Она и предложила, видя мое нежелание возвращаться прямо сейчас, сделать крюк, навестить вместе с ней метеостанцию, а после в середине августа обязательно свалить на родину, иначе снег и льды отрежут меня от остального мира на долгие девять месяцев.

Я согласилась. Надеялась ли я застрять на трудноудаленной метеостанции, чтобы тем самым не наброситься на Матвея сразу по приезду? Да, так оно и было. Не буду лукавить. Все мои доводы, которые поначалу были высоки и неприступны, как стены крепости, к середине лета растаяли без следа, как и выделяемые из бюджета средства на благоустройство Севера.

Однако, высадившись на острове Вайгач, я моментально пожалела о своем решении. На метеостанции Таисию Михайловну ждал муж. И теперь я хорошо знала, что означал этот взгляд, с которым Федор Радов встретил жену.

Вот в чем состоял секрет бескрайнего, как Север, счастья Таисии Михайловны.

Шататься по Вайгачу в одиночестве мне никто не позволил, так что я ошивалась на метеоплощадке, разбираясь в тонкостях работы метеорологов, писала статьи о передаче данных и для чего они вообще нужны.

А еще там, на станции, я впервые проверила электронную почту.

Из Амдермы маме с папой я отправляла телеграммы. Им вполне хватало коротких весточек о том, что все в порядке. А на станции я снова увидела письма Мефистофеля с правками по курсовой в папке «Входящие», а когда я увидела новые, мое сердце просто растаяло, как кусок сахара в горячем чае.

Я не открыла его письма в первый раз, когда проверяла почту. Не открыла и во второй.

Я держалась из последних сил, отмахиваясь от назойливого голоса, который восторженно твердил, что он не забыл меня, раз до сих пор пишет мне.

А потом увидела, как Радов и Таисия Михайловна ворковали, как два влюбленных студента. Это было странно, непривычно и удивительно. Хотя, казалось бы, люди просто нашли друг друга и счастливы, и неважно при этом, что сами живут у черта на куличках.

И мне вдруг настолько приелось мое одиночество. Так сильно захотелось тоже, чтобы кто-то обнимал, целовал и поглаживал. Что я развернулась обратно в рубку, как называлась та комната, где стоял компьютер, и без промедления открыла письмо Матвея.

Слезы навернулись на глаза почти сразу же. Я ревела все время, пока скачивала на комп присоединенный файл, перекидывала его на флешку и сбрасывала на свой планшет.

Книга. Он отправил мне свою книгу.

Я начала читать ее прямо там, устроившись в кресле, не замечая, как пришел срок передачи данных, как топали вокруг метеорологи. Я ревела и размазывала слезы, проклиная его и восторгаясь.

К вечеру Федор Радов, как начальник метеостанции, втолкнул в рубку Таисию Михайловну и сказал:

— Прекрати этот потоп.

— Но…

— Ты женщина!

И ушел.

Таисия Михайловна потопталась на пороге, а потом подошла ближе.

— Рит, что-то случилось?… Ну вернее, наверняка, что-то случилось, раз ты рыдаешь весь день. Я хочу сказать, насколько ужасно все?

— Я лю-ю-ю-блю его, — взвыла я.

— А, — кивнула Таисия. — Понятно… А кто он?

— Матвей… Он… мой профессор…

— Правда? — опустилась она на стул передо мной. — Так ты поэтому сбежала на край света? Я не виню тебя, ладно? Ты не подумай. Он сильно старше тебя?

— На десять или девять лет.

— Как вы еще молоды, — покачала она головой. — Он порвал с тобой? Не хочет тебя видеть?

— Нет, наоборот… Я ушла от него. А он… Написал книгу. Вот прочтите.

Я дала ей планшет на открытой странице, и Таисия Михайловна прочла:

«— Господин Ректор, нам срочно нужно собрать отряд, — вломился ко мне преподаватель по теории зарубежной магии.

— Профессор Мефис? — я вздернул брови, искренне изумляясь. — Какой отряд?

— Пропала студентка. Гретта Левиц. Никто ее не видел со вчерашнего дня. Ее магический след почти не улавливается, но к нему явственно примешивается запах нездешней магии.

Я переваривал его слова с минуту. В академии давно назревало что-то, но я сам не придавал этому значение. Студенты всегда что-то ищут, они вынуждены блуждать в поисках истины. Только сами откроют для себя новые уровни магии. Не без помощи опытного куратора, конечно.

Но каждый год кто-то обязательно влипал в переделку. Я думал, что на этот раз вляпается моя ненаглядная Адель. Она вечно попадала в истории, и я уже привык видеть ее в кресле посетителя в моем кабинете. Тихоню Гретту Левиц я тоже знал, но совсем с другой стороны. Умничка и отличница. Такие обычно достаточно умны, чтобы не взывать к нездешним.

— Вы проследили ее след, Мефис? Через сутки? Как? — не упустил я нюанса.

— У меня с ней связь, Ректор.

— Родственная? Вы не одной фамилии. Она просто ваша подопечная, а вы куратор.

— Не только, — выдохнул Мефис. — Я люблю ее, сэр. Поэтому точно знаю, что Гретта в беде.

Я сдвинул брови, но профессора, кажется, это не тронуло.

— Да, Ректор, я знаю, это запрещено, и мы нарушили все правила академии, но сейчас, прошу, помогите. Ее след уходит в дальний город. Если нездешние доберутся до нее…

— Дайте отпечаток пути, профессор, — пресек я его мрачные прогнозы. — Нам нужны Алеф, Зорк и Леди Дора.

Я рисовал рукой пассы, одновременно озвучивая и рассылая коллегам извещения о сборе, краем глаза изучал траекторию, которую воплотил Мефис.

— Проклятье. Здесь еще и следы фьёров.

— С этим могут быть проблемы? — забеспокоился Мефис.

— Лангус сейчас недосягаем для нас, а он лучше всех зачаровывает этих тварей. Нам нужен кто-то…

Я уже знал, кто, но сил назвать ее имя вслух не было. Выпускница — член отряда? Меня Старшие на ленты порежут, но иного пути я не видел.

— Адель Сторм. Вызываю тебя», — закончила Таисия Михайловна и посмотрела на меня.

— Там написано «Я люблю тебя», — сказала я. — Он не успел сказать этих слов, когда мы были вместе…

— Как оригинально, — улыбнулась Таисия. — Признаваться на страницах книги в любви. Что же мешает вам быть вместе, если он не старше тебя в два раза, он больше не твой профессор и вы любите друг друга? Почему ты сидишь здесь, вдали от всех, Рита, и плачешь?

— Я думала, что спасаю его карьеру. Ему угрожали скандалом и снижением тиражей, а он…

Таисия снова улыбнулась.

— А он издал книгу, сохранил карьеру, но потерял тебя… Что будешь делать дальше?

Я выпрямилась и сказала:

— Вернусь обратно.

— И если у вас на пути еще возникнут сложности, то вы…

— Мы будем решать их вместе!