ощущения. Она успокоилась и начала вылизывать распоротое брюхо.

Шериф левой рукой отпер входную дверь и швырнул мистера Пушистую Попку на порог.

— Ты не кот, а отвратительная невоспитанная свинья! — начал отчитывать он кота, грозя пальцем перед его круглыми глазами, но вдруг выпрямился и с недоумением посмотрел наверх. — Так, а это что ещё такое?

В дверной косяк немного выше его головы была воткнута стрела. Точнее, просто заострённая палка без оперения. Старик взялся за неё двумя пальцами и легко выдернул.

— Стрела Гуда.

— Недострела Гуда, — поправил Йован. — Он настолько вас презирает, что решил даже перья не тратить?

Воспользовавшись тем, что люди отвлеклись, кот проскользнул обратно в дом. Миссис Мышь с яростным похрюкиванием взобралась по руке на плечо, пачкая кровью последнюю футболку.

— Понюхай, — сказал вдруг Шериф, протягивая стрелу.

Йован осторожно наклонился к ней и тут же почувствовал слабый, но хорошо знакомый запах.

— Пахнет зомбаками!

— Именно. Стрела, не дошедшая до колчана Робина и побывавшая в руке у нежити, которая обычно не использует луки.

— Неужели Тук? — догадался Йован. — Он снова пытается нам что-то сказать!

Шериф повертел её в руках, разглядывая со всех сторон.

— Но что — непонятно. Это знак, что нам нужно выйти в лес или, напротив, предупреждение, чтобы мы туда не совались?

— Может, он хочет, чтобы мы пришли в пещеру? Вдруг Гуд планирует вернуться туда ночью?

— Возможно, — ответил старик. — Этим шансом не следует пренебрегать. Я подниму Гая.

Он запер дверь и направился к комнатам, чуть не споткнувшись о спокойно умывающегося от крови мистера Пушистую Попку. Шериф чертыхнулся и хотел было дать ему пинка, но в последний момент передумал и просто перешагнул жирную тушу, разлёгшуюся на пути.

— Постойте, а с крысой что делать? — окрикнул его Йован. — Кот ей полживота отгрыз!

— Да ничего, — отозвался старик. — Она же бессмертная, через пару дней всё заживёт.

Крыса действительно не казалась умирающей, скорее просто приболевшей. Нахохлившись и сжавшись в круглый комок, она со злостью смотрела на мистера Пушистую Попку и щурила выпуклые глазёнки, как будто продумывала план мести.

Глядя на неё, Йован подумал, что если Марион живёт в теле крысы, кот всё-таки может оказаться не тем, за кого себя выдаёт.

Шериф вернулся с Гаем, одевающимся на ходу, и зашёл в подсобку за оружием. Долго не выбирая, он заткнул за пояс широкий нож и взял две двустволки, висевшие ближе всех к двери. Одну старик сразу повесил за плечо, другую протянул Йовану.

— Уже идём? А завтрак?

Гай резко повернулся к нему, намереваясь что-то сказать, но передумал и закрыл рот, поджав губы.

— Завтрак будет в обед, — ответил Шериф, открывая входную дверь. — Насчёт встречи с разбойниками, думаю, тебя инструктировать не надо. Знаешь ведь, что делать?

— Бежать со всех ног?

Старик невесело усмехнулся и покачал головой.

— Нет. Стрелять по мертвецам, чтобы дать Гаю возможность подобраться к Робину. При этом держаться на расстоянии и не подставляться под удар.

— А, ну это я могу, — раздражённо проворчал Йован. — С детства только и занимаюсь тем, что прикрываю всяких борцов с некромантами.

Выйдя на улицу, Шериф засвистел так, что заложило уши. Через мгновение из кустов с радостным визгом вылетел Ганнибал и выжидающе сел у ног хозяина, поднимая хвостом пыль.

— Веди, — скомандовал старик, и собака потрусила по направлению к лесу.

Всю дорогу Йован думал, подходящее ли сейчас время заговорить с Шерифом о Марион и её заклятиях и есть ли вообще в этом смысл. Во-первых, он был почти уверен, что тот опять начнёт лгать, а во-вторых, опасался обсуждать это при Гае в такой ответственный момент. Не было никаких гарантий, что, услышав о колдунье, Гисборн снова не психанёт и не побежит в бар за чем-нибудь крепким.

Добравшись до холма, под которым находилась пещера, они первым делом внимательно осмотрелись вокруг. Ничего не говорило о присутствии Гуда или его мертвецов.

Ганнибал подбежал ко входу в пещеру и резко остановился, поскуливая, будто что-то внутри пугало его до такой степени, что он не мог пройти дальше. Но стоило ему отступить на пару шагов, страх исчезал и пёс словно забывал о силе, толкающей его назад. Он снова подскакивал ко входу, снова побито скулил и отбегал.

— Я покараулю здесь, а вы осмотрите пещеру, — сказал Шериф, оттаскивая собаку.

Йован и Гай вошли в узкий проход. Теперь там было темно — огонь больше не горел. Йован включил фонарик на телефоне, но при его тусклом свете было очень сложно что-то разобрать. Если бы в тени одного из выступов их поджидал Гуд, они бы точно его не заметили.

В гроте творился беспорядок: по земле кое-где были рассыпаны порошки и травы, валялись по одиночке золотые монеты, обломки стрел, листы бумаги. Йован наклонился к одному листу, но тут же отпрянул: к нему прилип кусок гниющей кожи с клоком волос.

— Робин всё-таки приходил со своими зобмаками забрать вещи, — с досадой произнёс он. — Могли бы поймать его, но ты предпочёл бухать на брудершафт с котом.

— Тихо, — шикнул на него Гай. — Я что-то слышу.

— Неужели голос совести?

Гисборн со злобным сопением схватил его за руку, в которой был телефон, и грубо развернул в сторону. В слабом луче фонарика затрепыхалось что-то маленькое, лежащее у стены. Это оказалась птица, оба крыла которой придавило камнями.

— Бедняжка! — воскликнул Йован. — Кто тебя так? Потерпи, сейчас освободим твои крылья.

Он хотел подойти, но Гай остановил его.

— Там ещё что-то есть.

В паре шагов от птицы лежали знакомые палочки Тука, образовывая слово «гнездо», а рядом — сломанная оперённая стрела.

— Гнездо? — с недоумением повторил Йован.

— Включи голову, — фыркнул Гисборн. — Куропатка приведёт нас к своему гнезду, которое находится возле нового логова разбойников.

— Да я вообще-то сразу понял… Просто удивляюсь, как хорошо Тук научился писать за последние дни. И с чего ты взял, что это куропатка? По мне, так утка с рахитом.

Гай наклонился к птице и осторожно приподнял камни. Она панически забилась, хлопая крыльями, но не сумела улететь: почти половина маховых перьев была переломана. Возможно, были повреждены и кости, потому что куропатка, если она ею являлась, тяжело порхнула меньше, чем на метр и болезненно съёжилась.

Гисборн осторожно взял птицу в руки, прижимая её крылья к телу, чтобы она не повредила их ещё больше, и окликнул Шерифа.

Старик спешно вошёл в пещеру. Внимательно осмотрев куропатку, надпись и всё, что находилось вокруг, он сказал:

— Попробуем сейчас же.

— Думаете, получится? — с сомнением спросил его Йован.

— Ну, вариантов здесь два: либо она решит