Егорлыкской, которую Конармия 26–29 февраля безуспешно атаковала. Только 1 марта части Буденного, подкрепленные 20‐й стрелковой дивизией, 2‐й кавалерийской дивизией и 1‐й Кавказской кавалерийской дивизией, смогли к ночи взять Егорлыкскую. Подпоручик Сергей Мамонтов, конный артиллерист из бригады Барбовича, описал бой 1 марта: «Было часов 10 утра 17 февраля (ст. ст. – Б. С.) 1920 года. Красные части появились неразвернутыми, но в резервных колоннах, видимых как темные четырехугольники. Думаю, что это были полки. Наши батареи стояли уже на позиции, и первые появившиеся квадраты красных были нами тотчас же разбиты. Дистанция была в три версты, и действие шрапнели очень ощутимо. На смену рассеянным появились из-за бугра новые квадраты, которые подверглись приблизительно той же участи. Наконец, появились красные конные батареи, и мы занялись исключительно ими. Это правило боя: сперва нейтрализовать артиллерию противника, а затем помогать нашей кавалерии. Мне кажется, что нам удалась первая часть нашей задачи – привести к молчанию (или почти) красную артиллерию. Нужно было действовать быстро, чтобы сбить красную батарею раньше, чем она собьет нашу. Теперь весь склон холма был покрыт темными квадратами – полками и батареями. Было даже слишком много целей. Мы стреляли не покладая рук. Многие красные батареи были разбиты, не успели даже сняться с передков; видимо, у них было мало опыта в ведении полевой войны».

Остатки группы Павлова отступили в район Тихорецкая, станция Сосыка, Ейск. Разгром основных сил Донской конницы предопределил скорый разгром ВСЮР. Поражение группы Павлова во многом было обусловлено бездарностью ее командира, который так и не научился грамотно использовать кавалерию в условиях гражданской войны и не учитывал погоду и условия местности. Поражение под Егорлыкской сильно способствовало разложению донских войск. Деникин писал: «Донские командиры, собравши совет, низвергли командующего конной группой генерала Павлова – не казака и поставили на его место донца – генерала Секретева. От этого положение не улучшилось, но самый факт самоуправства являлся грозным симптомом развала на верхах военной иерархии… Генерал Сидорин вынужден был признать этот самоуправный акт, потому что и у него не было уже в то время ни сил, ни власти и он попал в полную зависимость от подчиненных ему генералов».

Оборона Крыма корпусом Якова Слащёва

Январь – апрель 1920 года

3‐й армейский корпус генерал-майора Якова Слащёва (13‐я и 34‐я пехотные дивизии, 3,5 тыс. штыков и сабель, 4 тыс. бойцов) в декабре 1919 года действовал против Повстанческой армии Нестора Махно. После краха похода ВСЮР на Москву Слащёв 27 декабря 1919 года (9 января 1920 года) занял крымские перешейки, чтобы не допустить захвата Крыма красными. Как он полагал, «командование, видимо, смотрело на Крым как на приговоренную к сдаче территорию, рассчитывая задерживать натиск красных на Дону или где-нибудь в его районе и около Буга с тем, чтобы оттуда вновь перейти в наступление, действуя по внешним операционным линиям и одним своим движением заставляя красных бросить осаду Крыма или очистить его, если они его займут. Руководствуясь, очевидно, этим, Деникин и назначил на Крым столь ничтожные силы, потому что даже назначенный сперва туда же 2‐й армейский корпус Промтова получил приказ отходить на Одессу. Между тем если бы отводить главные силы Новороссии не на Одессу, а на Крым, то, опираясь на него, эти более крупные силы могли бы действовать активно против армии красных, шедших на Кавказ». Против корпуса Слащёва действовали две советские армии – 13‐я Анатолия Геккера (15 февраля 1920 года его сменил бывший полковник Иван Паука) и 14‐я Иеронима Уборевича, насчитывавшие около 40 тыс. бойцов. В условиях невероятно холодной крымской зимы 1920 года Слащёв на перекопских укреплениях оставил лишь небольшие заслоны, а основные силы разместил южнее, в крестьянских отапливаемых домах, где бойцы были укрыты от холодов и ветра. Красным, промерзшим на 20‐градусном морозе, приходилось преодолевать открытое пространство крымских перешейков, на котором их встречали белые орудия и пулеметы и отдохнувшие бойцы, которые с большими потерями выбивали красных обратно на материк. Численное преимущество советских войск нивелировалось узостью фронта, на котором можно было разместить не больше штыков и сабель, чем было у Слащёва. Морской же десант в Крым был невозможен из-за слабости советского флота. 23 января (5 февраля) 1920 года 46‐я стрелковая дивизия 13‐й армии красных, насчитывавшая около 8 тыс. человек, заняла Армянск и двинулась к Юшуню, но заночевала в мороз в открытом поле. На следующее утро, пытаясь выйти с перешейка, дивизия попала под плотный огонь и бежала, бросив артиллерию. 28 января (10 февраля) 46‐я дивизия атаковала уже вместе с 8‐й кавалерийской дивизией червонного казачества, но с тем же результатом. 5 февраля, пройдя по льду замерзшего Сиваша, красные вновь взяли Перекоп, но через сутки были отброшены. 24 февраля (8 марта) красные прорвались через Чонгарский перешеек, но опять были разбиты по прежней схеме. 8/21 марта последовало наиболее мощное советское наступление. Красные дошли до Юшуни, но были разгромлены. Их потери были столь велики, что пришлось слить в одну дивизию 46‐ю стрелковую и Эстонскую стрелковую дивизии. Эстонская и 8‐я кавалерийская, как и Латышская дивизия, также сражавшаяся против Слащёва, относились к элитным советским дивизиям, тогда как дивизии в корпусе Слащёва были самыми ординарными, с небольшим процентом добровольцев.

Генерал Я.А. Слащёв. 1918 г.

Получив в конце марта подкрепления из Крыма, Слащёв предпринял атаку, которая была остановлена артиллерийским огнем. Тогда Слащёв 2/15 апреля во главе батальона юнкеров под звуки военного оркестра лично двинулся в атаку по Чонгарскому мосту, что воодушевило белую пехоту, и части Латышской дивизии и 3‐я стрелковая и 8 кавалерийская дивизии были опрокинуты в штыковой атаке и отступили.

Удержав Крым, Слащёв обеспечил плацдарм для развертывания остатков ВСЮР, эвакуированных с Северного Кавказа и из Одессы.

Наступление Русской армии в Северной Таврии

6 июня – 27 октября 1920 года

После провальной эвакуации из Новороссийска авторитет Деникина резко упал. Чувствуя это, Антон Иванович созвал в Феодосии совещание высших чинов ВСЮР, которое должно было определить его преемника. Все единодушно высказались за генерал-лейтенанта Петра Врангеля, которого Деникин ранее за интриги выслал в Константинополь. 4 апреля (22 марта) 1920 года Деникин назначил Врангеля главнокомандующим ВСЮР, которые тот вскоре переименовал в Русскую армию, в которой была ликвидирована автономия казачьих войск, хотя сохранялись оказавшиеся в Крыму казачьи атаманы и их правительства. В мае советская 13‐я армия вновь безуспешно атаковала крымские перешейки.

Врангель, реорганизовав армию и укрепив дисциплину, не останавливаясь перед применением смертной