в Нью-Йорк, чтобы тот помог ей решить некоторые финансовые вопросы после смерти Альфредо. По словам Нассера, через несколько недель после похорон она прилетела в Нью-Йорк на встречу с Эдмондом, сказав ему, что ей некому помочь с бизнесом, который она только что унаследовала. Только тогда они стали любовниками, утверждает Нассер.

"Эдмонд сказал, что все исправит, - говорит Нассер.

Однако версия Насера не совпадает с рассказами тех, кто был гораздо ближе к Лили и Альфредо в то время. По словам друзей семьи, деловых партнеров Альфредо и слуг в доме на Руа Икату в Рио, после смерти Альфредо Лили почти сразу же отправилась в Лондон, а не в Нью-Йорк. "Мы все думали, что после смерти Фреда Лили выйдет замуж за Сафра", - сказала одна светская львица из Рио, знавшая пару.

Тщательное планирование, в результате которого Лили практически мгновенно завладела всем состоянием Альфредо, возможно, было осуществлено самим Эдмондом. В конце концов, он был одним из банкиров Альфредо. Многие удивлялись тому, как быстро убитая горем вдова, не имеющая достаточного опыта в области международных финансов, смогла так быстро прибрать к рукам активы своего покойного мужа.

"Мой сын умер 25 августа 1969 года", - заявила Регина Монтеверде в судебных документах, поданных против Лили и Эдмонда в Англии в 1971 году. "26 августа моя доверенность на совместный банковский счет была аннулирована. Я вернулась в Рио 1 сентября и только тогда поняла, насколько несчастной стала моя жизнь".

По словам некоторых деловых партнеров Альфредо и его семьи, именно Эдмонд сразу же взял на себя контроль над делами Лили, что, несомненно, было возможно только при наличии глубоких доверительных отношений. Именно Эдмонд и команда его самых надежных юристов и международных финансовых консультантов посоветовали Лили переехать в Лондон, где она могла воспользоваться благоприятными налоговыми лазейками для иностранцев. Они также провели ее через важный процесс усыновления сына Альфредо, Карлоса. Согласно бразильскому законодательству, дети автоматически становятся наследниками половины имущества покойного. В результате усыновления Карлоса Лили могла контролировать все состояние Монтеверде.

Лили сняла временную квартиру на Гайд-парк Гарденс, 6, "хороший адрес" в светской жизни, через дорогу от Гайд-парка и по соседству с Кенсингтонским дворцом. Сама квартира была дорого обставлена, но отнюдь не роскошна, не в том величественном стиле, которым Лили прославилась впоследствии. Внизу находилась квартира для трех мальчиков, которая также была дорого обставлена, "но так, как железнодорожный барон покупал бы книги в кожаных переплетах по ярду", - вспоминал один из посетителей. Лили сразу же записала Карлоса и Клаудио в Миллфилд, старую школу-интернат Альфредо в Сомерсете. Эдуардо решил жить в Буэнос-Айресе со своим отцом. Адриана жила с матерью в квартире наверху и посещала дневную школу в Лондоне.

Конечно, это была лишь временная съемная квартира, наспех обустроенная в суматошные дни после смерти Альфредо в Бразилии. Лили старалась смириться с небольшими неудобствами. Например, ее спальня была слишком маленькой, и в ней не хватало места для размещения ее обширного гардероба. Решением было хранить одежду в соседней спальне. Между двумя комнатами был сделан проем, чтобы создать видимость ванной комнаты. Но это было неудобно. Высота проема составляла всего пять футов, и ей приходилось пригибаться, когда она переходила из одной комнаты в другую.

И все же она баловала себя, став богатой вдовой. Она арендовала Rolls-Royce и кабриолет Mercedes, наняла водителя, который часто возил ее за покупками в Найтсбридж. Она также покупала себе изысканную новую одежду и стала летать в Париж на , чтобы заказывать свой гардероб на каждый сезон у лучших домов моды.

Лили спокойно жила в Лондоне, хотя часто устраивала званые обеды для друзей из Южной Америки и ужинала в элитных ресторанах, таких как Annabel's, особенно когда Эдмонд был в городе. Лили также часто ездила в Женеву, чтобы повидаться с Эдмондом и заняться своими финансовыми делами, вспоминая руководителей Ponto Frio, которых регулярно вызывали в офисы Эдмонда в швейцарском городе для деловых встреч. Лили старалась не объявлять себя жительницей Лондона, чтобы не платить налоги с наследства, пока все оно не будет спрятано в Швейцарии. Вместо этого осенью 1969 года она сохранила свое бразильское гражданство и поселилась в Швейцарии, используя адрес Эдмонда на улице Мойльбо в Женеве как свой собственный.

Бразильская светская львица, не имеющая достаточного опыта в мире высоких финансов, не смогла бы разобраться в тонкостях таких хитроумных налоговых маневров, но у Лили явно была лучшая юридическая и налоговая консультация, которую можно было купить за деньги.

"Она не была интеллектуалом, но просто фантастика, как быстро она училась", - говорит Рози. "Вы действительно должны восхищаться безэмоциональной частью Лили. Она хладнокровна. На следующий день после смерти мужа она сразу же аннулировала все его банковские счета".

Пока она находилась в Лондоне, Эдмонд выдавал Лили щедрое еженедельное пособие наличными и запрещал ей покупать недвижимость или оформлять кредитную карту до тех пор, пока ее вид на жительство не будет официально оформлен. Во многом юридические и финансовые проблемы Лили стали его собственными, ведь состояние Альфредо должно было стать одним из самых важных активов в его растущей банковской империи.

В ходе серии дорогостоящих судебных разбирательств, которые в течение многих лет велись в британских судах, выжившая семья Альфредо пыталась установить прочную профессиональную и личную связь, которая, по их мнению, существовала между Лили и Эдмондом.

Для Лили Эдмон Сафра был не только потенциальным брачным партнером, он был настоящим ремонтником, улаживающим все запутанные юридические и финансовые детали, возникшие вскоре после смерти Альфредо и угрожающие ее недавно приобретенному состоянию.

Эдмонд сказал, что все исправит.

И во многом так оно и было.

 

ЭДМОНД САФРА родился 6 августа 1932 года в Бейруте в тесном клане известных сефардских банкиров и валютных торговцев. Но его происхождение можно проследить до Алеппо, важнейшего древнего торгового центра Ближнего Востока, где Сафра, выдающийся клан сирийских евреев, впервые создал свою банковскую империю почти за столетие до этого.

Расположенный на полпути между Средиземным морем и Евфратом - перекрестком Европы и Ближнего Востока - Алеппо был процветающей деловой столицей, где на протяжении сотен лет купцы вели оживленную торговлю лучшими в мире специями, текстилем и драгоценными металлами в глубине знаменитых городских базаров. В торговле традиционно доминировали халабимы, как называли сирийских евреев из Алеппо, которые были искусными торговцами и финансистами.

Safra Frères et Cie. была уважаемой фирмой, известной во всей Османской империи и даже за пределами Персидского залива. В дни, предшествовавшие открытию Суэцкого канала в 1869