Он заключает в себе силу троих демонов. У него нет своего цвета. Он постоянно меняется, живет во всех временах, не умирает и не воскресает, а продолжается до тех пор, пока для него есть работа. Он никуда не исчезнет и навсегда останется твоей второй тенью.

Неуловимый ветерок растревожил костер. Еще одна бусина последовала за двумя предыдущими. Гарь облетела с нее, но от этого она не стала светлее.

— Третья тройка заключена в тебе самом, и это твоя человеческая сущность: любовь, сострадание и старые привязанности. Третья ступень будет стоить тебе крови и слез, но без нее единица так и останется нулем.

— Ты смеешься надо мной? Как единица может быть нулем?

— Похоже на бессмыслицу, да? — Жар подбросил топлива в костер. — Я не гадаю на костях и не предсказываю будущее. Мои слова, как уравнение со множеством неизвестных. И все же оно имеет решение. Это решение — ты, Килар.

Алексей неожиданно рассердился.

— Ты не ответил ни на один вопрос. Ходишь вокруг да около. Пока я вижу только кучу метафизического дерьма в блестящей обертке!

Жар усмехнулся:

— Наши глаза видят лишь то, что хотят видеть. Я сказал все и ничего.

Страх пришел неожиданно. Спина Алексея покрылась гусиной кожей, а короткие волоски на руках встали дыбом как при статическом разряде. Пространство деформировалось, мигал болезненный голубой свет. Костер и фигура возле него утратили объем, стали черно-белой миниатюрой на грязном холсте. Алексей хотел предупредить о чем-то Жара. Он знал, что Посреднику угрожает опасность. Она притаилась в песке у него под ногами… Только это вовсе не дюны. Это океанские волны. И Посредник стоит на них, покачиваясь, как на ковре-самолете. Тьма наполнилась отдаленным ревом. Три горящих ока образовали в небе равносторонний треугольник. Они разглядывали Алексея, словно запоминая. Черные зрачки сверкали в окружении языков пламени…

— Бык! — пробормотал он, поднимаясь на ноги. Почему три пламенных ока заставили его подумать о быке? Алексей отбросил эту мысль, убедив себя, что еще успеет вернуться к ней, когда и, если все закончится благополучно. На самом деле ему просто не хотелось погружаться в это слишком глубоко. Но силуэт рогатого исполина все еще маячил перед глазами. «Бык. Он может убить Жара. Он может убить всех нас!»

Алексей подошел к двери, взялся за ручку. Потянул...

Заперто.

Что-то противно екнуло в животе.

«Заперто, вашу мать!»

Он дернул сильнее. Повертел ручку вправо и влево.

Заперто!

Он позволил себе уснуть, а они в это время пришли и закрыли его на замок. Алексей стукнул по двери ногой. Звук короткий, тупой — сплошное прессованное железо. И скрытые петли поворачиваются вовнутрь. Не отогнешь и не выбьешь. Он сложил потные ладони вместе, приложил ко лбу, потом вытер их о штаны.

«Дерьмо! Что же теперь делать?»

Весь его первоначальный план летел к черту.

Алексей прошелся по центральному проходу и постарался совладать с назревающей панической атакой. В ушах шумело.

«Нет, только не сейчас! Не теперь! Может никогда больше!»

Он вернулся к двери и осмотрел запорное устройство. Вместо привычной замочной скважины — хромированная планка с овальной выемкой под указательный палец. По ней узкая щель. Наверняка считыватель для магнитной карты. Обмануть сканер отпечатков конечно не получится и карты у него тоже нет. Значит шах и мат? Алексей взглянул в окно. Полоса на западе из ослепительно-алой стала желтовато-зеленой, цвета осенних листьев. Она делалась тоньше с каждой минутой. Он прислушался. Ни звука. Только шум прибоя и потрескивающие крики «головозадых» с берега. Разбудивший его выстрел оказался единственным. Но надолго ли?

Алексей проверил рамы окон и крепления жалюзи. Рамы наглухо вмурованы в стены и закреплены анкерными болтами, а направляющие железных штор — привинчены к их закраинам массивными шурупами.

«Ведь это что-то значит для тебя? Думай!»

Алексей сбросил напряжение, позволил мыслям струиться свободно. Он даже прикрыл глаза рукой, чтобы ничто не отвлекало.

Техническое помещение никогда не задумывалось, как тюрьма. Шурупы можно отвинтить и вынуть внутреннюю раму вместе с жалюзи. Как это сделать? Только не голыми руками. Потребуется какой-нибудь инструмент вроде крестовой отвертки, чтобы справиться с шурупами. Но за прошедшие часы он обошел пакгауз раз десять вдоль и попрёк, и не обнаружил никакого штатного инвентаря.

«Думай! Думай, Странник, ты можешь!» — Голос Жара, казалось, прочно обосновался у него в голове на пассажирском месте. — «Напряги память. Она способна преподнести немало сюрпризов!»

Алексей сосредоточился на поиске слесарных инструментов.

«Память может преподнести немало сюрпризов? Один-ноль в твою пользу, старый пердун!» — Алексей отправился в дальний угол здания, к водяному насосу.

Разложенные на картонке инструменты скрывались в нише между стеной и основанием колонки. Алексей выбрал электрическую дрель и большую отвертку с черной стекловидной ручкой. Вернувшись к окну, он сразу отложил дрель в сторону. Шурупы можно высверлить за пару минут, но шум могут услышать. Сверло лучше оставить на крайний случай, если положение снаружи осложнится до того, как он закончит с рамой. Тогда на еще один посторонний звук никто не обратит внимания. Он выбрал крайнее окно на «теневой» стороне здания, развернутое в сторону ограды, и взялся за дело.

Ему предстояло отвинтить в общей сложности двенадцать шурупов: четыре справа, четыре слева и по два вверху и внизу. Алексей нервничал, и у него временами начинали дрожать руки. Шум в ушах то делался глуше, то снова нарастал. Пропилы в головках болтов постоянно срывались. За сорок минут он вывинтил шесть шурупов. Два с нижней секции рамы и четыре — по правой стороне. Рана вновь разболелась, но закинуться анальгетиками Алексей не решился. Третий укол подряд может вызвать передозировку. От работы в неудобном положении ломило шею и поясницу. Пот тек с него ручьями. На первом верхнем шурупе он застрял и перешел к левой части рамы.

Зеленоватая полоса на западе сначала стала прозрачной, а потом исчезла совсем. Планета-гигант проложила по волнам широкую колеблющуюся дорогу цвета томатного сока. Прожектора освещали территорию станции насыщенным ртутным светом, но восточный профиль блока «С», обращенный в сторону пустыни, оставался в тени.

Алексей вывинтил один шуруп и принялся за следующий.