– Под стульями вы можете найти пакеты с информационной брошюрой и бутылкой воды. Обычная бутылка, такая же, как любая другая, за которые люди сейчас дерутся на улицах Лондона… Но есть одно отличие. Вода – это загрязнённая лондонская вода, очищенная на нашем заводе.

Репортёры снова зашушукались, несколько человек прошептали «фу».

– Уже сегодня завод «Альфа-Аква» каждый час выдаёт миллионы новых бутылок. В течение недели мы начнём сооружение нашей собственной водопроводной системы, которая заменит испорченные водорослями трубопроводы, чтобы чистая вода от «Альфа-Аквы» поступала в каждый дом столицы… по разумной цене.

Все стали переговариваться, снова защёлкали вспышки. Максвелл неискренне улыбнулся. Я перестала замечать шум толпы. Я очень многое выяснила за короткое время, но мне ещё многое надо было осмыслить. А человек на подиуме не нравился мне всё больше. Я оглянулась в поисках Брианны и увидела её затылок. Похоже, она ввязалась в спор с кем-то из официантов.

«Ой, – подумала я. – Пора бежать».

Мы выскочили как ошпаренные, сжимая в охапке свои пиджаки и галстуки, и понеслись вниз по лестнице. Главный официант, оказывается, заметил нас ещё тогда, когда Максвелл только начал свою речь, но решил не портить выступление. И за то, что он так дорожил своей репутацией, нам нужно было сказать ему спасибо: если бы он не боялся скандала, нас бы выкинули из зала ещё до того, как мы услышали хоть слово.

Когда Брианна поняла, что заговорить зубы главному официанту не удастся, она просто опрокинула ему на голову свой поднос с остатками пирожков и рванула к двери, куда уже бежала и я. Перед тем как покинуть зал, я оглянулась и могла бы поклясться, что мистер Максвелл смотрел поверх голов прямо на нас с Брианной.

– Ты пирожки с собой берёшь, что ли? – засмеялась Брианна. Я почему-то бежала вместе с подносом.

– Ну, знаешь, на дорожку.

– Если нас поймают, они пригодятся тебе в камере, – ответила Брианна, стаскивая на бегу фартук.

– Эй! – крикнул охранник, но мы пронеслись мимо него.

На улице мы позволили себе замедлить бег и оглянулись. За нами никто не гнался.

– Вот это было круто! – выдохнула Брианна. Её безупречные волосы стояли дыбом.

Я улыбнулась:

– Весело время провели, да?

– Да уж! Ну а теперь пошли.

– Куда? – не поняла я.

– Обратно в школу, конечно. Я не хочу, чтобы ты из-за меня огребла неприятностей.

– Я думала, это ты из-за меня огребёшь.

– Ну, ты устроила мне отличное приключение, – сказала Брианна. – И самое малое, что я могу сделать взамен, это предоставить тебе хорошее алиби!

Брианна сдержала слово. Когда мы наконец добрались до школы и нас отвели к директору, на её голове красовался бинт (он был у неё с собой в школьной сумке. Эта девочка нравилась мне всё больше!).

– Может быть, вы соизволите объяснить, где вас носило? – начал директор. Было ясно, что он собирался устроить нам хорошую взбучку, но «травма» Брианны выбила у него почву из-под ног.

– Ну, сэр, мы как раз шли в школу вместе, и тут я споткнулась об огромный корень прямо на тропинке, упала и так ударилась головой, что потеряла сознание!

Брианна оказалась хорошей актрисой – впрочем, я ни капли не удивилась этому. У неё даже голос подрагивал, как будто у неё и правда было сотрясение мозга.

– Агата вызвала неотложку и поехала со мной в больницу.

Директор нахмурился:

– Мисс Фрикс, раз уж вы позвонили в «Скорую», то почему же не позвонили в школу?

Я лихорадочно пыталась придумать причину. К счастью, Брианна и тут меня выручила:

– У неё закончились деньги на телефоне.

Похоже, это убедило директора. Но, судя по тому, как и с каким подозрением он смотрел на бинт на голове Брианны, её травма вызывала у него сомнения. Я даже успела подумать, что он нас расколол, но тут Брианна поморщилась и сделала вид, что ноги её не держат.

– Идите на занятия, – вздохнул директор.

Обменявшись ухмылками, мы отправились из его кабинета в разные стороны.

Во время уроков я полностью погрузилась в свои мысли. Утро выдалось интересное, но что же я узнала? Мне не нравится Патрик Максвелл, это чистая правда, но этого недостаточно.

Наконец прозвенел звонок, и я отправилась домой. С Лиамом за весь день мы не обменялись ни словом. Мы были на разных уроках, на обеде я его не видела, а теперь, вероятно, он уже ушёл домой.

Небо было красное, воздух как в печи, горло пересохло. Но я шагала и шагала: мне хотелось двигаться. Я шла в сторону Гайд-парка, но не домой: я собиралась снова исследовать туннель под Серпентайном.

Мне не терпелось продолжить расследование. К нетерпению примешивалось и другое чувство: я злилась на Гильдию Привратников. Я всего-навсего оказалась случайным свидетелем того, как на профессора Д’Оливейру напали. И из-за этого у меня столько проблем! Именно Привратники заварили эту кашу и теперь не хотят мне ничего объяснять! Если они в самом деле думают, что моя жизнь в опасности, так почему же они меня не охраняют?

Шагая по Аппер-Брук-стрит, я вдруг услышала позади себя шаги. Я пошла быстрее, но и шаги ускорились. Сердце начало судорожно колотиться. Кто-то висел у меня на хвосте.

– Агата, стой!

Я вздрогнула. Это Лиам! Какое облегчение!

– Привет! Я думала, ты ушёл домой.

– Не ушёл, – сухо ответил он.

Сначала хотела рассказать ему о том, как мы с Брианной ходили на пресс-конференцию и переодевались официантками, но потом подумала, что момент не самый подходящий. Тогда я сделала глубокий вдох и сказала:

– Лиам.

– Что?

– Я понимаю, ты злишься. И, наверное, я не имею права сейчас просить тебя о помощи. Но она мне правда нужна.

Лиам поморщился:

– Не знаю, Агата. Сейчас всё как-то… странно. – И вдруг он широко ухмыльнулся. – Но без тебя жизнь становится ужасно скучной. Ладно, чего ты хочешь?

– Я хочу, чтобы ты полез со мной в туннель.

Прежде чем отправиться в туннель, мы решили зайти ко мне и взять необходимые вещи.

Папа до сих пор был на работе в парке. Я переоделась в чёрные джинсы, чёрную толстовку и достала из холодильника яблочного сока. Противогаз пришлось отдать Лиаму, а самой взять очки для плавания и платок. Также я добыла нам по паре непромокаемых штанов и куртки. Я надела свои резиновые сапоги, Лиаму же достались папины – они ему были чуть ли не до пояса. Облачившись в защитную одежду, мы вооружились фонариками и зашагали по покрытым ядовитым туманом лужайкам парка к самому входу в туннель. Убедившись, что за нами никто не следит, я отперла решётку, и мы вошли внутрь.

Сложно было понять, о чём думает Лиам: в туннеле было темно, к тому же его лицо закрывал противогаз, но он шагал вперёд и не собирался возвращаться. У меня болели ноги и спина. Хотя в самом Серпентайне водоросли уже начали умирать, под землёй всё ещё были испарения. Мы шли, не останавливаясь. В какой-то момент прямо перед нами на пол шлёпнулся особенно большой комок слизи,