начинают распространение ереси, они харизматичны и уверены в себе, а потому заразны. Таких я и ищу. Чаще всего они оказываются не более чем болтунами, но иногда… У меня свой подход, я не рублю головы направо и налево, создавая мучеников, а покупаю их верность и подменяю веру деньгами, тем самым убиваю ересь в зародыше… Но в этот раз не получилось, потому что кто-то из моих людей заразился и с его помощью мастер Кауль сбежал.

Герцог потемнел лицом, уголки губ его опустились.

— Весь последний круг я потратил на поиски. И всегда посылал вперёд себя разведчика, тот специально назывался Каулем из Дагоста, так я узнавал, как реагируют люди. Распространяя сплетни, мы и нашли Бургань, а потом и берегонт в нём.

— Всего круг? — спросил сыщик. — Рудник под монастырём начали копать значительно раньше, так что ваш еретик вряд ли зачинщик. Но его без сомнения привёл сюда берегонт, как и Деврана из Ормиша, точнее того, кто им называется.

— Глава Палат? — спросил герцог. Кастору не показалось, что он удивился.

— Думаю, вашего подсадного мастера убил именно он, — сказал Кастор и полез в то, что когда-то было карманом. Бумага промокла и почернела. Кастор развернул листок и понял, что опознать главу палат по этому рисунку невозможно, их единственное доказательство превратилось в мусор.

Герцог подошёл ближе, взял листок бумаги из рук Кастора, посмотрел на него и покачал головой.

— Здесь было лицо Деврана. Рисунок мы нашли в кармане бургомистра, который недавно был повешен в собственном доме, подозреваю, он умер, потому что узнал правду, но теперь это уже не доказать, — разочарованно сказал Кастор

— Рисунок тоже не был доказательством, — покачал головой сыщик. — Нужна официальная выписка из судебного реестра, в котором будет указано что он был обвинён в преступлении и что вина его была доказана, а после был вынесен соответствующий приговор. Так же нужны живые свидетели, которые знают его в лицо, а как мы видим Девран предпочитает свидетелей не оставлять. Если же мы считаем, что он причастен к убийству мастера Кауля, пусть даже ненастоящего, то требуются доказательства, а иначе это клевета, за которую можно поплатиться головой.

Слушая сыщика, Кастор чувствовал бессилие и гнев, которому не находил выхода.

— Мы обязаны это остановить! — гнев раскалил кровь, но разум пасовал, Кастор не видел выхода, не понимал что делать дальше. Он держался на чистом упрямстве, на мысли, что теперь просто не имеет права сдаться. Ориса нет, а значит… Всё зависит только от него. Братство полагается на него, и он не может подвести монсеньора. Не теперь, когда у них в руках столь важная информация. Берегонт — та самая сила, которая навсегда положит конец произволу Святого престола, но лишь если окажется в праведных руках, а иначе… Будет еще одна кровопролитная война, а потом история повторится и мир канет во мрак очередной бессмысленной смуты.

— Предлагаю надавить на Деврана, — сказал сыщик. — Он не фанатик и не еретик, скорее всего взялся за это дело из-за денег, предложим ему хорошую компенсацию и голову на плечах, думаю, тогда он сдаст нам всех с потрохами.

— Ваше предложение кажется мне разумным, — кивнул герцог. — Забудем про рисунок, глава должен быть уверен в неприкосновенности своего имени и полномочий, тогда он быстрее согласиться на сделку, ведь ему будет что терять. Я отправлю ему письмо от своего имени и попрошу о встрече, а вы пока переоденьтесь, перекусите и отдохните. Мои люди в городе и они сообщат мне если что-то случится.

Им выделили палатку. Принесли чистые вещи и еду, но Кастор просто упал на лежак и замер. Он так устал, что у него всё плыло перед глазами.

— Чего развалился? — прошептал сыщик. — Ты всерьёз купился на эти байки? Давай, переодевайся, надо валить отсюда.

Кастор поднял голову и недоумевающе посмотрел на королевского сквайра, которого мысленно все еще продолжал называть Камыш.

— Почему байки? — спросил Кастор.

— Ты от усталости плохо соображаешь или всегда такой? — усмехнулся сыщик. — Северяне и берегонт, как думаешь, что они сделают? Да взорвут к Нечистому и все дела. Чтобы ересь уж точно из подземелья не выбралась, а что там люди, да плевать им, эти люди для них не более чем камушки на дороге. Чем меньше в живых останется, тем лучше.

В этот момент сыщик сильно напоминал Кастору грамарда. Он был собран, уверен в себе, решителен. Он знал, что надо делать. Кастор подавил вспышку раздражения и задумался. Он сильно сомневался, что цель герцога взорвать рудник, он подвох чуял. Отправит письмо и попросит о встрече? Это с каких пор герцоги, даже с далекого севера, так легко опускаются до сделки с торговцем, богатым, конечно, но наверняка безродным? А еще вся эта таинственность. Почему бы герцогу просто не отправить новой герцогине Катияне Руфф требование о вмешательстве? Ведь эта земля принадлежит ей, а значит она официально несёт перед королём ответственность за действия своих со-геренов, вне зависимости от того, знала она или нет о совершаемых ими преступлениях. А укрыть от короля берегонт и зарождающийся очаг ереси настолько тяжкое преступление, что его нельзя просто проигнорировать. Так почему же тогда каждый здесь сам по себе?

Мистат Лайер сидел на корточках и загребал из котелка кашу ложкой.

— Думаешь, кто мог перехватывать твои письма? — спросил Кастор.

— Это должен быть кто-то весьма высокопоставленный, тот, кто имеет доступ к секретным грамотам, — ответил сыщик. — Близко подобрались, твари, но ничего, мы тоже не лыком подпоясанные.

— И какой у тебя план?

— Надо попасть внутрь скалы, — ответил сыщик, продолжая быстро запихивать кашу в рот. — Уверен, мы сможем пройти по тоннелям до монастыря, главное найти вход.

— Почему думаешь, что он есть?

— Ну так это, мостик видел? — иногда сыщик забывался и снова начинал говорить как бездарь Камыш. — Известное ж дело, все дороги древних куда-то ведут.

Кастор, наконец, заставил себя встать и подойти к кучке вещей. Чтобы попытаться сбежать из лагеря, надо было переодеться. Сбросив с себя грязную одежду, он поёжился от холода и принялся натягивать подштанники и белую рубаху, которую видимо специально для него принесли, после подпоясался тем самым лыком, заплетенным в ремень, а поверх надел кожаный длинный жилет. Жилет был увесистый, будто доспех.

— Предлагаешь карабкаться по стене? — спросил Кастор, подпрыгивая и оценивая тяжесть на плечах. Он уже почти решился оставить жилет и накинуть чего полегче, но потом вспомнил свистящие над головой стрелы и решил, что защита ему не повредит, особенно если они собираются сбежать и тем отказаться от дружбы с северным