Как хорошо происходят преступления в старых английскихроманах, внезапно подумал Дронго. В обособленном замке есть несколько человек,и все одинаково ненавидят жертву. Потом оказывается, что убийца был как раз темчеловеком, которого меньше всего следовало подозревать. И все. Нужно тольковычислить этого убийцу. А ему предстоит в десятимиллионном мегаполисе вычислитьвозможного преступника, который может оказаться обыкновенным грабителем. К томуже найти его надо, даже не побывав на месте преступления.

И все-таки нужно действовать. Сидеть и ждать не в егоправилах. Нужно позвонить Владимиру Владимировичу и попросить о помощи. Пустьузнает, кто ведет следствие по данному делу. Наверно, будет правильно, еслиДронго встретится с этим следователем.

Владимир Владимирович был бывшим сотрудником ПервогоГлавного Управления КГБ СССР. Они познакомились много лет назад и с тех пор нетолько дружили, но и поддерживали вполне рабочие отношения: ВладимирВладимирович оказывался своеобразным связным между Дронго и официальнымиорганами, которые через него выходили на нужного им эксперта. Дронго набралзнакомый номер.

— Здравствуй, — сказал Владимир Владимирович. Он был старшелет на тридцать и чем-то он напоминал Дронго отца. Но отец был веселым идоброжелательным человеком, а Владимир Владимирович мог быть жестким итребовательным, смотря по обстановке. Хотя, наверно, отец тоже был жестким всвое время, думал иногда Дронго.

— Ты давно мне не звонил, — продолжал Владимир Владимирович,— начал забывать старика.

— Ну какой вы старик, — пошутил Дронго, — вы еще всех наспереживете.

— Ладно, не подхалимничай. Что у тебя произошло? Навернякапозвонил по делу. Ты обычно начинаешь свои дела после часа дня. Так в чем дело?

— Убили женщину, которую я знал. Расследуя убийство ее мужа,я бывал у нее дома. Как раз тогда, когда там был ее друг. Этого друга сейчас изадержали по подозрению в совершении преступления. Рано или поздно меня найдут,а я не хочу создавать проблемы следователю. Кроме того, мне хотелось бы самомус ним встретиться по расследованию, которое я провожу.

— Понятно, — проворчал Владимир Владимирович, — ты мне скажиадрес и номер дома, где это произошло. Ну и фамилию убитой. А я постараюсь всеузнать. Кстати, ты точно помнишь, что тебя не было в доме сегодня ночью?

— Абсолютно точно, — сказал Дронго, — я только вчера приехализ Сыктывкара.

— Откуда? — переспросил Владимир Владимирович.

— Есть такой красивый город на Севере — Сыктывкар.

— Это я знаю. Только мне очень интересно, что ты тамделаешь. Слушай, сколько раз тебе предлагали устроиться на официальную работу вФСБ или Службу разведки. Сколько раз я сам тебе предлагал стать их штатнымэкспертом. С твоей головой ты бы через три года стал генералом. А вместо этоготы ездишь в Сыктывкар.

— Вы же знаете почему. Не хочу терять свою свободу.

— Опять ты за свое. Ладно, давай адрес.

Дронго продиктовал адрес дома на Ленинском проспекте иназвал фамилию Мурсаевой Аллы, подумав, что убитая могла и не взять фамилиюмужа. Хотя и номера дома было достаточно.

Закончив разговор, Дронго позвонил Кружкову и спросил, гдетот находится.

— Слежу за объектом, — коротко доложил Кружков.

— Ну и следи, — весело разрешил Дронго. Этот молодой человекему нравился все больше и больше. Кажется, Владимир Владимирович прав, подумалДронго. Нужно найти Эдгара Вейдеманиса, с которым они работают уже нескольколет, и открыть собственное детективное агентство. Давно пора. Помещение найтине проблема. Водитель уже есть. Можно взять Кружкова и Вейдеманиса. На первоевремя достаточно. Нужна будет девушка-секретарь, но с этим наверняка тоже небудет проблем. Хотя желательно найти человека с принципами и порядочного, чтоиной раз нелегко. Жаль, что Эдгара сейчас нет в Москве. Он уехал к себе в Ригупо каким-то семейным делам. У Эдгара не сложилась личная жизнь, они развелись сженой, и он взял мать и дочь к себе в Москву. Дронго помог ему купить квартируи даже получить российское гражданство. Теперь Эдгар Вейдеманис, бывшийсотрудник КГБ Латвии, мог хотя бы не бояться, что его выдадут латышским властямпо какому-нибудь надуманному обвинению.

В прибалтийских республиках брали своеобразный реванш забылое. Они находили бывших сотрудников КГБ и преследовали их так же, как ибывших сотрудников гестапо или СС. Никого не коробило подобное сравнение.

Только в этом году Вейдеманис наконец получил визу и сумелпоехать в собственную республику уже как российский гражданин. Он собиралсяпобывать на могиле отца, навестить сестру. Дронго в который раз подумал, какнелегко приходится Вейдеманису. Хотя после развала такой страны разве миллионамлюдей было легче, чем его другу?

Через час перезвонил Владимир Владимирович. Он успел нетолько узнать, кто именно ведет дело, но и переговорить с прокурором.

— Он тебя ждет, — сообщил Владимир Владимирович, — СуренСтепанович Абрамов. Он из «бывших» прокуроров. Настоящий мужик. Мне егорекомендовали в ФСБ. Ему за пятьдесят и скоро на пенсию, но говорят, что ондумает больше о работе, чем о своем кармане. И вообще порядочный человек.

— Значит, мне повезло, — пробормотал Дронго, — поеду к немуи поговорю. А кто следователь?

— Молодая женщина. Ей еще нет и тридцати, но очень толковыйработник. В общем, я думаю, вы найдете с ней общий язык. Она провела несколькоудачных расследований.

— Как ее зовут? — спросил Дронго, доставая ручку.

— Линовицкая, — сказал Владимир Владимирович, — ВалентинаОлеговна.

Ручка замерла.

— Алло, — переспросил Владимир Владимирович, — ты меняслышишь? Что случилось? Почему ты молчишь? Ты ее знаешь?

— Лучше бы не знал, — в сердцах сказал Дронго.

— Почему? Что произошло?

— Когда я расследовал дело о покушении на Халуповича, онабыла следователем. Странно, что она раньше вела дела на Тверской, а сейчас наЛенинском проспекте.

— Она уже следователь городской прокуратуры, — сообщилВладимир Владимирович, — вы с ней поцапались?

— Я вообще никогда не ругаюсь с женщинами, — меланхоличноответил Дронго, — нет, это совсем не то, что вы думаете. У нас с ней, наоборот,была взаимная симпатия. Я даже был у нее в гостях. Но потом так получилось… Тамбыла замешана девочка, и Линовицкая настаивала, чтобы отправить ее в колониюдля несовершеннолетних. Девочка, которой не было и четырнадцати лет, совершилаубийство. Правда, не совсем умышленное, и тем не менее… В общем, мы тогда с нейразошлись во мнениях и больше не виделись.

— Когда это было?