Прохорова, цит. по изд.: Дионисий Ареопагит, Максим Исповедник 2002, с. 773). В трактате О небесной иерархии Ареопагит говорит о Божественной сокрытости в связи с обожением: «Богоначальная Сокрытость (κρυφιότητος) сверхсущественно устранена от всего и превыше всего, и по-настоящему и вполне называться подобно Ей ничто из сущего не может. Однако когда какое-либо из умственных и разумных [существ] полностью сколько есть сил обращается ввысь к соединению с Ней и насколько возможно непрестанно устремляется ввысь к Ее Божественным осияниям, то сподобляется по мере сил, если так можно сказать, богоподобия и божественной омонимии» (c.h. 12.3: PG 3, 293B, пер. Г. М. Прохорова, цит. по изд.: Дионисий Ареопагит, Максим Исповедник 2002, с. 159). Ср. также схолию 28 к d. n. 2.4.: «Сокровенными (κρυφίας) единствами (ἑνώσεις) он называет непостижимые знания того, что относится к Божественной сущности. Что же такое сама Божественная сущность Святой Троицы, никто никогда не знает» (PG 4, 216C, пер. Г. М. Прохорова с изм., цит. по изд.: Там же, с. 253). В свою очередь, в толкуемом в схолии 28 месте из d. n. 2.4 указывается на различия между, с одной стороны, «Божественными единствами», которыми, по Ареопагиту, «называют сокровенные и неисходные сверхпребывания сверхнеизреченного и сверхпознаваемого постоянства», и, с другой – «благолепными выступлениями богоначалия вовне» (PG 3, 640D-641A). Не вдаваясь в детали этого различения Ареопагитик, можно предположить, что в умозрениях о Преображении прп. Максим, говоря, соответственно, о символе сокровенности в связи с сиянием Лика Христа и логосах творения в связи с