сплюнул. – Хоть гирциец, хоть кемилец, да хоть кто! Твое место – вот где!

Он сильнее вдавил голову пленника в палубу. Сплюнул еще раз, отступил. Данай дождался, пока пленник отдышится и поднимется на ноги.

– Понял? – спросил данай.

– Меня незаконно пленили, тритогенцы нарушили законы, – ответил Виал.

– А мне ли не все равно?!

Данай засмеялся, команда подхватила смех командира.

– Освободившись, я приведу сюда коллегию Циралиса. Мы накажем Тритогению за нарушение закона.

Ответом был только смех.

Виал не оставлял попытки, говорил и говорил, понимая, что это их единственный шанс вырваться из плена. Работорговца лишь забавляли эти попытки. Он даже бить пленника не стал.

Выслушав, вновь приказал вытащить из трюма кемилца. Ни он, ни его люди туда не полезут из опасений прикоснуться к мертвой плоти или ожидая нападения. Данай хотел посмотреть на пленника, на что он годится, стоит ли им продолжать совместное путешествие.

Пришлось подчиниться. Виал и Эгрегий спустились в трюм, в темноте нашли тело кемилца и подняли его на палубу.

Парень еще дышал.

Глава 6

Аккуратно, чтобы не потревожить ран, кемилца положили на палубу. Все равно он застонал и дернулся. Мустиф исхудал и побледнел, синяки на темной коже выделялись багровыми кляксами. Еще жив, не собирается помирать.

– Чего с ним сделали? – удивился навклер.

– Изнасиловали, – ответил Виал.

Данай хмыкнул, приказал перевернуть раненного.

– Лучше не тревожить его. Да оставить на палубе, вреда не принесет никому.

– Переворачивай эту падаль!

– Он ранен. Мы только растревожим его раны.

Виал не хотел отступать, его не пугали угрозы даная. Вместо него Мустифа перевернул Эгрегий, проигнорировавший суровый взгляд старшего товарища. Ведь он сам говорил, что не надо перечить.

Махнув рукой, чтобы пленники отошли, навклер данаев приблизился к кемилцу. Он не прикасался к парню, брезгливо разглядывал его. Мустиф стонал, скреб палубу тонкими пальцами, бормотал что-то в бреду.

– Ему нужен покой, – как можно спокойней сказал Виал. – Его нельзя тревожить.

– Тебя никто не спрашивал! – рявкнул данай.

– У вас на борту граждане Гирции. Свободные граждане. По всем законам и божеским, и человеческим вы должны…

Навклер встал и подошел к пленнику, ударил его по лицу тыльной стороной ладони. Из носа Виала потекла кровь, но он удержался на ногах, выпрямился перед оскорбившим его навклером.

Раз один удар не свалил этого человека, данай решил продолжить. Сначала в грудь, потом в бок, пока боль не скрутила Виала.

Команда заулюлюкала, подбадривала навклера. Тому нравилось слышать подобострастные крики своих людей. Навклер улыбнулся морякам и продолжил избивать Виала, приговаривая, что он презренный раб, а не свободный гражданин.

Утомившись, данай закончил, поднял руки вверх, под аплодисменты команды. Овации не утихали, а навклер ревел, словно победивший соперника кабан.

– Ты нарушил все законы, – проговорил Виал, вставая на четвереньки.

Данай резко обернулся, его глаза расширились, а рот открылся от удивления. После такого пленникам полагается лежать и молчать. Все в его команде так делают, после воспитательных бесед.

– Боги проклянут тебя, если…

Виал едва держался, в глазах был кровавый туман, но он знал, что нельзя показывать себя сломленным. Как нельзя показывать агрессию.

Данаю оставалось только наступить на приподнявшегося пленника, вдавить его морду в палубу. Что произошло, Виал не мог знать, потому что ничего не видел. Только чудовищная тяжесть обрушилась сверху на голову.

Надавив всем весом, данай принялся втаптывать пленника в палубу.

– Ты – раб! Запомни это! – кричал он.

Эгрегий не вмешивался, взял за руку подругу, сказав ей на ухо, что Виал сам просил держать себя в руках. Ему лучше знать, что делать. Они только помешают игре товарища.

Закончив, данай отошел на шаг, тяжело дышал. Не столько от усталости, сколько от душившей его ярости. Если бы не десять монет, что потратил на пленника, так выбросил бы его за борт.

Ничего, у него нашлась возможность утолить жажду крови. Жаль, что уже стемнело, не удастся рассмотреть, как барахтается пленник в воде, как налетевшие акулы разрывают его на части и утаскивают на дно.

– Тащите эту падаль за борт! – приказал навклер своим морякам.

Можно было приказать этой бабенке и бледному парню выбросить кемилца, но вдруг и они начнут возражать. Навклер не желал подобных унижений. Рабы должны подчиняться, а не перечить хозяину.

Проклятый гирциец вывел его из себя.

Моряки схватили под руки кемилца и потащили к планширу. Ноша была такой легкой, что справился бы один человек. Улыбнувшись, навклер последовал за моряками, не хотел упускать возможности поглазеть, как будут кормиться акулы.

Эти твари всегда следуют за большими судами, питаются объедками. Они словно соображают, что люди источник пищи. Особенно они рады рабским кораблям, где одну, две единицы товара всегда выбросят в море.

Повезет им сейчас. Пусть корабль не предназначен для живого груза, но тоже пропитался запахами страданий и крови.

Навклер махнул рукой моряку, чтобы перенес жаровню ближе к планширу. Хоть немного света, что-нибудь удастся разглядеть.

Дойти до ограждения он не успел. Очнулся, почувствовав, что падает. Доски настила словно метнулись ему навстречу, обняли и припечатали к себе. Нос даная расплющился, в глазах потемнело, а из груди вырвался тяжелый стон.

Все на корабле замерли. Моряки были сражены не меньше, чем их хозяин. Никогда они не видели, чтобы их навклер валился на палубу, расставался с зубами, смазывал доски собственной кровью. Для этого у него на судне команда.

Титана свалили одним ударом, ведь он не был готов к защите.

Виалу достаточно было только броситься ему под ноги, толкнуть вперед. Что он и сделал. После всего, что перенес, он еще мог стоять на ногах. Он не обольщался, знал, что времени у него немного, а сил в руках еще меньше.

Схватив даная за волосы, Виал несколько раз ударил его мордой о палубу. Удары не настолько сильные, сколько позорные. Брызги