и летят паутин

бесконечные

лёгкие нити,

и холодным пожаром

горят,

не сгорают леса,

и прозрачный

доверчивый

иней

упал и не тает…

Что ж так режет глаза?

Отчего нас так тянет назад?

Среди золота осени

людям весны не хватает…

* * *

– Стой! – отчаянно завопил вдруг Витька ни с того, ни с сего. – Тормози, маэстро!

Взвизгнули тормоза, и я молча ткнулся носом в Серёгину спину.

– Ну, что у тебя там опять, горе ты наше, коллективное? – повернулся к Витьке Сергей. – Неужто вновь утюг дома выключить забыл?

Наташа хихикнула, но всё же «вырубила шарманку» и тоже повернулась в нашу сторону.

И Ленка с нескрываемым интересом смотрит на Виктора свет Андреевича. И даже Жорка…

Нет, что ни говори, а умеет этот Кот Котофеевич внимания к себе привлекать! Вот я бы так не смог…

– Ну?! – повторил Сергей, барабаня пальцами по рулевому колесу. – В чём проблема?

– Спокойствие! – важно произнёс Витька, купаясь в лучах всеобщего внимания. – Только спокойствие! Сейчас всё объясню…

Мы терпеливо ждали. Витька не был бы Витькой, если бы коротко и сразу объяснил, в чём тут, собственно, дело.

– Леди энд джентльмены! – начал он издалека. – Соблаговолите обратить ваше благосклонное внимание…

– Короче, Цицерон! – перебил его Сергей, продолжая выбивать пальцами на рулевом колесе барабанную дробь. – В пяти словах с четырьмя короткими паузами между!

– Понято! – покорно произнёс Витька. – Итак, что вы видите справа?

Все дружно мы посмотрели направо и ничего особенного там не увидели.

– Итак, что видите?

– Корову, – не совсем уверенно проговорила Наташа. – Большую, рыжую и бодучую, наверное…

– А ещё что?

Никто из нас ничего больше так и не увидел, а по сему единственным ответом Витьке было наше всеобщее молчание.

– Эх вы! – с трагическим надрывом в голосе произнёс Виктор свет Андреевич. – Да знаете ли вы, что по этому поводу сказал однажды…

– Ещё короче! – сказал Сергей, продолжая свои барабанные упражнения. – И, знаешь, меньше эмоций! Ты же не на сцене своего любительского коллектива, верно?

– Ладно! – вздохнул Витька. – Буду краток, аки древний спартанец. Мы куда едем то?

– Да, вроде как… на природу, – заметил я, слегка массируя пальцами ушибленный нос. – Если ошибаюсь, поправь… укажи, так сказать, на недостатки…

– Да нет, правильно! – вскричал Витька, немедленно поворачиваясь в мою сторону. – На природу мы едем, на неё, родимую! А теперь я бы попросил всех присутствующих ещё разочек и самым внимательнейшим образом повернуть головы вправо. Ну?

– Что, ну? – переспросил Сергей и подмигнул мне в зеркальце. – Ничего не понятно!

Витька вздохнул.

– Да неужто вы не замечаете всей прелести местечка этого! – патетически воскликнул он, и, чуть помолчав, добавил: – Райский уголок!

Мы тоже помолчали немного, как бы оценивая сказанное.

– Ну, так как? – задумчиво произнёс Сергей. – Ваши мнения?

– Я – за! – сказала Ленка.

– Я тоже! – неожиданно поддержала Витьку Наташа. – Надоело ехать!

– Остальные как?

– Я – против! – Это, конечно же, я произнёс. – Место как место, ничего особенного в нём нет!

Жорка ничего существенного не прибавил к уже сказанному, и я, как и следовало ожидать, оказался в позорном меньшинстве, ибо мнение Сергея никогда не противоречило мнению Наташи.

– Ну что ж, – подвёл Сергей итоги дискуссии, и мы повернули вправо.

Честно говоря, место и в самом деле было неплохим. Более того, шикарное было место для отдыха. Просто сидел во мне сегодня какой-то бес противоречия. Меленький такой бесёнок, поганенький…

А тут ещё Витька…

– Вы в меньшинстве, сударь! – громогласно обратился он ко мне. Примите мои соболезнования и всё такое прочее!

Спокойно, Саня! Спокойно!

Мы проехали мимо рыжей и, если верить Наташиным словам, шибко уж бодучей коровы, которая почему-то бодаться не стала, а, прервав свой обеденный моцион, лишь проводила нас тупым и равнодушным взором. Потом пошли невысокие заросли ив… и вот он, наконец, райский уголок…

– Всё, прибыли! – объявил Сергей, вырубая зажигание. – Выгружаемся!

Из стихов Волкова Александра

Примеряя первое,

зелёное,

на тугой подкладке

пальтецо,

смотрит вниз

берёзка изумлённая,

в синее

лесное озерцо.

А оттуда,

ветром опалённая,

отрясая

рыжие бока,

смотрит вверх

берёзка изумлённая

на себя,

зелёную пока…

* * *

– Ну вот, теперь совсем другое дело! – Сергей придирчиво осмотрел обе палатки и, кажется, остался доволен. – Порядок в танковых частях!

– Жарко! – пропыхтел Витька и тотчас же принялся стаскивать с себя рубаху. – И вообще, мы сюда загорать приехали или как?!

Тут только он заметил, что все мы уже успели его опередить и вовсю загорали, тем более, что щедрое июньское солнышко, успевшее набрать к этому времени порядочную таки высоту, начало припекать не на шутку.

– Жарко… – повторил Витька и, стащив брюки, принялся внимательно и печально рассматривать свои тощие и смертельно-бледные нижние конечности. По степени бледности с ним мог конкурировать разве что Жорка, по степени же костлявости конкурентов у Виктора свет Андреевича вообще не было (среди нас, разумеется).

Девчонки чуть в стороне колдовали над обедом.

– Наташечка, душечка! – заверещал Витька дурашливым своим голосом. – Ты когда это кормить меня думаешь, рыбонька ты моя золотая, солнышко ты моё ясненькое?!

– Усохни, фанера! – ласково ответствовала ему Наташа. – Усёк?

– Усёк, – послушно повторил Витька, вздыхая. – И усох…

– Вот и умница!

– Слушайте, а, может, искупаемся сначала? – предложил Сергей.

– А еда?! – встревожилась Наташа. – Уже всё готово!

– А куда она денется, наша скатерть-самобранка?

И, подавив слабый Наташин протест, мы всей развесёлой гурьбой ринулись к реке. Я добежал первым, и первым же бросился в воду.

Ух, хорошо то как!

Вода в реке оказалось довольно прохладной, зато прозрачной на удивление. И как-то так получилось, что Витька и тут оказался возле Ленки и, не успел я даже глазом моргнуть, как он уже с усердием бобра исправно и старательно окатывал её водой. Ленка смеялась от всей души, судя по всему водные эти процедуры не вызывали у неё сколь либо отрицательных эмоций.

В отличие от меня.

Стараясь не смотреть в их сторону, я выбираюсь на берег. Там одиноко сидит Жорка и со скучающим видом смотрит куда-то вдаль.

– Чего не купаешься? – спрашиваю я, не потому, что это меня очень уж интересует… просто, лишь бы спросить. – Жарко ведь… окунись!

– Не хочется чего-то, – равнодушно буркает Жорка. – Вода холодная. Потом, может…

– Вольному воля!

Стараясь отвлечься поскорее от разных нехороших мыслей, я нацепил ласты, нахлобучил маску с трубкой – и вот уже блестящее зеркало