Когда Чигару стал замедляться, я облегчённо выдохнула, но быстро поняла, что мы ещё не приехали, просто улица была перекрыта воротами, возле которых дежурили стражники.

– Дальше университетский квартал, – снизошёл до пояснений Чигару, позволяя мне поравняться с ним. Кажется, за поездку он успел немного успокоиться. – Там у стражи нет власти, за порядок отвечает университетское братство. И только в случае серьёзных преступлений на территорию может войти королевский дознаватель.

Пока он всё это говорил, унылые стражники открыли ворота, пропуская нас на другую сторону улицы. Дома и брусчатка там были точно такие же, как в покидаемой части города.

Невольно прижимая лошадь к боку коня Чигару, я тихо спросила:

– А принцесса не может устроить мне здесь несчастный случай?

– Вряд ли и не пока я рядом.

Коня он больше не понукал, сохраняя бодрый, но вполне комфортный темп и позволяя мне ехать рядом. Я вертела головой, осматривая белёные дома с подвешенными под окна ящиками зелени. Здесь на первых этажах было удивительно много трактиров, и хотя на дворе день, в некоторых уже сейчас, судя по крикам, гуляли с выпивкой. Прохожие в основном были молоды, старика я увидела только одного – он тащил тележку с битой посудой и что-то бурчал под нос.

– Удивительная беспечность, – голос Чигару отвлёк меня от разглядывания столба объявлений: там предлагали старые учебники и репетиторскую помощь.

Я огляделась, пытаясь понять, о чём он, но вокруг не происходило ровным счётом ничего интересного, даже из открытых дверей трактиров не доносилось ни звука.

На меня Чигару не смотрел. Следуя за ним, я немного подождала, пытаясь понять, это он сам с собой или пытается разговорить меня?

– О чём вы? – решила проявить вежливое внимание.

– Вам не стоило покидать комнату ночью. И даже если приспичило кого-то спасать, не стоило потом сидеть с Кайденом на королевском балконе. Вас могли увидеть!

Это «приспичило» было сказано таким тоном, что всё во мне вспыхнуло: Чигару говорил так, словно человеческая жизнь ничего не стоит, словно помощь людям – это какой-то мой глупый каприз!

– Ну что ж, – процедила я. – Если так случится, что вас смертельно и болезненно ранят, я очень надеюсь, вам не придётся на своей шкуре познать, что такое целитель, не желающий оказывать вам помощь только потому, что у вас какое-то происхождение не такое или денег мало.

Чигару так посмотрел на меня, что я невольно натянула поводья, и лошадь загарцевала подо мной, захрапела. Взгляд его поалевших, засветившихся от прилива магии глаз обжигал почти физически. Щёки опалило, хотя я не ощущала стыда за сказанное, лишь неловкость: может, я угадала и что-то такое в его жизни было?

Резко отвернувшись, Чигару припустил коня, и мне пришлось щёлкнуть поводьями, отправляя лошадь за ним: шпиль главной башни университета уже просматривался над крышами домов, но я не хотела остаться одна на этих узких путанных улицах, полных не всегда трезвых студентов.

Когда морда моей лошади поравнялась с чёрным крупом коня, я примирительно заметила:

– Кайден владеет иллюзиями, он не дал бы увидеть нас вместе.

Чигару смотрел перед собой и твёрдой рукой направлял коня.

Извиняться за сказанное до этого я не собиралась, хотя приличия предписывают женщине первой смирять нрав и за случившийся раздор просить прощения у мужчины, даже если права была она.

В молчании мы доехали до невысокой, всего в два человеческих роста, крепостной стены, отделяющий учебные корпуса университета от студенческого квартала. Мама говорила, что эта стена не раз штурмовалась королевскими и герцогскими боевыми отрядами, но университету удалось отстоять независимость.

Въезд караулили местные стражники. И если королевские были суровыми, то эти улыбчивые вояки в пёстрых плащах и с яркими перьями на шлемах выглядели удивительно легкомысленно.

Чигару бросил им свиток, ознакомившись с которым, вояки расступились. Мне они улыбнулись и несколько преувеличенно поклонились.

– Прекрасная леди, – произнёс старший.

– Мы здесь до шести вечера, – сообщил второй.

– После чего с удовольствием угостили бы вас в таверне «Жирный гусь», может, кто-нибудь из нас вам приглянется.

Каждый из них подмигнул, игнорируя помрачневшего лицом Чигару.

– Паяцы, – буркнул он, пропуская мою лошадь вперёд.

На дорожке внутренней территории он обогнал меня и свернул на первом же повороте аллеи к стойбищу.

Мимо проходили весело щебечущие юноши-моресцы. Ветер трепал их яркие красные волосы. Заметив Чигару, все пятеро поклонились.

Мы сдали коней сонному мальчишке и уже пешком направились к главному корпусу, над которым возвышалась знаменитая башня. Помимо главного корпуса тут хватало других зданий, выстроенных в разных архитектурных стилях, словно вехи в древней истории университета.

Студенты бродили по территории, некоторые сидели на лужайках: читали, писали, тренировали магические приёмы, просто говорили. Группами и поодиночке, богато и скромно одетые, жители Унии и других государств. Университет не ограничивался обучением подданных королевства.

– Вы знаете, куда идти? – спросила я.

– Да.

– Вы здесь учились? – я с огромным любопытством разглядывала разномастных студентов.

– Да.

– А Кайден?

– Да.

– А на каких факультетах?

– На каких требовалось, – огрызнулся Чигару.

И я умолкла, позволяя вести себя по аллее к главному зданию и внутрь него. После третьей группки поклонившихся Чигару моресцев я не выдержала.

– Вы не хотите рассказать, кто вы?

– Нет.

– М-м, – мы поднимались по роскошной лестнице, каждый пролёт которой украшали великолепные каменные статуи зверей, учёных и воинов. – Почему вам все кланяются? Сначала я подумала, что вы тоже незаконнорождённый, но на вас смотрят слишком почтительно. И в то же время вы почему-то живёте здесь.

– Многие благородные люди путешествуют по миру и живут в чужих странах, набираясь мудрости.

– И всё же…

Дёрнув челюстью из стороны в сторону, продолжая смотреть чётко перед собой, равнодушно восприняв поклон очередной пары моресцев, поровнявшихся с нами на лестнице, Чигару неохотно выдавил:

– Мой отец очень… состоятелен. Род моей матери… скажем так, покусился на имущество моего отца и его жизнь. Предположительно моя мать в этом участвовала. Теперь у отца другая жена и сын от этой правильной и верной женщины, но это не отменяет того, что я его первенец. Подробностей не будет. Я редко бываю дома.

– Но… несмотря на это, вас знают другие моресцы.