— Только полный болван стал бы вот так прижиматься к врагу, — шепнула я в ответ, чувствуя, что начинаю воспламеняться, и отнюдь не фигурально, — ты сейчас очень удобно подставился для того, чтобы всадить тебе нож в бок.

— Ты тоже.

Я обмерла, когда ощутила, как нечто острое упирается мне в живот.

— Чувствуешь? — спросил Блейн, отстраняясь, чтобы лучше видеть мое лицо. — Страшно, девчонка?

— Я тебе не девчонка.

— А кто ты? — осведомился он, водя острием какого-то холодного оружия по моему животу.

— Любовница Гелла.

— Любовница? У святого Гелла?

— Святой Гелл поступит с тобой совсем как не святой, если узнает, что ты посмел меня тронуть.

— Хорошо, давай подождем его, — согласился Блейн и отпустил меня.

Я выдохнула с облегчением, когда мужчина убрал кинжал от моего живота, и не абы как выдохнула, а огнем: несколько язычков пламени мгновение-другое посветили передо мной и потухли.

Я теперь еще и огнедышащая?

Сглотнув, я машинально опустила руку на живот, желая убедиться, что там все в порядке и кинжал никакого вреда не причинил, и быстро пошла по стеночке к столу, который почему-то подсознательно сочла безопасным укрытием. Блейн в свою очередь направился к креслу, стоящему напротив стола.

Он сел, и я села, на стул, что стоял у стола.

Я лихорадочно размышляла, что делать и как вообще все могло до такого дойти. Как я сюда попала? Управляющий навел? Но зачем это ему, да и знал бы он о том, что сюда приведут Блейна? Или же я попала сюда случайно? Но ведь огонь сам мне указал на нужную стену… Кстати об огне. Почему мое пламя обрело силу?

Не у Блейна же мне спрашивать обо всем этом? Да и плевать на него. Надо думать о себе! Увидев меня здесь, с ним, Гелл окончательно уверится в том, что я его сообщница, и казнит меня без долгих раздумий, а самая ходовая казнь здесь – сожжение.

Все началось с огня, и все им закончится… Да уж, ллара Эула, вы сильно ошиблись, решив, что жизнь меня ждет долгая и счастливая!

Краем глаза я заметила, что Блейн продолжает меня рассматривать.

— Любовница, значит, — протянул он насмешливо. — Если это правда и ты смогла совратить главного святошу империи, то ты девка выдающихся умений. Может, зря я не попробовал тебя в храме?

Я бросила на него почти ненавидящий взгляд.

И вот этого человека я спасла! И вот с ним меня сравнивают! Да я чудо, прелесть и ангел по сравнению с ним!

— Эньору не учили хорошим манерам? — спросил Блейн. — Невежливо не поддерживать разговор.

— Скоты не заслуживают хорошего обращения.

— Эньору определенно не учили хорошим манерам…

— Это ты свою свору не научил, что трогать безвинных беззащитных людей нельзя, и принуждать к ритуалам тоже! — прошипела я.

— А-а-а, вот в чем дело… злишься, что невесту драконову принудили к тому, чего она не хотела? Так это доля ваша женская – подчиняться. Даже ллары этого не избегают.

— Какая же ты скотина…

— Какая? — игриво спросил он, но при этом его взгляд был холодным и пристальным.

Он уже не в ярости, и сосредоточен. Удивительное дело, но он увидел во мне опасность! Во мне, 55-килограммовой девушке с амнезией, которая боится собственного же пламени!

Я замерла, осознав, что вспомнила еще один факт о себе. Во мне пятьдесят пять кило – еще кое-что в копилку знаний о себе! Я уловила звук отодвигаемой плиты и вскочила.

Вот и Гелл!

На размышления у меня совсем не осталось времени. Я поднялась со стула и начала метаться по комнате, ища какое-то укрытие. Как нарочно, вокруг не было ничего такого, за чем можно спрятаться – только каменные стены, стул, кресло, да два стула…

Гелл был совсем рядом, он практически уже вошел…

Я опустилась и юркнула под стол.

Все это время Блейн изумленно на меня таращился, но ни слова не проронил.

Я услышала уверенную поступь владетеля и тяжелую – еще одного человека. Мужчины остановились напротив Блейна, который все так же сидел в кресле и мог выдать меня в любой момент.

«Конечно же, он сразу скажет обо мне, — решила я, размышляя о том, насколько мучительна смерть при сожжении, — но перед тем, как меня поймают и уведут в подвал, чтобы заковать в цепи или что там они делают с пленниками, я такую байку о Блейне сочиню, что его сожгут рядом со мной!»

— Итак, — ледяным тоном начал Гелл, — вы снова нарушили границы моих владений, Блейн. Более того, вы имели наглость заявиться в мой замок.

— Мои извинения, многоуважаемый эньор, — тоном, который ну никак не был извиняющимся или уважительным, сказал отступник. — Обстоятельства вынудили меня.

— У вас две минуты на объяснения.

— Чистокровники скрываются в Дреафраде.

— Это не новость.

— Действительно, не новость… для вас. Вы-то уже привыкли к тому, что на вашей земле убивают людей драконова происхождения.

— На что вы намекаете? — отчеканил Гелл, делая шаг вперед, к столу.

Я сглотнула.

— Я не намекаю, а напоминаю, что вы – владетель Тоглуаны. Так делайте что-то. Ищите убийц.

— Испугались за собственную жизнь, которую едва не потеряли? — едко спросил Брадо.

— Представляете, так бывает, что людей заботит сохранность собственной жизни.

— Правильно ли я вас понял: вы явились в мой дом учить меня исполнять обязанности владетеля? — тоном, не предвещающим ничего хорошего, сказал Брадо.

— Вам бы порадоваться, что такие, как я, снисходят до того, чтобы учить вас. И вам бы поучиться этикету. Гостей не принято заталкивать силком в подвалы.

— Это вас еще мягко приняли, Блейн, — прорычал Гелл, и, словно отреагировав на рычание «вожака», вступил в разговор и его верный пес Верник:

— Перед тобой владетель Тоглуаны, щ-щ-щенок, — низким, грубым, отрывистым голосом произнес он, — так что выказывай уважение. Встань, когда с тобой говорит владетель!

Блейн что, даже не встал, когда вошел Гелл? Даже я удивилась пренебрежению такой степени. Впрочем, мне ли, прячущейся под столом, удивляться чему-то?

— Если это как-то поспособствует вашей активности, многоуважаемый владетель Тоглуаны, я не только встану, но и спляшу, — иронически протянул Блейн, который, судя по звукам, все-таки поднялся и прошел к столу так, что я могла видеть его сапоги, заляпанные грязью.

«Вот сейчас он расскажет обо мне», — решила я и собралась с духом.

Но разговор снова пошел о чистокровниках.

— Они убивают лучших, — уже совсем другим тоном, серьезным и острым, продолжил Блейн. — Их не интересуют клоуны, рисующиеся в пламенных поединках, они не выбирают жертв по владению великим искусством. Они нацеливаются на по-настоящему ценных для империи людей драконова происхождения, обладающих обширными знаниями и умениями.