– Ни в каком! Нет никакого плана!

– А над чем же ты так заливисто хохотал всего пять минут назад? Давай, расскажи, я тоже смешливый.

Ники, похоже, окончательно протрезвел… и все равно не говорил. Это было любопытно. Он сейчас был похож на человека, который только-только проснулся – и обнаружил себя висящим над бездной. В таком положении обычно выдают всю правду быстро и не задумываясь, а Ники отказывался.

Означать это могло лишь одно: тех, на кого он ссылался, сенатор боялся даже больше, чем человека, который мог его убить. Ники, скорее всего, не верил, что представитель федеральных властей способен причинить ему реальный вред. Одхан решил, что настало время показать, чем примечателен Легион…

Номер 4 просто отпустил свою жертву. Всего на миг, а потом снова поймал, однако этот миг Ники наверняка запомнил на всю оставшуюся жизнь. Сенатор взвыл, как испуганное животное, а на модных серых штанах стало предательски очевидным расползающееся пятно.

– Лучший кадр для следующей предвыборной кампании, – ухмыльнулся Одхан. – У тебя как, дар красноречия прорезался? Или еще простимулировать?

– Не надо!

– Да, мне тоже как-то надоело. Давай так: в следующий раз ты открываешь рот либо по делу, либо чтобы орать перед смертью. Выбирай!

– Я скажу! – поспешно ответил Ники, не сводя с Четвертого полных ужаса глаз. – Я про план скажу! Планом было уничтожение города…

Нео-Нубела была обречена задолго до того, как Совет Пяти объявил о восстании и сюда прибыл Ники. Собственно, и Ники выбрал этот мегаполис не добровольно, ему просто велели направиться туда. Кто именно придумал план – он не знал, это была та самая третья сторона, которая вполне грамотно скрывалась за сенатором Саанви Скайлер.

– Это Саанви их привела, клянусь! – поспешно рассказывал Ники, которого никто пока возвращать в номер не собирался. – Она с ними контактирует… Думаю, Фратчак еще знает, спросите его! Мне никогда до конца не доверяли, но я унаследовал место в Совете, они должны были со мной считаться!

– Место унаследовал, а ссыкливым наркоманом все равно остался, – рассудил Одхан. – Как именно они планировали уничтожить город?

– Я не знаю!

– Допустим. А для чего? Ты сказал, что мы должны были стать частью этого…

– Не должны были, кто ж лично вас ждал? Но вас можно было включить в план!

Городу предстояло погибнуть в поддержку восстания. Сейчас мало кто на Красной Планете до конца понимал и принимал идею с отсоединением от федерации. Радоваться мятежу как таковому, да еще и кровавому, могли разве что малолетки и наркоманы Нео-Нубелы. Адекватное население требовало от разбежавшегося по всей планете Совета Пяти ответов.

А вот если бы земляне кроваво и жестоко уничтожили целый мегаполис, многое изменилось бы. Марс сплотился бы перед общим врагом, идея о восстании прижилась бы. Потом, конечно, вся бессмысленность этой затеи всплыла бы на поверхность, но было бы уже поздно – между двумя планетами протекла бы река крови.

– Почему именно Нео-Нубела? – спросил Одхан.

– Да понятно же, почему! Мы готовили этот город неудачников!

Идея с легализацией наркотиков преподносилась как торжество свободы выбора. На самом же деле Совет Пяти прекрасно понимал, какая атмосфера очень быстро воцарится в городе, где почти нет запретов. В первые же месяцы по-настоящему ценных специалистов в Нео-Нубеле не осталось, крупные компании тоже поспешно перевозили производства и представительства в другие города. Нельзя сказать, что теперь в мегаполисе жили только наркоманы. Но Совет Пяти сделал все, чтобы городом можно было пожертвовать с минимальным ущербом человеческим ресурсам Марса.

И все это лишь указывало, как долго и тщательно на самом деле готовилось восстание.

Ники полагалось некоторое время пожить тут, закрепиться, сделать так, чтобы все вокруг знали о его присутствии. Дальше предполагалось, что город по большей части уничтожат, но сенатор выживет и сообщит скорбящему Марсу, кто стоит за жутким злодеянием. Хотя Одхан подозревал, что Ники передали серьезно измененную версию настоящего плана. Куда выгоднее было убить еще и одного из Совета Пяти, самого ненужного, а потом публично печалиться о нем.

А может, Ники понимал и это. Не зря же он не позволял себе протрезветь.

