но из дома доносился громкие голоса. В окне, закрытом полупрозрачными занавесками, суетились тени нескольких людей, среди которых был и сгорбленный силуэт вдовы. Шериф первым вбежал в приоткрытую дверь, за ним втиснулись и остальные. Йован едва пролез внутрь, почти ничего не разбирая за спинами, к тому же, все разом загомонили, и понять, что происходит, стало и вовсе невозможно.

— Тихо все! — рявкнул Шериф.

— Она хотела отрезать мне палец, — раздался голос Оуэна, а затем послышался утешающий шёпот вдовы.

Йован наконец выбрался вперёд, с трудом пролезая между столпившимися соседями, которые не знали, чем помочь, но и уходить не желали.

Мальчик сидел в кресле. Его левая кисть была замотана бинтами, сквозь которые проступала кровь. Кровавые следы остались и на другой ладони, лице и одежде, и их аккуратно стирала склонившаяся над ним вдова. Его лицо распухло и покраснело от слёз, и он только-только начал успокаиваться, боясь показаться плаксой перед целой толпой.

Увидев Йована, Оуэн протянул к нему здоровую руку.

— Лишние — на улицу! — приказал Шериф, опускаясь перед креслом. Люди продолжали топтаться на месте, но он бросил на них такой яростный взгляд, что они со вздохами и тихим перешёптыванием покинули комнату.

— Сьюзи, что произошло?

— У неё помутился рассудок, — поёживаясь от страха, вполголоса начала рассказывать вдова. — Я услышала крики Оуэна и выбежала в сад. Она нанесла ему глубокие порезы садовым ножом, а потом схватила секатор… К счастью, мимо проходила Мэг, если бы не она, я бы не смогла удержать Энни.

Шериф посмотрел на Оуэна, который с трудом удерживался, чтобы снова не зарыдать.

— Почему она напала на тебя?

— Я не знаю… — прошептал мальчик. — Мы весь вечер читали сказки, она была нормальной. Только очень грустной. А сегодня разбудила меня и сказала, что у неё есть отличная идея. Мы вышли в сад, а потом… Вот… Чуть палец не отрезала.

Он поднял забинтованную руку, демонстрируя кровавые пятна.

— Где сейчас Энни? — тихо спросил Шериф у вдовы.

— Она наверху с Мэг, — ответила та, протирая влажным платком лицо и шею Оуэна.

Оставив её с мальчиком, Шериф и Йован поднялись наверх. В одной из комнаты горел свет. Старик осторожно толкнул дверь, заглядывая внутрь через открывшуюся щель, затем зашёл внутрь.

Энни сидела на кровати, уткнувшись лбом в колени, а молодая женщина держала её за плечи, будто опасаясь, что она внезапно вырвется и убежит.

Кивнув девушке, Шериф тихонько присел на кровать.

— Энни, — позвал он.

Девочка даже не шевельнулась.

— Ты должна рассказать мне, что случилось.

Не дождавшись реакции, он тронул её за руку. Она не обращала никакого внимания, и старик попытался насильно поднять её голову, чтобы заглянуть в лицо. Но Энни вдруг отпрянула с яростным, почти звериным криком и ударила его в грудь ногой. От неожиданности Шериф вскочил, ещё больше напугав её резким движением. Девочка завизжала и принялась брыкаться, пытаясь вырваться из рук прижавшей её к кровати Мэг.

— Шериф, осторожнее! — укоризненно воскликнула девушка, всем весом наваливаясь на Энни, чтобы не дать ей освободиться. Йован поспешил помочь и крепко сжал ноги девочки. Поняв, что ей не вырваться из хватки двух взрослых, она перестала сопротивляться и теперь беззвучно плакала, лишь изредка всхлипывая.

— Вы ничего от неё не добьётесь, — покачала головой Мэг. — Когда я прибежала, она несла безумную чушь, а потом совсем перестала отвечать.

— Ты помнишь, что она говорила? — тихо спросил Шериф, отходя в угол, чтобы не пугать Энни.

— Что хотела как лучше, пыталась сделать так, чтобы они больше не были одни…

— Вчера она очень переживала из-за этого, — сказал Йован. — Но в чём смысл калечить брата?

Девочка вдруг дёрнулась, отталкивая Мэг, ослабившую хватку, и схватила его за ворот футболки.

— Хотя бы ты пойми! — закричала она. — Я читала про это! Про старика, который отрубил палец и посадил в землю, а потом из него вырос мальчик… У меня был бы ещё один братик, понимаешь?

Йован оглянулся на Шерифа, потом на Мэг. Оба с ужасом смотрели на Энни, которая уткнулась ему в плечо и снова заплакала.

— Послушай, детка, это же просто сказка, — испуганно проговорила девушка, осторожно пододвигаясь ближе.

Энни с хриплым рыком обернулась к ней.

— А Робин Гуд не сказка? — завопила она в лицо Мэг. — Почему можно убить маму и деда какими-то монетами, а вырастить брата из пальца нельзя?

Шериф тяжело вздохнул и положил руку на плечо Йована, кивая на дверь.

— Лучше оставим её, пусть успокоится.

Они вышли, стараясь ступать как можно тише. Плач Энни стих за бесшумно закрытой дверью.

Солнце уже окончательно встало, проникло в большие окна, согревая комнаты. Со двора доносились кудахтанье кур и тихие, но чётко слышные голоса столпившихся у входа людей, которые спорили, сколько детям ещё осталось жить.

— Всё очень плохо, да? — понуро спросил Йован, не поднимая глаз.

Шериф промолчал, но и без ответа всё было понятно.

Глава IX. Нападение

Дома их встретили едва протрезвевший Гай, жующий сэндвич, и ещё немного пьяный мистер Пушистая Попка, который мирно наблюдал, как две крысы по кусочкам воруют бекон, оставленный на кухонном столе.

Йован ожидал, что Шериф как минимум ударит Гисборна, но старик только мельком посмотрел в его сторону и шикнул на вредителей. Повертев в руках контейнер с надкусанным беконом, он возмущённо крякнул и бросил остатки коту.

Гай обернулся, рассеяно глядя на довольного крысолова и его предполагаемых жертв, беззаботно выглядывающих из-под шкафчика.

— Надо отнести обратно эту бестолочь, — сонно проговорил он. — От него одни убытки и никакой пользы.

— После вчерашнего ты должен на нём жениться, а не выгонять, — проворчал Йован, наклоняясь, чтобы погладить мистера Пушистую Попку. — Отличный будет союз: кот, позволяющий уничтожать провизию, и чувак, который, по сути, делает то же самое с целой деревней.

— Я не просил об этой ответственности, — мрачно ответил Гай, отпивая из кружки, как ни странно, обычный чай.

Йован поморщился, с презрением глядя на него.

— Давай, закати классическую речь тупого избранного о том, что не справишься и на твоём месте должен быть кто-то достойный. Потом продолжай страдать и напиваться. А между тем, Робин потихоньку перебьёт всех жителей… Интересно, как бы на это отреагировала Марион? — добавил он, надеясь сыграть на чувствах Гисборна. — Вот моя мама сказала бы: «Сын, достань голову из задницы, иди и хоть голыми руками, но разорви этого разбойника на миллион частей, не позорь свою мать!»

Конечно, на самом деле её слова звучали бы примерно так: «Сын, засунь свою самоуверенность в задницу, спрячься подальше и