Ой, какая нехорошая возникла тишина. Кажется, даже тьма по углам зашевелилась, угрожая поглотить трепещущего светлячка. Может, стоит на время удалиться в ванную?

– Он мой сын потому что я имел с его матерью интимные отношения. От этого, знаешь ли, и появляются дети, – каким же холодным безэмоциональным тоном это было сказано. Как будто гвозди забивал.

И вдруг, как озарение.

– Все ваши предыдущие ученики умерли! Вы… вы боитесь за Макара! Вы боитесь за своего сына! Я поняла! А теперь, ну, если я выживу и пройду инициацию, вы сможете привязать его ученической печатью, да?

– {Если} она выживет, – проворчал лорд Ферран и, поймав Нэйту за руку, улёгся сам, подтянул её к себе на грудь и закрыл глаза. – Много говоришь, болтливая апрентис. Спи, я приказываю!

Светлячок погас без видимого заклинания.

Спать, значит, спать. Завтра будет новый день и новая возможность узнать ещё что-нибудь новое. Как о магии, так и о будущем самой Нэйты.

***

{Филипп Ферран, некромант}

Ни один из его прежних апрентис не был так наивно безрассуден. Все прекрасно знали своё место и чётко следовали приказам, исполняя их беспрекословно. И погибли, оставив на теле Учителя уродливые шрамы-воспоминания о себе. Апрентис были разные. Тёмные и светлые. Парни и девчонки. И всех постигла печальная участь. В чём же секрет этой? В её незнании? Особой силе? Или, всё же, он сам наконец-то отыскал правильный путь? Путь преодоления проклятия. Проклятия, наложенного его собственным Учителем.

Дни, заполненные учёбой, летели своей чередой. Иногда лорд Ферран, выезжая, брал Нэйту с собой и показывал ей очередного светлого. Или её светлому? Иногда кто-либо из светлых магов обедал у них, и тогда Макар проводил время в одиночестве. Мальчишку прятали, как самое большое сокровище. Но ведь он и был сокровищем, пусть отец открыто и не признавал этого.

Клеймо на руке совсем перестало беспокоить, Нэйта про него частенько забывала. Но всё равно, каждый вечер лорд Ферран приходил в её спальню, укладывался рядом и устраивал её руку на своей груди. Наверное, его всё ещё беспокоила собственная печать.

Иногда он не приходил. Уезжал на несколько дней по делам, выдавая ученикам задания для самостоятельного изучения. Нэйта и Макар неплохо ладили и даже справлялись почти со всеми заданиями, но и одна, и другой скучали. Скучали, стараясь не упоминать предмета своих дум. И радовались, когда Учитель появлялся, привозя каждому какую-нибудь вещицу: книгу, игрушку. Однажды привёз смешную плюшевую мышку в ярком платьице, которую Макар безоговорочно уступил даме. Теперь на комоде у Нэйты сидела милая мышиная парочка Федот и Марьяна. Мальчишке же был обещан самый настоящий скелет. Правда, только в том случае, если он сумеет оживить, а потом и упокоить лягушку. Маленький экспериментатор воодушевлённо взялся за дело. Похоже, что скелету в их доме быть. Как же без него.

Однажды лорд Ферран исчез без предупреждения. Уже была рассказана сказка, Макар мирно посапывал в своей кроватке, а Учителя всё не было. Откуда взялась эта тревога? Даже поджившее клеймо болезненно пульсировало. Бежать искать? Более глупой и нелепой идеи и придумать невозможно. Да, не предупредил. Ну и что? Он маг. Он сильный. С ним ничего не может случиться.

Вернулся лорд Ферран перед рассветом. Услышала ли Нэйта стук входной двери, дало ли знать о его приближении клеймо на запястье, но она точно знала: он пришёл. Не задумываясь, соскочила с постели и, как была, в пижаме, побежала навстречу.

И пусть в холле стояла темнота, Нэйта была уверена, он здесь.

