Вот как он это делает.

Я не проспала оглушительный скрип дверных петель. Каден входил бесшумно – отсюда. С бешено бьющимся сердцем я взялась за кольцо. Потянула, и пол вздыбился. Железные рычаги плавно сдвинулись, открыв черную дыру и едва видное начало лестницы. Стылый воздух, пыльный и древний, пополз вверх, вымораживая комнатушку.

Передо мной был ход. Но куда он вел? Нагнувшись, я всмотрелась в черноту. Ступени уходили вниз, как в небытие. Некоторые оканчиваются тупиками и смертельными ловушками.

Я вздрогнула, потрясла головой, стала закрывать крышку, но передумала.

Если Каден может спуститься и выйти с другой стороны, смогу и я. Я запахнула накидку и поставила ногу на первую ступеньку. Я пристроила тяжелый половик к крышке люка в такое положение, чтобы он упал на нее, когда крышка захлопнется. А вот на то, чтобы решиться и опустить ее за собой, мне потребовалось немало времени. Наконец, глубоко вдохнув, я позволила ей упасть.

Лестница оказалась крутой, ступени узкими. Чтобы не упасть, я опиралась обеими руками о каменные стены, иногда натыкаясь впотьмах на что-то, казавшееся мне гигантскими паутинами. Подавляя дрожь, я напоминала себе про паутину, которую смахивала метелкой в таверне. Они безобидные, Лия. Маленькие, Лия. По сравнению с Комизаром они – крохотные невинные существа. Иди дальше.

Ступенька за ступенькой, и ничего – только кромешная, давящая тьма. Я моргала, теряя уверенность, что иду с открытыми глазами. Вот я почувствовала, что лестница поворачивает – под левой ногой ступенька оказалась шире, чем под правой, а потом, одолев еще десяток ступеней, увидела долгожданный, благословенный свет. Всего лишь щель толщиной с палец между каменными блоками внешней стены – но в темноте она сияла, словно чудесный фонарь.

Услышав шум, я резко обернулась.

В другом конце прохода стояла женщина.

Это так ошеломило меня, что вначале я даже не почувствовала испуга. Лицо женщины было скрыто в дымке, длинные волосы спутанными прядями спадали до самого пола.

И тут я все поняла. Где-то в глубине души я знала, кто она, даже несмотря на то, что голос рассудка твердил: это невозможно. Передо мной стояла та самая женщина, которую я видела в зале Санктума. Женщина, которая наблюдала за мной у оврага. Та самая, что, стоя на стене, воспевала мое имя тысячи лет тому назад. Та, которую погубили, столкнув вниз. Чье имя носила страна, вознамерившаяся сокрушить мое королевство.

Это была Венда.

Я заклинала Венду не уходить далеко от стана племени.

Сотни раз я предостерегала ее.

Я была ей больше матерью, чем сестрой.

Она родилась спустя годы после бури.

Никогда земля не тряслась у нее под ногами.

Никогда солнце не окрашивалось кровью у нее на глазах.

Никогда она не видела, как становится черным небо.

Как пылает на горизонте огонь, пожирая воздух и лишая дыхания.

Даже мать, нашу мать она никогда не видела. Она почти ничего не знала.

Стервятники таились, поджидая ее, и я видела, как Харик умыкнул ее, посадив к себе в седло.

Она ни разу не оглянулась, хотя я кричала и звала.

Не верь ему, он обманщик, кричала я, но было поздно. Она пропала.

Склонив голову набок, с непроницаемым лицом (что на нем – печаль, гнев, облегчение? Я не могла понять) она смотрела на меня – а потом кивнула. У меня кровь заледенела в жилах. Она узнала меня. Ее губы безмолвно зашевелились, произнося мое имя, потом она повернулась и исчезла во мгле.

– Подожди! – закричала я, бросаясь следом. Я заметалась, глядя по сторонам, но вокруг никого не было. Она ушла.

Ветер, время, кружит, повторяется, одни борозды получаются глубже других.

Я прислонилась к стене, обняв себя за плечи. Ладони были влажными, голова раскалывалась. Я говорила себе, что мне просто показалось, взывала к здравому смыслу, но твердо знала – все это правда, такая же реальная, как лившийся с небес плач, который я слышала, предавая земле тело брата. Столетия и слезы звучали в этих голосах, их невозможно было уничтожить, их не могла стереть даже смерть – и Венда была песнью, заглушить которую нельзя, даже столкнув ее со стены. Все было правдой, такой же реальностью, как и Комизар, который, сдавливая мне горло, обещал лишить меня всего.

– Здравый смысл, – бормотала я бездумно, как заклинание. Но даже не понимала больше значения этих слов.

На дрожащих ногах я неуверенно шагнула в темноту, и мой башмак толкнул что-то точно в том месте, где стояла она. Звук от удара был странным, глухим. Я скользнула пальцами по стене – вместо камня в этом месте оказалась невысокая деревянная панель. Слегка надавив, я сдвинула ее – и оказалась под какой-то массивной лестницей, прямо в Санктуме. Впереди я увидела залитый ярким светом зал, и с радостью и благодарностью любовалась на этот мир, состоящий из прямых углов, острых граней, тяжелых шагов, теплой живой плоти. Все здесь было осязаемым, прочным. Я оглянулась на деревянную панель, закрывавшую лаз, сомневаясь, я ли это только что спускалась по потайному ходу и не привиделась ли мне та фигура. Реальна она или это мне мерещится от страха оказаться в ловушке? Однако имя, произнесенное одними губами, Джезелия, до сих пор заставляло меня дрожать. Мимо прошли караульные, и я притихла, забившись в темный угол. Я выбралась из одной ловушки, но угодила в другую.

Зал оказался людным коридором, ведущим в башню, куда Комизар приказал поместить Рейфа, сказав, что там есть для него безопасный угол. Только я собралась выбраться из-под лестницы, как к ней приблизились трое наместников. Пришлось снова нырнуть вниз. Мне нужно было только улучить минутку и взбежать вверх по ступеням – я не сомневалась, что отыщу обиталище Рейфа. Однако главным препятствием оказался коридор. Наместники прошли, но тут же показались слуги, они долго перетаскивали какие-то корзины. Наконец, все разошлись. Я натянула пониже капюшон, выбралась, сделала шаг – и наткнулась на двух стражников, только что показавшихся из-за угла.

При виде меня они остановились с удивленным видом.

– Вот вы где! – выкрикнула я. – Так-то вы выполняете приказы? Разве не вам было велено принести дрова и оставить у двери Убийцы?

Я злобно уставилась на них.

Тот, что повыше, выкатил глаза.

– Мы что, похожи на слуг с тачками?

– Да, мы тебе не мальчики на побегушках! – рявкнул второй.

– Серьезно? – спросила я. – Даже для Убийцы?

Приставив палец к подбородку, я притворилась, будто всматриваюсь, запоминая их лица.

Стражники обменялись взглядами и снова посмотрели на меня.