Разложив все по полочкам, они отправились в Москву. И тут вышла осечка. Старушка наотрез отказалась ехать в Приреченск. Тряся головой, разбрызгивая во все стороны катившиеся по ее щекам слезы, она сбивчиво пыталась объяснить: никуда она не поедет, здесь родились и умерли ее родители, и она сама здесь познакомилась с мужем, родила детей, тут, на Ваганьковском кладбище, дорогие ее сердцу могилы родителей и мужа. Здесь хотела бы умереть и она. Дочка и зять, слыша ее бормотание, пришли в ужас:

— Что же нам делать?

Оба работали на ответственных должностях и не собирались с ними расставаться.

— Позвони своему брату, — сказал Димкин отец.

Мама позвонила. Дядя Витя тоже не хотел увольняться ради их престарелой больной матери. Он бросил сестре:

— Динка, сама придумай что-нибудь!

Но Дина не могла предложить ничего лучшего, кроме необходимости поступления своего сына в МГУ.

— У нас с папой там есть знакомые, — безапелляционно сообщила она юноше. — Так что за вступительные экзамены не волнуйся. Будешь жить у бабушки и присматривать за ней. Врачи говорят: ей осталось недолго.

— Я никуда не поеду!

Мать с удивлением взглянула на сына, всегда соглашавшегося с ней:

— С чего это вдруг? Прикажешь нам с отцом бросить работу?

Дима побледнел от волнения:

— Мама, прошу тебя… Уговори бабушку переехать к нам.

— Это невозможно, сынок. Поверь, я бы очень хотела… — она попыталась обнять его, однако он вырвался и убежал в свою комнату, громко хлопнув дверью.

Сидя на кровати, Дима перебирал всевозможные варианты выхода из положения. Оставить родную бабушку умирать на руках у чужих людей — такого он никак не мог допустить. Но тогда как же Катя?

— Она поедет со мной, — внезапное решение проблемы показалось ему очень легким. Конечно же, его девушка все поймет! Но Катя, на его удивление, заартачилась:

— Я не собиралась покидать родной город.

— Ты вернешься! — в свои слова он вложил, казалось, всю душу. — В столице мы получим образование и приедем сюда. Врачи говорят: бабушке осталось жить не больше трех лет.

— Моя мама тоже плохо себя чувствует, — парировала возлюбленная. — Значит, я должна бросить ее и ехать ухаживать за чужим человеком?

Эта фраза повергла его в шок:

— Выходит, и я тебе чужой?!

Зорина поморщилась. Тогда ее захлестнули боль и обида. Что же получается: еще вчера он клялся ей в любви, а сегодня так просто решил все без нее!

— Я никуда не поеду!

— Твое дело, — отрезал он.

Ах этот юношеский максимализм! Как легко он позволяет мелким, вполне решаемым проблемам вырастать до уровня мировых.

— Значит, мы расстаемся? — переспросила Катя.

— Получается, так.

Они медленно направились в разные стороны, еле передвигая ноги. Тогда еще не поздно было все вернуть, поискать какой-то третий выход. К сожалению, никто из них не обернулся. Через два дня Дима уехал в Москву и оттуда не написал ей ни строчки. Она, естественно, тоже не сделала первого шага к примирению, хотя думала о нем день и ночь. Думала даже тогда, когда узнала: Дима женился на своей сокурснице, у них родился ребенок… Катя и не ожидала, что ее чувства окажутся такими крепкими. Излечение началось с ее первым замужеством. Костя же вылечил ее окончательно. С Димой Савичевым они так и не виделись после этого тягостного расставания. И вот сегодня, если верить словам мужа… Звонок мобильного заставил ее вздрогнуть.

— Я слушаю!

— Катя, это ты?

Она бы узнала этот голос и через сто лет.

— Димка!

— Ты меня еще помнишь?

— Конечно!

Оба часто дышали в свои трубки, не зная, что сказать.

— Ты можешь со мной увидеться?

— Да, — шепнула она.

— Я стою у твоего дома. — Девушка поняла: Дима улыбается. Ей была приятна его оперативность. — Одевайся и выходи.

— Хорошо.

Зорина отключила телефон и подошла к платяному шкафу. Что же ей надеть, чтобы выглядеть сногсшибательно? Дрожащей рукой девушка открыла дверцу и задумалась. А стоит ли наряжаться? Димка — всего лишь старый друг, ее первая любовь. Все, что между ними было, случилось очень давно. Сейчас они оба несвободны и счастливы с другими людьми. Журналистка закрыла шкаф, потянувшись за старыми джинсами и свитером, висевшими на стуле.

Диму Савичева она узнала сразу. Прошло не так уж много лет, и он совсем не изменился, разве что стал посолиднее. Увидев ее, он распахнул объятия:

— Катюха!

— Димка!

Они крепко обнялись.

— Ты стала еще красивее!

— А ты — представительнее! Еще бы — следователь по особо важным делам!

— Что делать! — он рассмеялся. — Все течет, все изменяется. Ты, как я слышал, тоже местная знаменитость. А твои детективы читают и в Москве.

— Надеюсь.

Вопросы о деталях их семейных обстоятельств они деликатно обошли стороной, сразу же приступив к обсуждению сложившейся обстановки.

— Ненавижу, когда гибнут совсем молодые люди, — сказал Дима. — Нужно как можно скорее поймать этого негодяя!

Катя посерьезнела:

— Я так надеялась, что они еще живы… Ведь их трупы пока что не обнаружены.

— Все возможно, — он остановился перед маленьким кафе. — Зайдем? Как в старые добрые времена.

— Давай!

Утром в кафе было мало народу. Они сели за столик у окна.

— Кофе и коктейли, — заказала Зорина подбежавшей официантке.

Дима рассмеялся:

— И что-нибудь перекусить! Парочку блинчиков с икрой.

Проводив глазами удалившуюся девушку, следователь заметил:

— А ты не забыла наши встречи.

— А ты?

— Первая любовь не забывается… — Он дотронулся до ее руки: — Катя…

— Не надо, — она убрала руку и улыбнулась: — Ты ничего не потерял, даже наоборот, приобрел, и я тоже обрела нечто свое… Так что давай этой темы больше не касаться. Лучше поговорим о деле.

— Когда ты сказала: «Я так надеялась, что они еще живы», у меня в голове мелькнула одна мысль, — спокойно произнес Дмитрий. — По некоторым данным, недавно открылся один новый бордель…

Зорину передернуло:

— А как вы узнаете об открытии подобных заведений?!