июле 1918 года, когда Картье попросили создать памятный жезл фельдмаршала – символ власти для генерала Фоша. Результат этого заказа, «произведение искусства, предназначенное для того, чтобы стать историческим объектом», сегодня находится в парижском Музее армии, рядом с жезлом, который Cartier изготовили для Петэна. После того как перемирие было подписано, Рю де ла Пэ, 13 получил еще большую известность: в витринах были выставлены оригинальные флаги союзников, лично подписанные президентами Франции и США и премьер-министром Великобритании. Позже эти исторические сувениры были проданы с аукциона для сбора средств на борьбу с детской смертностью.Глядя в будущее

Роман Луи с Жанной Туссен продолжался. После нескольких трудных лет она зависела от него больше, чем когда-либо. С начала войны Жанна потеряла трех близких людей. Сначала ее мать, которая жила в Лондоне, умерла от пневмонии. Затем ее бывший любовник, граф Пьер де Куинсонас, был убит в ужасной своей бессмысленностью аварии: коллега-пилот «в шутку» пролетел над ним на взлетно-посадочной полосе, но, просчитавшись, взял слишком низко. В 1919 году ее обожаемая старшая сестра Клементина скончалась от перитонита во французской больнице лондонского Сохо. Последовавшие одна за другой трагедии заставили Жанну выстроить вокруг себя защитную оболочку. Те, кто знал ее в то время, вспоминали, что она могла казаться холодной и отстраненной. Но не рядом с Луи! Твердый, независимый вид, который она демонстрировала миру, совершенно растворялся рядом с ним. Она нуждалась в нем.

Луи обожал Жанну, но опасения, высказанные ранее Коко Шанель, не были беспочвенными. Он так и не смог избавиться от ощущения, что Жанна недостаточно хороша для него. Семья подливала масла в огонь, особенно Альфред и Пьер. Они уже пережили бурный развод Луи с Андре-Каролиной, что было нелегко для католической семьи. И чем дальше, тем больше беспокоились о том, что роман Луи с этой «неуместной» женщиной может повредить репутации семьи. Пьер неоднократно выражал свое разочарование в письмах к Жаку: «Вы можете видеть, что случится с Луи – он правильно вел себя во время развода, благодаря хорошему имиджу отца, но теперь он делает много ошибок, живя с этой женщиной». Жак понимал опасения Пьера, но не во всем был с ним согласен. Он видел, каким счастливым Жанна делала его старшего брата, и считал, что они должны пожениться. Но он был младшим и не имел такого влияния, как Альфред или Пьер.

Из разговоров с Жан-Жаком Картье

Жанна Туссен была душевным другом Луи. Мои родители считали, что ему надо было жениться на ней, поскольку она сделала его по-настоящему счастливым. Но в то время процветал снобизм. Классу и положению в обществе уделялось значительно больше внимания, чем сегодня. Дедушка и дядя Пьер думали, что Луи достоин большего. И дядя Луи тоже был немножко сноб. Ему нравилось вращаться в нужных кругах. Он считал, что она не улучшит его имидж. Но он ее любил. Это было очевидно.

Луи не переносил, когда ему указывали, что делать. Он сам отдавал приказы. Его невестка говорила о нем как об авторитарной личности: он мог заставить младшего брата залезть на дерево просто для того, чтобы проверить, не сломается ли под ним ветка. И лишь затем забирался туда сам. И хотя он хотел быть с Жанной, но понимал перспективы для своей семьи. Он видел, что связь с дамой полусвета не будет иметь успеха в королевских и аристократических кругах, на которые стремился произвести впечатление.

Наконец, Луи заверил семью, что бизнес для него на первом месте и что он прекратит отношения с Жанной. В реальности все было не так просто. Не желая разрывать связь с женщиной, которую любил, он договорился о том, чтобы Жанна была нанята на работу в отдел сумок. Она понимала в моде, и он верил, что она станет приобретением для компании. И они продолжат свой роман – вдали от чужих недобрых глаз.

На работе последствия войны чувствовались все меньше. Новой целью стала экспансия. Репутация Cartier с каждым днем укреплялась, чему немало помогали патенты правящих семей Европы: в 1919 году Картье получил королевский ордер от короля Бельгии Альберта I, а на следующий год – от короля Виктора Эммануила в Италии и князя Монако Альбера. Было крайне важно, чтобы фирма могла удовлетворить возросший спрос. У Cartier не было собственной ювелирной мастерской в Париже, но в 1919 году, вместе с Морисом Куэ, Луи основал специализированную часовую мастерскую на улице Лафайетт. В конечном итоге в ней будет около тридцати специалистов: каменщиков, граверов, токарей – команда, способная производить шедевры.

На заре 20-х годов Луи, которому было уже за сорок, приблизился к пику творческого потенциала. Когда работники фирмы вернулись с войны, он смог сосредоточиться на инновациях. В середине ноября 1919 года первые модели часов Tank были внесены в реестр товаров; было выпущено шесть экземпляров, что явилось началом новой линии. Следующим в списке был геометрический стиль в ювелирных украшениях, который Луи и Шарль Жако начали разрабатывать до начала войны. В то время они планировали показать современный дизайн на выставке Arts Décoratifs 1915 года. Выставка была отложена, но теперь, вернувшись за столы, они стремились завершить то, на чем остановились. Женщины требовали чего-то более авангардного, и Луи был уверен: новый стиль ар-деко – это путь вперед. В воздухе пахло переменами.

3

Пьер (1902–1919)

Королева Америки

Вряд ли Мэри Скотт Таунсенд знала, что ее поездка в Париж в начале ХХ века так сильно повлияет на будущее Cartier. Как и другие американские наследницы, она была частым пассажиром роскошных трансатлантических пароходов; регулярные паломничества во французскую столицу укрепляли социальное положение дома. Мало того, что она уверенно говорила о работах импрессионистов в Лувре или оперном триумфе Клода Дебюсси; она вызывала завистливые взгляды из-за своего стильного бледно-розового наряда с кринолином от Maison Worth и нитями природного жемчуга от Cartier.

Прибыв в Париж летом 1905 года, миссис Таунсенд хотела запастись новейшей роскошью. Вернувшись в общество после многих лет траура по покойному мужу, она искала пару для своей двадцатилетней дочери. Чтобы дать прекрасной Матильде шансы на успех, нужно было провести серию элегантных вечеринок. Миссис Таунсенд знала всех подходящих людей и имела идеальное место встречи: их великолепный дом в Вашингтоне был построен в стиле Малого Трианона в Версале. Денег не жалели; ведущему художнику Джону Сингеру Сардженту заказали портрет Матильды в полный рост. Она мечтала украсить залы пальмами и орхидеями, в то время как сотни богатых леди и джентльменов наслаждались бы лучшими французскими винами, танцевали котильон в бальном зале и уходили домой с зонтиками из роз. Само собой разумеется, и мать, и дочь должны были выглядеть эффектно.

После примерки платья у Ворта миссис Таунсенд шла по Рю де ла Пэ к Cartier. Хотя дебютантки традиционно носили простые украшения (Cartier рекламировал свои жемчужные ожерелья для «дочерей-дебютанток»),