– А когда это ты успела поговорить с Агуду? – Аулэ оживилась, резко позабыв про свои горести. – Ну-ка, рассказывай!

И Энту пришлось рассказать.

– Все-таки ты ему нравишься! – категорично заключила Аулэ, выслушав подругу.

– Подумаешь, – с делано безразличным видом пожала плечами Энту.

– Ты еще скажи, что он тебе совсем, ну вот ни капельки не нравится, – хмыкнула Аулэ.

– Ну капельку, может, и нравится. Вот такусенькую крошечную капельку. – И она показала расстояние размером в полфаланги мизинца.

– Ну уж прямо! – не поверила Аулэ. – Агуду очень привлекательный мужчина и умный к тому же.

– И что? Зато характер у него ужасный! – парировала Энту.

– Так уж прямо и ужасный?

– Ну, может, не ужасный, но непростой, это точно.

– А у тебя простой? То есть, – уточнила Аулэ, – я не имела в виду, что у тебя плохой характер, но все-таки.

– И у меня непростой, – честно признала Энту. – Поэтому я и хочу, чтобы рядом со мной был мужчина спокойный, понятный и добрый. А с Агуду, вот я уверена, с Агуду будет слишком сложно, всегда.

– Может, не все так страшно?

– Может, – не стала отрицать Энту и тут же добавила: – Но это вряд ли.

Четверг напарницы провели за внимательным анализом договора. Кроме недостаточно подробно отраженных требований к работам, других существенных недостатков они не нашли, поэтому решили на всякий случай отразить те моменты, которые слишком сильно ущемляли интересы подрядчика, поскольку они могли стать причиной неудачи на переговорах о заключении договора.

– Неужели тебе это нравится? – поинтересовалась Энту, когда они закончили и направились в библиотеку, чтобы немного почитать перед ужином.

– Работать с договорами? – уточнила Аулэ.

– Ну да.

– А ты считаешь, что эта работа – скучная?

Энту задумалась.

– Нет, не скучная, скорее очень кропотливая, требующая постоянной сосредоточенности и концентрации внимания.

– А разве твои карманники и мошенники не требуют внимания? Ты же сама говорила, что они работают с фантазией. Значит, за ними нужен глаз да глаз.

– Это другое, – покачала головой Энту. – Это же работа с людьми, а не с бумажками. Она более живая, что ли.

– А с договорами – более спокойная. И если бы не Калхус, – Аулэ передернула плечами, – я бы ни за что не ушла из мэрии. Мне там очень нравится: все размеренно, почти никогда не случается ничего непредвиденного. Можно спокойно все распланировать и работать по этому плану.

– А вот это мне уже кажется скучным! – решительно тряхнула головой Энту.

– Но разве ты не составляешь план расследования? – удивилась Аулэ, как раз недавно освежившая свои познания в криминалистике.

– Составляю, – согласилась Энту. – Но ведь это такой, знаешь, очень общий план, и, если бы все всегда шло строго по плану, я бы, наверное, заскучала. А так, с одной стороны, вроде и план есть, а с другой – постоянно происходит что-то незапланированное. Хотя, конечно, бывают моменты, когда нарушение планов очень раздражает. Особенно когда сроки расследования по какому-нибудь делу подходят к концу, а тут на тебя сваливается новое дело, по которому есть какие-то неотложные мероприятия. И ты занимаешься этим новым делом, а в голове у тебя прямо вот голос начальника полиции звучит: «Что же это ты, неора Коурчи, опять нарушаешь сроки? Из-за таких вот, как ты, безответственных сотрудников наше Управление может не выполнить показатели по раскрываемости!»

– У него что, и правда такой противный голос? – со смехом поинтересовалась Аулэ.

– Ну обычно, конечно, не настолько, но когда неор Лагейрес отчитывает кого-нибудь за нарушение сроков, то вот практически один в один.

– А за сами эти показатели по раскрываемости вас разве не ругают? – заинтересовалась Аулэ.

– Нет, за них нет. Это просто бессмысленно – мы ведь и так заинтересованы в раскрытиях – нам же за каждое надбавку выплачивают, а если ТУП в целом или хотя бы конкретный отдел укладывается в минимальные показатели раскрываемости, то выплачивают премии. Самые большие бывают, если ТУП уложилось в показатели по итогам года. – Энту мечтательно прижмурилась. – Мне в первый же год повезло, и я с годовой премии брилювовую стиральную машину смогла купить, представляешь!

– Ого! Да она же не меньше сорока пяти золотых стоит! – восхитилась Аулэ.

– Ага, с установкой получилось сорок восемь. Зато она все делает сама, даже сушит белье. Правда, таких больших премий я пока больше не получала, но первый год же был самым затратным: у меня ведь кроме одежды и обуви практически ничего не было. Мне, конечно, выплатили пятьдесят золотых подъемных, и в приюте всем выпускникам давали небольшую сумму – откладывали из того, что мы сами зарабатывали, мне вот досталось двенадцать золотых, но о нормальной стиральной машине я еще бы долго мечтала, если бы не эта премия. Конечно, стиральный артефакт стоит гораздо дешевле, но с ним и возни гораздо больше: и воду нужно самой греть, и отжимать белье нужно руками, да и на просушку развешивать. В общем, повезло мне, – с довольной улыбкой заключила Энту.

На этой оптимистической ноте разговор прервался сам собой, поскольку они как раз добрались до библиотеки, в которой, к облегчению Энту, никакого Агуду не наблюдалось.

Перед ужином надо было сдать проверенные договоры неоре Налкайидэ, что Энту и Аулэ и сделали одними из первых.

– А почему нам сразу не скажут, сколько мы набрали баллов, когда проверят первое конкурсное задание? Почему баллы будут называть только по окончании всех конкурсов? – недоумевала Аулэ.

– Потому что такие правила, – пожала плечами Энту.

– Но почему такие правила?

– Думаю, что потому по самому, почему у нас в магических договорах без всякой на то юридической необходимости имеется пункт о том, что Королевская канцелярия не несет ответственности за вред, причиненный участницами друг другу.

– А-а-а, – задумчиво протянула Аулэ. – Но нам-то могли бы наши баллы сказать!

– А вдруг мы кому-то проговоримся? Да и какой смысл, если мы не будем знать, сколько баллов у других участниц?

– Ну нам могли сказать, сколько у кого баллов, не называя имен. Или сказать, на каком мы месте, после каждого конкурса. Хотя об этом мы тоже могли бы проговориться, – со вздохом признала Аулэ. – Но я пока не сталкивалась ни с какими проявлениями враждебности со стороны других участниц.

– Собственно, я тоже. Но я думаю, что это отчасти потому, что Доусэ стал за тобой ухаживать сразу, еще до того, как кто-то другой всерьез положил на него глаз.

– А Агуду – за тобой?

– Не думаю, что Агуду – такой уж лакомый кусочек, – хмыкнула Энту. – Характер-то у него тот еще!