Сенатор сказал все, что мог, и теперь тихо плакал, зажмурившись, чтобы не видеть город. Одхан брезгливо отбросил его в номер, но сам от окна не отошел. Он остановился у провала в пустоту, наблюдая за морем неоновых огней, раскинувшихся внизу.

Там были люди… Хорошие, плохие – разные. Больше миллиона, город крупный. Скольким позволят выжить? И позволят ли вообще? Одхан почти не сомневался, что третья сторона, спланировавшая это, не с Марса. Нельзя, ну просто нельзя вот так бросать в мясорубку своих людей…

– Наигрался? – раздраженно поинтересовалась Саломе. – Теперь мы можем идти? Сваливать нужно с этой планеты!

– Я тоже не в восторге, – кивнул Одхан. – Но задержаться все-таки придется.

– Ты издеваешься?!

– Нет. Издеваюсь я не так. Как-нибудь потом покажу, пока не мешай, я думаю.

Конечно же, Саломе хотелось удрать, особенно теперь, когда она узнала об угрозе городу. А вот Одхан уйти не мог. Он понимал, что это не его миссия и в Легионе наверняка будут недовольны. Но он готов был сделать все, чтобы сохранить Нео-Нубелу – даже принимая риск погибнуть вместе с ней.

Людей, выведенных из дворца, они оставили в подземном убежище. Альде казалось, что это отличное решение, им очень повезло. Во-первых, убежище было из новых – построенных уже с помощью инженеров с Земли на случай отказа Кольца. Во-вторых, оно предназначалось для гораздо большего количества людей и итальтика. Поэтому недавние пленники могли устроиться тут с комфортом и не беспокоиться о запасах еды и воды.

Вот только эти самые пленники мнение Альды не разделяли. Они начали скандалить сразу же, когда выяснилось, что команда не собирается провожать их к кораблю, готовому немедленно увезти их с «этой жучьей планеты». Заложники оставались смирными, лишь пока на них было направлено оружие итальтика. Потом они вспомнили, что годами считали себя хозяевами этой планеты, и принялись с поразительным энтузиазмом составлять списки того, что им требуется. Они словно забыли о том, что их прошлая истерика привела к атаке кровавой лихорадкой и спастись им удалось исключительно благодаря Римильде. Людям было плевать, что команда направлялась не к кораблю, а на глубину – к опасным старым тоннелям, где детям Земли совсем не место.

В первое время Альда еще пыталась все это объяснить, потом не выдержала и мысленно обратилась к Лукии: «Капитан! Разрешите еще немного задержаться здесь, чтобы я могла провести телепатическое успокоение этих людей, они просто не готовы адекватно воспринимать информацию, да и не хотят…»

И тут Лукия ее удивила: «Отказано, Мазарин».

«Но… почему?»

«Эти люди в опасности? – невозмутимо уточнила капитан. – Их стресс угрожает жизни и здоровью?»

«Нет…»

«А запас ваших сил безграничен?»

«Тоже нет».

«Тогда рекомендую вам сосредоточиться на более актуальных проблемах, – подытожила Лукия. – Ничего еще не закончилось, ваши силы пригодятся нам. Что же до этих людей… Инструкции предписывают нам оставить их в безопасности. Их душевное спокойствие – их личное дело. Если их не оставит желание проливать здесь слезы и прочие жидкости – не страшно, в полу есть стоки. А вам я рекомендую вспомнить о тысячах жителей Чираканы, которые сейчас находятся в куда более уязвимом положении. Наша помощь необходима в первую очередь тем, чья главная беда не в том, что консервированные персики недостаточно вкусны. Это понятно?»

«Да, капитан».

Лукия и правда не церемонилась с недавними заложниками. Когда подготовка была завершена, команда просто оставила их в зале. Тех, кто попытался задержать солдат или последовать за ними, Рале небрежно отбросил назад телекинетической волной. В ответ посыпались угрозы засудить. Впрочем, вялые и немногочисленные.

Дверь в убежище заблокировали снаружи – чтобы любители повышенного комфорта не отправились искать себе местечко в элитном отеле. Рядом с замком Киган установил сигнальный маяк, работавший на частоте космического флота. Теперь на судьбу людей не влияло то, выживет команда «Северной короны» или нет, им должны были помочь в любом случае – как только контроль над Итойей будет восстановлен. А если не будет… Выйти на свободу они все равно смогут только за смертью.

Задерживаться возле убежища команда не стала. Хоть они и завалили тоннель, ведущий из дворца в подземелье, риск преследования все равно оставался. Они спустились ниже по широким, прекрасно освещенным коридорам и лестницам. Они двигались, пока интерьеры