– Филипп? – даже и не заметила, что воочию назвала его так, как тысячу раз звала мысленно. – Вы пришли?

Спустившись с лестницы, сделала ещё несколько неуверенных шагов.

– Филипп, что случилось?

Нужно бы зажечь свет. Но отчего так нехорошо сжалось сердце? Как будто бы этот свет выявит жуткое чудовище. Впереди послышался грохот и невнятная ругань. Как же хорошо стало на сердце. Ведь раньше Нэйта много раз слышала подобное. Это лишь означало, что папа пришёл домой навеселе.

Уверенная россыпь светлячков озарила холл. Немного в стороне, на полу лорд Ферран отчаянно боролся со стойкой для одежды, безуспешно стараясь выпутаться из пары собственных пальто и милой меховой шубки, купленной ученице ещё осенью. И как только лорд умудрился встретиться с этой вешалкой, до этого случая послушно стоявшей в углу на своём месте. Оживил и призвал к себе? Лучше об этом не думать, а помочь бедолаге, пока он в порыве борьбы за свободу не оживил и шубку, которая нравилась её обладательнице в своём естественном виде.

Вскоре хозяин дома был вызволен из-под напавшей на него стойки с одеждой и поставлен на ноги. И пусть лорд пил совсем не дешёвое креплёное, как это делал папа, но запах алкоголя нельзя спутать ни с чем. А так же запах женских духов.

– Лорд Ферран, позвольте, я помогу вам добраться до вашей комнаты, – спокойно сказала Нэйта и перебросила руку мужчины через своё плечо. Как нужно транспортировать пьяные тела, она прекрасно знала.

– Что, уже не Филипп? До моей комнаты, – скривился он. – А почему не до своей? Ведь ты привыкла спать со мной? Привыкла настолько, что и сегодня ждала? А твоя маленькая ручка совсем не боится касаться моей груди. И не только груди. Но об этом – т-сс, это мы делаем только когда ты спишь. Спишь и сладко вздыхаешь. От удовольствия, – сильные ладони захватили в плен лицо Нэйты. – Тебе удовольствие, а мне? Думала ли ты, каково это – каждый вечер ложиться в постель с женщиной, которую страстно желаешь? Думаешь, тьма вокруг нас? – зажжённые Нэйтой светлячки дружно погасли. – Нет, тьма внутри. Она подталкивает нас к безумствам. Таким естественным безумствам. «Наложи заклятие сна, – шепчет она. – А теперь опусти её руку ниже. Да, ты не безусый юнец, но что может быть прекраснее? Знаешь? Знаешь», – здесь тьма гадко ухмыляется и…

– Лорд Ферран, пожалуйста, не говорите того, о чём завтра будете жалеть, – тихо попросила Нэйта.

– Жалеть, – мужчина, словно пытаясь избавиться от наваждения, потряс головой. – Буду жалеть. Но, как сама говоришь, это будет завтра, а сейчас, – не выпуская лица из ладоней, впился в губы жадным и злым поцелуем. Поцелуем, в котором совсем не было нежности, только страсть, тёмная и всеобъемлющая.

Сопротивляться пьяному? Или сопротивляться самой тьме, овладевшей им? Пожалуй, лучшим вариантом будет отключить все эмоции – страх, совсем неуместный в данной ситуации восторг и поднимающееся откуда-то из глубины бешенство – и просто подождать. Лорд Ферран разумен, и даже пьяный сможет совладать со своей тьмой.

Остановился. Отпустил. Замер. Постоял несколько мгновений и, почти не шатаясь, пошёл наверх, бормоча про себя:

– Надо бы украсить эти чёртовы перила какими-нибудь финтифлюшками, что ли, а то так и тянет по ним прокатиться.

По звуку захлопнувшейся на втором этаже двери Нэйта поняла, что зашёл он в свою комнату. Вот и хорошо, находиться в постели с таким Филиппом было боязно. За себя? А вот это как сказать.