– То же, что и вам, – ответила она, одарив Стоуна сладкой и тягучей, точно патока, улыбкой.

И как по мановению волшебной палочки всем снова стало легко и весело. Ник обнял Энни, а та похлопала по стулу подле себя, приглашая Эмму.

И все это благодаря Стоуну. Оказавшись среди любимых людей, он легко, непринужденно и совершенно без усилий изменил царившую в баре атмосферу. У Эммы же совсем не было подобного опыта. В больнице, где обстановка располагала к конфликтам и напряжению, ссор практически не случалось. А если проблема и возникала, то ее решали быстро и безразлично. То же самое происходило и в ее семье. Когда мать и отчим ссорились, то делали это цивилизованно и за закрытыми дверями.

Здесь же никто не испытывал потребности скрыть собственные чувства. Люди разговаривали, смеялись, ссорились. Громко и совершенно не стесняясь.

Энни уже рассказывала Эмме, что за мир в семье нужно благодарить Стоуна. Он являлся движущей силой и прекрасно улаживал проблемы. Впрочем, он многое делал прекрасно. Чего нельзя было сказать об Эмме, которая хорошо умела делать лишь одно: свою работу. И она всегда этим гордилась. Но здесь, в Вишфуле, Эмма постепенно начала понимать, что в жизни существует не только работа.

Серена подвинула Харли напиток, и та, глубоко вздохнув, сделала большой глоток. Ти Джей же вновь склонился над столом и ударил по шару, отправив номер два в левую лузу, а четыре – в центральную.

Отличный удар.

После этого он отправил в лузы оставшиеся шары и триумфально поднял над головой кулак, в то время как Энни и Ник округлили глаза.

– Четыре из пяти, – провозгласил Ти Джей, указывая на Ника. – Ты мне должен.

Серена повернулась к Харли.

– Ты знала, что пятьдесят процентов статистических данных фабрикуется на месте?

Харли сдавленно хохотнула, оторвала взгляд от Ти Джея и повернулась к бармену.

– Вряд ли у вас есть успокоительное…

– Финал? – сочувственно поинтересовался тот.

– Завтра.

Бармен налил Харли двойной виски.

– Считайте меня аптекарем с ограниченным запасом лекарств, но это должно сработать.

Стоун передал Эмме пиво и сел рядом, с улыбкой наблюдая, как Энни разбивает в пух и прах собственного мужа.

– Хотите сыграть?

Студенческая квартира Эммы располагалась над баром, и они со Спенсером все свободные дни играли в бильярд, проверяя друг у друга знания по химии и биологии. Эмма играла в бильярд не просто хорошо, а превосходно.

– Ну же, – принялся подначивать Стоун, видя ее нерешительность. – Я дам вам несколько подсказок.

– Если они вам нужны, – произнес Ти Джей, – поиграйте со мной. На прошлой неделе я с легкостью надрал ему зад. Мы поставили на кон всю бумажную работу на базе, и Стоун до сих пор с ней не разделался.

– Я в любом случае выполняю эту работу, болван. – Стоун улыбнулся, довольный собой. – Кроме того, я позволил тебе выиграть.

– В таком случае, может, ты захочешь заключить еще одно пари?

– Непременно.

– Я бы на твоем месте хорошенько подумала, Стоун, – произнесла Энни. – Помнишь, счет и так уже ноль против десяти.

Все засмеялись, а Стоун покачал головой и пробормотал:

– Хорошо, что я не пытаюсь произвести впечатление на девушку.

А «девушка» смотрела на него, на парня, ведущего дела компании за своих братьев, занимающегося с трудными подростками, сплачивающего семью. Да, Эмма смотрела на него, полагая, что имидж бездельника-скалолаза пошатнулся вот уже в который раз. Хотя со стороны он казался именно таким. Высокий, мускулистый, с позолоченными солнцем волосами и лицом калифорнийского серфера. Эмма в который раз убедилась, что внешность обманчива. Ведь Стоун совершенно не был бездельником. В его груди билось горячее преданное сердце человека, который отдаст все за тех, кого любит.

– Послушай-ка, милый, – похлопала Стоуна по спине Энни, – если ты пытаешься сделать сейчас именно это, тебе, возможно, не стоило привозить ее сюда.

– Ты права. – Стоун поставил кружку с пивом и взял Эмму за руку. – Сыграем?

– Правда, Эмма, – попросила Энни, – покажите им, кто здесь босс.

Все принялись подбадривать Эмму. Никто не смотрел на нее как на инопланетянку, и никто не называл ее вежливо и сдержанно доктором Синклер. Ее подбадривали. Она посмотрела на Стоуна.

– Какова ставка?

Стоун удивленно вскинул бровь.

– Хотите пари?

О да. Она хотела пари.

– А вы боитесь?

– Назовите свои условия, – произнес Стоун, в глазах которого вспыхнуло обещание неминуемой кары, а все остальные дружно выдохнули.

– Что ж, коль вы так хорошо разбираетесь в бумагах и бухгалтерии, я могла бы использовать ваши умения у себя в приемном отделении. С удовольствием обзаведусь секретарем. – Присутствующие едва с ума не сошли от возбуждения, услышав условие. – Если выиграю, – скромно добавила Эмма.

Все еще смеясь, Энни хотела было что-то сказать, но Стоун движением руки заставил ее замолчать. Не сводя взгляда с Эммы, он вновь неспешно улыбнулся.

– А если выиграю я?

Присутствующие подались вперед, страстно желая услышать, какое же требование выдвинет Стоун.

– Может, она займется твоими бумагами, – подсказала Энни.

Фыркнув, Ник обнял жену.

– Уверен, он придумает что-нибудь получше, детка. – Он подмигнул Стоуну. – Может, тебе стоит попросить бесплатное лечение всех твоих многочисленных травм?

– Да уж, – хитро протянула Серена. – Можешь поиграть в доктора.

Засмеявшись, Ти Джей обнял брата за плечи.

– Не думаю, что мой братец знает, как играть.

Сбросив руку Ти Джея, Стоун добродушно улыбнулся.

– Я сам выберу, что потребовать в случае победы, благодарю, – произнес он, но, поймав на себе выжидательные взгляды присутствующих, добавил: – И сделаю это наедине.

– Ну конечно, – произнесла Серена, – не слишком-то романтично надрать женщине зад, а потом еще требовать компенсацию.

Харли забрала у Серены напиток.

– Дорогая, ты снова становишься стервой.

– Ой… Ненавижу, когда такое случается. Особенно теперь, когда вести себя как стерва должна ты. – Она многозначительно посмотрела на Ти Джея.

Левый глаз молодого человека дернулся, хотя сам он не произнес ни слова.

Харли тоже выразительно промолчала, опустошив стакан и кивком попросив бармена наполнить его снова.

Стоун взял в руки кий и повернулся к Эмме.

Потрясающая.

И немного самоуверенная.