– А как это… как это будет? – спросил Монтейн. – Я стану безвольным болванчиком?

Такая перспектива его всерьез пугала. Быть запертым в своем теле, как в тюрьме, и чувствовать, как некая сторонняя сила тобой управляет? Что может быть ужаснее? Уж лучше потерять рассудок и лишиться сознания.

– Да нет, – качнул головой Мергус. – Говорят, люди из вашей команды обретают необычайное сродство с Арафой, становятся с ней единым целым и не могут отделить свои желания от ее желаний.

– То есть рассудок я все-таки потеряю, – сказал себе Монтейн.

– Рассудок, я думаю, все-таки останется при тебе, – возразил Мергус. – Но вот что к нему добавится – я не знаю. Был бы я в этой дуэли сторонним наблюдателем, то, возможно, сейчас бы из кожи лез, пытаясь выяснить, насколько необычно ты себя чувствуешь. Это, если честно, богатейшая тема. Я полагаю, влияние Арафы сродни животному магнетизму… хотя ты не знаешь, что такое животный магнетизм.

– Знаю, – хмуро сказал Монтейн, которого открывающиеся перспективы не радовали. – Я посетил пару лекций. Но оказалось, что к электромагнетизму он не имеет никакого отношения, а во все эти штуки с внушением и гипнозом я не верю. – Он подумал и добавил: – Хотя от Арафы я могу этого ожидать. Ощущения у меня порой странные… будто я блин со спорыньей съел.

– Галлюцинации? – с интересом спросил Мергус.

– Призраков вижу. А вы?

Мергус пожал плечами:

– Не верю я в призраков.

– Я тоже. Но вижу их уже второй день.

– Животный магнетизм, – авторитетно заявил Мергус. – Хотя… Арафа все-таки замок, а не живое существо.

– Арафа – живая, – вяло возразил Монтейн. Он подумал и добавил, не уверенный в том, что Мергус поймет его правильно: – Она прекрасна.

Мергус, как ни странно, понял. Во всяком случае, он понял, что Монтейн говорит об Арафе не как о великолепном архитектурно-ландшафтном комплексе.

– Она не стоит того, чтобы за нее умирать, – сказал Мергус. – Если бы она была по-настоящему прекрасна, она не требовала бы жертв.

– Я больше ничего не способен для нее сделать, – сказал Монтейн.

– Магнетизм, – убежденно заявил Мергус. – Парень, тебя опоили.

– Па-а-арень, те-е-ебя опои-и-или, – передразнил Монтейн. – Ладно, опоили не опоили, а на дуэль завтра выходить придется.

– Будь моя воля, я бы сбежал из этого дурного места подальше, да и тебя уволок бы. На плаху, правда, не хочется. Так что – да. На дуэль выходить придется. У меня только просьба… если ты, конечно, сможешь ее исполнить. Завтра не становись против меня, а? Я же говорил, не люблю драться с бывшими пациентами.

– Я постараюсь, – серьезно пообещал Монтейн.

Выйдя из комнаты Мергуса, Монтейн несколько минут стоял в коридоре, невидящим взглядом разглядывая свой палаш. Палаш его не волновал. Его тревожило то, что никакого интереса к бойцам из Команды Арафы у него не проснулось. А казалось, самое разумное решение – выйти из этого коридора, пойти в свой флигель да расспросить будущих соратников, что они чувствуют и что думают о своих чувствах. Однако, размышляя таким образом, Монтейн не смог заставить себя сдвинуться с места – лишь развернулся к выходу. И тут он увидел на пороге девушку. Она стояла в дверях; сквозь нее сочился со двора сумеречный свет.

– Нельзя? – надменно спросил Монтейн, маскируя неуверенность.

Она подошла к нему почти вплотную и покачала головой.

– Почему?

Призрачная девушка улыбнулась. Призрачный палец начертил в воздухе несколько букв.

– «Нипочему», – прочитал Монтейн. – Очень все разъясняет, ага. А если я просто спать пойду?

«Разве?»

– Ну, пойду спать, а по дороге загляну к соседям… – сказал Монтейн, улыбнувшись.

Призрачная девушка тоже улыбнулась, приближаясь к нему. «Я люблю тебя, а не твоих соседей», – не то послышалось, не то померещилось Монтейну.

– Это ты говоришь каждому из нас?

«Конечно», – написал призрачный пальчик.

– Тогда целуй, чтобы я тебя послушался. – Монтейн наклонил голову к плечу, подставляя щеку. Ему послышался-почудился девичий смешок, и девушка приблизилась еще на шаг. Не то сквозняк, не то призрачные губы коснулись его щеки, но девушка тут же отпрянула, в два шага подошла к одной из дверей, отворила ее и скользнула внутрь.

Можно было бы поразмышлять о том, видел ли юноша призрака наяву или же дверь в комнату отворил сквозняк, а ему все почудилось, но обдумывать было некогда: в комнате послышались вполне непризрачные шаги – мужские, судя по звучанию, – и слегка недовольный голос проговорил:

– Ну вот, еще простыть на сквозняке не хватало…

– Господин Сертан? – окликнул нерешительно Монтейн.

Дверь открылась пошире, Сертан выглянул в коридор. Он был, похоже, только что из ванны: в небрежно подвязанном халате, с мокрыми волосами и босиком.

– Ты здесь зачем? – Его глаза обшарили Монтейна с головы до ног, остановились на палаше. – Вот оно что… Ладно, заходи, только дверь прикрой. Сквозняк.

Монтейн, чувствуя себя полным дураком, прошел в комнату и аккуратно закрыл за собой дверь.

– Я не думал, что вы – офицер ОТК, – сказал он неловко.

– Да с чего ты взял, что я из ОТК? – насмешливо фыркнул Сертан, но вовремя сообразил: – А, тебя просветили, кого набирают в Команду Империи?

Монтейн кивнул.

– Располагайся. – Сертан указал на диван. – Ты извини, что я в таком виде; сейчас приведу себя в порядок.

– Не надо, я на минуточку, – сказал Монтейн. – Я, собственно, хотел только один вопрос задать.

– Какой?

– Почему вы дали мне рекомендацию? Не за красивые же глаза.

Сертан хмыкнул.

– За кого ты меня принимаешь, Монтейн?

– Раньше я вас принимал за владельца игорного дома.

– Ты никогда не задумывался – откуда у меня средства на содержание такого дома? Стартовый капитал? – спросил Сертан.

– Нет, – хладнокровно сказал Монтейн. – А надо было? Ясно было, что вы кого-то ограбили, и вдобавок неоднократно. Правда, теперь, когда я знаю, что вы офицер ОТК, я могу предположить другое.

– Меня завербовали в ОТК, когда я был примерно твоего возраста. Когда доказал свою полезность и способность выполнять не только разовые поручения – зачислили в штат. Впрочем, у меня так и не выдалось случая продемонстрировать миру свои сержантские нашивки. Видишь ли, азартные игры… они притягивают людей с особенными способностями. Иногда эти особенные способности привлекают внимание ОТК. Рано или поздно такой человек оказывается в «Вулкане», и я его тщательно изучаю.